Энди Вейер - Марсианин
Венкат поднял руку, чтобы привлечь внимание.
– А еще не забывайте, что «Айрис» – зонд-неваляшка. Возможно, Уотни придется добираться до него несколько дней. Думаю, непросто управлять марсоходом, когда ты в буквальном смысле умираешь от голода.
– Совершенно верно, – подтвердил доктор Келлер. – Четыре дня без пищи – и он едва-едва сможет встать на ноги, не говоря уже о том, чтобы вести марсоход. Кроме того, его мыслительная активность быстро снизится. Он с трудом сможет просто находиться в сознании.
– Значит, дата посадки остается неизменной, – подвел итог Тедди. – Морис, вы можете установить «Айрис» на ракету-носитель быстрее, чем за тринадцать дней?
Морис прислонился к стене и ущипнул себя за подбородок.
– Ну… На саму установку уйдет всего три дня. Оставшиеся десять требуются для осмотра и проверок.
– Вы можете сократить это время?
– При работе сверхурочно я смогу провести монтаж за два дня. Включая транспорт из Пасадены на мыс Канаверал. Но проверки сократить нельзя. Они основаны на жестких сроках. Мы проводим осмотр через заданные временны́е интервалы, чтобы посмотреть, не возникнет ли деформация или искривление. Сократив время, вы обессмыслите проверку.
– Как часто эти осмотры выявляют неисправность? – спросил Тедди.
В комнате повисло молчание.
– Ну… – Морис запнулся. – Вы предлагаете вообще отказаться от осмотра?
– Нет, – сказал Тедди. – Я всего лишь интересуюсь, как часто они выявляют неисправности.
– Примерно при каждом двадцатом запуске.
Тедди записал это число.
– А как часто они выявляют неисправность, которая могла бы привести к провалу миссии?
– Ну, не знаю. Может, в половине случаев.
Тедди записал и это.
– Следовательно, если мы откажемся от проверок и осмотров, вероятность провала миссии составит один к сорока, верно?
– Это два с половиной процента, – вмешался Венкат. – Что уже является основанием для прерывания миссии. Мы не можем так рисковать.
– Мы с вами сейчас далеки от нормальных условий работы, – ответил Тедди. – Девяносто семь целых пять десятых процента лучше, чем ноль. Кто-нибудь здесь может предложить менее опасный способ выиграть время?
Он осмотрел зал. Никто не произнес ни слова.
– Хорошо, – кивнул Тедди, обводя что-то в своих записях. – Ускорение процесса монтажа и отказ от проверок даст нам одиннадцать дней. Если Брюсу удастся извлечь кролика из шляпы и сделать все быстрее, Морис может провести какие-то осмотры.
– А как насчет еще четырех дней? – спросил Венкат.
– Уверен, Уотни сможет растянуть запас пищи, чтобы ее хватило еще на четыре дня, несмотря на истощение, – ответил Тедди, глядя на доктора Келлера.
– Я… – начал Келлер. – Я не могу рекомендовать…
– Минуточку, – прервал его Тедди. Он поднялся и одернул пиджак. – Я понимаю, в каком вы все положении. У каждого из нас есть предусмотренные правилами процедуры. Отказ от них означает риск. Риск означает проблемы в вашем отделе. Но сейчас не время прикрывать свои задницы. Мы должны рискнуть – или Марк Уотни умрет.
Он повернулся к Келлеру и сказал:
– Сделайте так, чтобы пищи хватило еще на четыре дня.
Келлер кивнул.
– Рич, – позвал Майк.
Рич Пэнелл сосредоточенно уставился на экран своего компьютера. Его рабочая кабинка была забита распечатками, картами и справочниками, повсюду валялись кофейные стаканчики и упаковки от еды навынос.
– Рич, – чуть громче повторил Майк.
Рич поднял глаза.
– Да?
– Какого черта ты творишь?
– Просто небольшой побочный проект. Кое-что, что я хотел проверить.
– Ну… это, конечно, замечательно, – ответил Майк, – но сначала ты должен выполнить свою основную работу. Я запросил корректировки спутников две недели назад, и они до сих пор не готовы.
– Мне нужно суперкомпьютерное время, – сказал Рич.
– Тебе нужно суперкомпьютерное время, чтобы рассчитать рутинные корректировки спутников?
– Нет, это для того другого проекта, над которым я работаю, – пояснил Рич.
– Рич, серьезно, ты должен делать свою работу.
Рич на секунду задумался.
– Как считаешь, сейчас хорошее время для отпуска? – спросил он.
Майк вздохнул.
– Знаешь что, Рич? Считай, сейчас идеальное время для отпуска.
– Отлично! – улыбнулся Рич. – С этого момента я в отпуске.
– Разумеется, – ответил Майк. – Иди домой. Отдохни.
– Э нет, домой я не пойду, – возразил Рич, возвращаясь к своим расчетам.
Майк потер глаза.
– Ладно, как хочешь. Насчет тех спутниковых орбит…
– Я в отпуске, – сказал Рич, не поднимая глаз.
Майк пожал плечами и ушел.
[08.01] УОТНИ: Как поживает моя гуманитарная помощь?
[08.16] ЛРД: Немного задерживается, но мы справимся. Мы хотим, чтобы ты вернулся к работе. Мы удовлетворены состоянием жилого модуля. Техническое обслуживание отнимает у тебя всего двенадцать часов в неделю. Оставшееся время мы собираемся занять исследованиями и экспериментами.
[08.31] УОТНИ: Отлично! Я устал сидеть без толку на заднице. Мне здесь торчать еще много лет. Могу с тем же успехом приносить пользу.
[08.47] ЛРД: Вот и мы так подумали. Мы пришлем тебе расписание, как только научная команда его составит. Это будет в основном ВКД, взятие экологических образцов, тестирование почвы и еженедельные медицинские тесты на себе. По правде сказать, это лучшее «бонусное марсианское время», что было у нас со времен марсохода «Оппортьюнити».
[09.02] УОТНИ: Который так и не вернулся на Землю.
[09.17] ЛРД: Глупая аналогия. Извини.
Сборочный цех космических аппаратов ЛРД, или «чистая комната», представлял собой мало кому известное родильное отделение для большинства знаменитых космических аппаратов в истории исследования Марса. Здесь появились на свет «Маринер», «Викинг», «Спирит», «Оппортьюнити» и «Кьюриосити».
Сегодня помещение гудело: техники загружали «Айрис» в специальный транспортировочный контейнер.
Свободные от дежурства работники наблюдали за процедурой со смотрового мостика. Последние два месяца они редко появлялись дома; кафетерий превратился во временный спальный отсек. Трети техников сейчас полагалось бы спать, но они не хотели пропустить этот момент.
Начальник смены затянул последний болт. Когда он убрал гаечный ключ, инженеры разразились аплодисментами. Многие плакали.
После шестидесяти трех дней напряженнейшей работы «Айрис» был готов.
