Елена Ворон - Ангелы-хранители работают без выходных
— Собрание общества трезвости? — Через порог шагнул Андрей Верховой, первый штурман. — Бог мой, да еще оба в форме! Кто из вас кто?
Эрик радостно ухмыльнулся.
— Ослеп, никак? Вот Ларс сидит, — указал он на Виктора, — а я тебя арестую за нарушение общественного порядка. Поди-ка сюда!
— Сейчас. Но ты мне, ретивый, сначала скажи: Ленора Делано тебе женой или сестрицей приходится? Ага, не знаешь. Тогда ты. — Верховой посмотрел на Виктора.
— Однофамилицей. Какого черта?
— Правда, что ль? — чуть не поверил штурман. — А зачем Галах тогда… Нет, люци, вы мне башку-то не дурите. Капитан велел узнать судьбу экспедиции Нортона, потому что там женщина…
— Да, я его просил, — признался Виктор. — Так что же?
— Так я и спрашиваю: жена или сестра?
— Тебе-то что за дело? — вмешался Эрик. — Насколько я знаю, Нортон пропал и думали на разбойника. Есть другие сведения?
— Есть. — Верховой прикусил губу, гася усмешку. — Разбойник их, конечно, сожрал, но Леноры с ними уже не было. Она сошла с корабля на Ченге… и дальнейший ее путь мы с трудом, но проследили. — Он смолк, поглядывая на Виктора озорно блестящими глазами.
Эрик тоже так и загорелся:
— Ну-ну, не томи! Где она?
— Проследовала на Белый Альтау, — торжественно объявил штурман, — и, насколько известно, до сих пор его не покидала.
— Ну, там ей самое место, — сказал Виктор после недолгой паузы.
— Да ты скажи, — комически взмолился Верховой, — жена?
Виктор с трудом сдержался. За те двадцать часов, что провел на борту крейсера, он так и не смог привыкнуть к принятой здесь чрезмерной, как ему казалось, открытости, к манере постоянно вышучивать друг друга. Что ни говори, странный они народ, люциферы.
Штурман прищурился, встретив его сердитый взгляд, затем обратился к Эрику:
— Ларс, я тоже не отказался бы на Альтау слетать. Давай махнем, а? Там замечательно.
— Точно, — с жаром поддержал Эрик. — Уж я-то знаю! — Он бросил косой взгляд на Виктора.
Верховой расплылся в радостной усмешке.
— И кому же знать, как не тебе! Он у нас самый крупный спец по альтау, — сообщил он Виктору.
— Да, да! — подхватил Эрик. — Но все же, доложу я вам, альтау всего лучше в их природной среде. На Франческе — не то, пыл не тот, азарта мало…
— Как ты сказал? — тихо переспросил Виктор.
Люциферы нарочно его дразнят, это ясно, но вскипевшая ярость не желала подчиняться рассудку.
Оба разведчика разом повернулись к нему, и в каюте долго стояла тишина. Наконец Верховой качнул головой и шагнул к двери.
— Объясняйся с ним сам, с недотепой, а меня дела ждут.
Штурман вышел. Один краткий миг Виктор смотрел на захлопнувшуюся дверь, затем глянул на Эрика — и взвился в воздух. За плечами у него был годичный курс рукопашного боя, но разведчик змеей скользнул в сторону, и Виктор промахнулся. В следующее мгновение Эрик мощным толчком швырнул его в угол, загудели переборки. От удара, а еще больше от бешенства, у Виктора потемнело в глазах, он вскочил и, себя не помня, выхватил дезинтегратор Кэта. Маленькой, но тяжелой металлической игрушкой сподручно было вбить Ларсену в голову, чтобы не смел, никогда, нигде, никому не смел говорить мерзости про Анжелику. И тут чьи-то железные пальцы сдавили ему горло, Виктор захрипел, забился, белый свет померк в глазах.
