Сергей Сазонов - Эликсир Любви
- Отчего же? - остановился священник.
- Почему Господь сделал евреев богоизбранным народом?
- Господь заключил завет с Авраамом, который в тот момент был самым праведным на земле. Он боялся и чтил бога, постоянно молился.
- А как понимать. Что праведник отдал свою жену Сару фараону Египетскому. Нет ли здесь нарушение заповедей? На мой взгляд, это самый настоящий блуд.
- Нет, - улыбнулся священник, - Здесь еще нет нарушения заповедей.
Весь вагон с интересом слушал их диалог.
- Как же нет? А заповедь о прелюбодеянии? Где логика?
- Я вижу, Вы предпочитаете логику вере?
- Она важна во всем. А где логика в Библии?
- Во-первых, десять заветов, были даны Моисею много поколений спустя, после Авраама.
- Но это не оправдывает Авраама.
- Если Вы будете перебивать меня, то не услышите ответа и так и останетесь в неведении.
- Молчу.
- Хорошо. Во-вторых, у древних иудеев понятие "жены" было много шире нынешнего представления этого слова. Христос называл свою мать "жено", и Вы не будете утверждать, что он жил с ней как с женой. Ведь верно? В Иудейском обществе женами называли женщин, что жили под опекой главы рода, семьи. Это могла быть мать, сестра, вдова родственника. Иудеи не бросали женщин лишившихся кормильцев, брали их на содержание. Если бы Вы внимательнее читали Библию, то у Вас не возникло бы такого вопроса об Аврааме и Саре. Они являлись братом и сестрой. У них был общий отец. И потому Авраам не лгал, говоря фараону, что Сара сестра его.
Молодой человек смущенно замолчал. Священник продолжил наставления:
-Читайте священное Писание с чистыми помыслами. Это поможет уберечься от грехов и соблазнов. Наши предки были не глупее нас. И если б в Библии имелись несуразицы, неужели за две тысячи лет люди не увидели б их? И вообще, Писание настолько открывается человеку, насколько этого желает бог. Молитесь с открытым сердцем, и Ваши глаза откроются.
Священник закончил и прошел в дальний конец вагона.
- Сильный аргумент, - теперь тихо сказала Соня.
- Можно еще поспорить, но мне кажется, что поп прав, - согласился Алексей.
Молодой идеолог новой жизни смущенно посопел и принялся негромко оправдываться перед попутчиком. Тот вежливо слушал, но прежней восторженности в его взгляде уже не было.
По проходу пробежала стайка ПТУшников. Алексей проводил их глазами. Пацаны, хлопнув дверью тамбура, скрылись в следующем вагоне.
- Ревизоры, - догадалась Соня.
Не прошло и пяти минут как вновь лязгнула дверь и в вагон вступили две женщины в темно-синих, затасканных шинелях. Видимо, смеха ради, начальство поставило их работать в паре. Одна - высокая и худющая. Напарницу ее легче было перепрыгнуть, чем обойти, настолько она казалась низенькой и толстой. Толстуха подперла собой дверь, а Худая шагнув вперед, громогласно заявила:
- Готовим билетики на проверку.
Интонация ее напомнила Алексею Ирину-регистраторшу из районной стоматологии, где пару месяцев назад он лечил зуб. Та с похожими нотками рявкала на старушек в очереди. Воистину - "Нет, злей осенней мухи и девки вековухи". Досталось от нее и медсестре, что сунулась поделиться домашней радостью. Ну, не попала товарка под настроение - у Ирки живот болел. Алексей подивился: "До чего ж старые девы схожи между собой". И выражение лиц у той регистраторши и у этой ревизорши были одинаковы, как у псов, что при виде прохожего сожалеют о недостаточной длине цепи.
Худая направилась к двум мужичкам - работягам, что сидели крайними.
- Билетики предъявляем.
Один из мужиков замычал и стал знаками показывать, что они с другом глухонемые. При этом он принялся совать ей в какие-то газеты.
- Билеты где? - Уже не так строго спросила контролерша.
Попрошайки и немые - особая каста на железной дороге. У них свои отношения с железнодорожным людом. Их ревизоры не трогают. По крайней мере, Алексей ни разу не видел, чтобы штрафовали их. Но Худой сегодня "немые" чем-то не глянулись. Она не собиралась отпускать их за здорово живешь, да еще и в начале проверки, не успев прошерстить весь вагон. Толстуха, для подкрепления, передвинулась к ней. Окружающие с любопытством наблюдали за происходящим. Никто не "сдал" работяг, что еще полчаса ранее прикончили бутылочку "красного" под неспешный разговор. Пока "немые" махали руками, электричка замедлила ход у очередной платформы. Зашипели открываемые двери. Ближайший "немой", неожиданно вскочил, оттолкнул ревизоршу и выбежал из вагона. Его дружок шмыгнул следом, но его ухватили за рукав пальто. Мужичок с силой рванулся и тоже выскочил на платформу. Сидящие пассажиры грохнули от смеха. Худая обвела глазами вагон, выискивая на ком бы отыграться. Но больше "зайцев" в вагоне не было. Многие потрясли вверх поднятыми билетиками. Это еще больше взгневило контролершу. На ее месте лучше было пройти в следующий вагон, но Худая принялась упрямо проверять билеты. Народ улыбался под впечатлением истории с мнимыми немыми. Худая еле сдерживалась, нервно возвращая прокомпостированные билеты обратно. Повода придраться к кому-либо ей не представлялось. Так и ушла бы она, не отмщенная, оставив в памяти людской забавные воспоминания о ревизорах-недотепах и пройдохах безбилетниках, да как назло под ноги ей сунулся ребенок, что ехал с мамой от самого начала. Притомленный дорогой, малыш давно извертелся на скамейке, несколько раз слезал с нее, ходил по купе, а сейчас некстати выскочил в проход между рядами.
- Чей ребенок? - Тут же прогремела Худая.
Мать малыша тут же словила непоседу и усадила к себе на колени.
- Сколько лет ребенку? - Надвинулись ревизоры.
- Четыре с половиной, - ответила мамаша, молодая женщина в скромном пальто.