— Чудовище ты бешеное, — сказал Эрик, когда он очнулся. Виктор лежал на полу, а планеторазведчик стоял над ним, небрежно держа на раскрытой ладони дезинтегратор. — Ну, будешь еще кидаться?
Закашлявшись, Виктор приподнялся и увидел Тея. Охотник сидел на подлокотнике кресла, и на обычно бесстрастном его лице читалось явное осуждение.
— Вот твоя забава, — не нагибаясь, Эрик протянул оружие, — а в следующий раз я с тебя шкуру спущу. Ну, нечего ломаться — бери, пока дают.
Стиснув зубы от унижения, Виктор взял свой дез. Самым скверным было то, что оба люци, конечно, просто шутили безо всякой злобы и никого не хотели обидеть. Поднявшись с пола, он сел на койку, потер лицо и, пересилив себя, сказал:
— Извини.
— Кроме верности друзьям, надо же еще и голову на плечах иметь, — сухо отозвался разведчик. Однако, щадя его самолюбие, продолжать нравоучения не стал. — Что такое «Черрал»? Это Тей говорит: «Анжелика, Кэт, Черрал».
— Они у Черрала? — поглядел Виктор на охотника. Тот кивнул, а на сурковом лице промелькнула неожиданная усмешка. — Значит, в надежном месте… Черт, голова болит. Как ты меня хватил…
Киано встал с места, бросил на Эрика вопросительный взгляд и шагнул к Виктору, положил обе руки ему на лоб. Боль сразу ослабла, а охотник вдруг нагнулся, заглядывая ему в глаза, и губы его удивленно приоткрылись.
— Что такое? — спросил Эрик. — Тей, что-нибудь не так?
Охотник молчал, касаясь теперь висков человека кончиками пальцев. Вертикальные черточки зрачков медленно расширялись, густые брови сползались к переносью.
— Теюшка, — заговорил Виктор, — уродец ты мой, ну, что бы тебе хоть слово сказать нам по-человечески?
Темное лицо киано напряглось, и Виктор невольно вскрикнул — в голове словно что-то порвалось. Он отпрянул, едва не стукнувшись затылком о переборку.
— Сидеть! — забывшись, приказал Тей и властно позвал: — Эрик!
— Это еще что? — оттеснив киано, разведчик встал над растерянно глядевшим на него Виктором. — Что он тебе сделал?
— Не знаю. Точно мозги лопнули. Тей, ты бы поаккуратнее, а?
Желто-зеленые глаза охотника смотрели на него с непонятной тревогой. Вдруг он вскинул голову, словно что-то услышав, постоял несколько секунд, неподвижный, как изваяние, и пропал.
Эрик и Виктор поглядели друг на друга.
— Куда это он?
— Ты меня спрашиваешь? Пути киано неисповедимы. — Разведчик пожал плечами. — Во всяком случае, надеюсь, он вернется.
— Спасибо. Этот убивец меня чуть не прикончил. — Виктор осторожно потрогал голову. — Тварь какая!
Дверь без стука открылась, и на пороге встал Рэй Метланд.
— Ты чего? — обернулся вздрогнувший Ларсен. — Стряслось что-нибудь?
Усталые, лихорадочно блестящие глаза Метланда пытливо оглядели обоих, обежали каюту.
— Пойманы на месте преступления, — объявил он. — Ваш заговор раскрыт, и можете сдавать оружие и боеприпасы.
Виктор едва не полез за утаенным от Галахова дезинтегратором, но вовремя спохватился — эти люциферы, черт бы их побрал, только и знают, что валяют дурака. Эрик натянуто засмеялся.
— Ты, люци, ошибся: у нас не заговор, а собрание общества трезвости. Не желаешь присоединиться?
Замахав руками, Метланд прянул назад.
Провожаемый хохотом, он пересек коридор и заглянул в каюту Эрика. Постоял на пороге, затем поднял белевший на койке прямоугольник письма, развернул и пробежал глазами.
