Андрей Валерьев - Copy-Paste
– Я два раза деньги перевозил. Ваши пограничники нас не досматривают. Ваши экипажи досматривают, а нас – нет.
– А в Анталье как? Хоть какой-то досмотр должен же быть?
– А там в аэропорту мой брат работает. Не проблема.
За каждую перевозку Йилмаз получал по пять тысяч евро. Заработок был хороший и почти без риска, что лётчика устраивало абсолютно. Витька выслушал оправдательное блеянье турка и расхохотался.
– Слушай, Йилмаз, я понимаю – это деньги. Обалденно большие деньги – три полновесных лимона евро, но скажи мне дружище, а на хрена они тебе ЗДЕСЬ? А?!
Народ на палубе откровенно веселился, со всех сторон сыпались предложения о том, как эти деньги можно использовать. От, понятное дело, туалетной темы, до, естественно, растопки для костров.
– Да пошёл ты!
Эту фразу на русском турок освоил очень хорошо. Впрочем, произнёс он её с улыбкой в тридцать два зуба, и облегчённо вытирая со лба пот, чем вызвал новый взрыв хохота. Народ смеялся от души, сбрасывая нервное напряжение последних часов. Улыбался ничего не понимающий Кхап, улыбался Лак, светились улыбками лица гребцов.
– Я так думаю, что за самолёт с меня спросят. И, может быть, мне уже не летать. А деньги мне бы пригодились. Нам всем пригодились бы.
– Что?!
Витьке показалось, что он ослышался.
– Что? Кто спросит?
Смех, как по команде стих.
– Следователи. Когда мы домой попадём.
Турецкий пилот посмотрел прямо в Витькину душу, отчего у Егорова вдруг пересохло во рту, и задрожали поджилки.
– А ты знаешь… как…
– Нет, но раз мы смогли попасть сюда, то, почему бы нам отсюда не выбраться?
Витя закашлялся. Дискуссии о том, где они находятся, на острове шли постоянно, но кроме драк, слёз и ругани ничего путного они не приносили. И вот перед ним сидит человек, который строит планы на будущее. На будущее там – ДОМА.
– Виктор. Если ты не веришь, что мы сможем найти путь назад, то почему ты носишь свой паспорт и бумажник с собой? Зачем тебе водительские права и кредитные карты?
'Странные они, эти чужаки. То громогласно хохочут, что для воспитанных людей непозволительно, то плачут, то молчат…'
Лак слушал тишину. Все восемь чужих сидели на палубе, словно простые матросы и молчали. Женщины чужаков тихо и безутешно плакали, а мужчины хрустели пальцами и грызли ногти на руках.
'Фу!'
Наконец самый большой чужак, Вит, повернул к нему свою страшную светлую голову.
– Лак, ты что-нибудь знаешь о другом мире?
– Да, фаанг. Знаю.
'Как он меня назвал? Фа-анг? Или…'
– Фаанг? – Витька ткнул в себя пальцем.
– Фа-анг.
Лак говорил певуче, легко, почти что нежно, но Витькино ухо чётко уловило между двумя 'а' еле заметное 'р'.
Егоров вспотел.
'Фаранг? Это же… это же…'
Этой зимой, отдыхая с Ирочкой в Таиланде, он убил целый день катаясь с агентом по недвижимости по Паттайе и осматривая квартиры на продажу. Агентство, находившееся прямо напротив его гостиницы называлось 'Фаранг'. Так, как объяснил ему гид, тайцы называли всех чужаков-иностранцев.
– Я – фаранг?
– Да.
Простые слова на английском у Лака получались очень хорошо.
– Ты – фаранг. Чужой. Не человек. Не как мы. Другой ты.
Чувствуя, что он ухватился за ниточку, которая поможет ему распутать эту загадку, Витька облизал солёные губы и поднапряг память.
– Савади-крап, Лак. Я – человек. Такой же, как и ты. Рассказывай.
Смотреть на отвисшие челюсти капитана и его первого помощника было одно удовольствие.
– Знаешь, милый, а я ведь землю под строительство купила перед самым отлётом. Думала дом построить. Родителей перевезти. И Антону так было бы лучше. Может, Йилмаз прав и дорогу домой можно найти?
– Хм. Да. Свежий воздух… А у меня трёхкомнатная. В центре. Я – городской житель. Мне на природе плохо. – Витька помолчал. – Насчёт дороги домой – не уверен. Одни слухи, домыслы и старинные преданья.
Катя печально вздохнула и прильнула всем телом. Сидеть ночью на палубе, свесив ноги за борт, смотреть на звёзды и обнимать любимую женщину, было, всё-таки, чертовски здорово. Витя на мгновение задумался.
'А если бы?'
Если бы они не 'залетели' хрен знает куда, что бы тогда с ним сейчас происходило? Офис? 'Чайки' в дорогих ресторанах? Пиво ночи напролёт, а по утрам – головная боль и тошнотворное нежелание идти на работу?
'Брррр!'
– Что, милый?
Катя почувствовала, как он мысленно вздрогнул. Витя развернул плечи, приосанился и помотал головой.
– Всё хорошо. Всё у нас будет хо-ро-шо. Смотри, Синяя всходит…
Большая луна этого мира выскочила из-за тёмных гор, лежащих на горизонте, как всегда стремительно, залив всё вокруг нереальным голубоватым светом. Привыкнуть к нему было сложно – люди при таком освещении казались ожившими мертвецами.
Катя немного нервно хихикнула, зябко поведя плечиком.
– Жутковато всё-таки. Скорей бы Красная взошла.
Сидевшие неподалёку Олег с Ольгой выглядели сущими зомби.
– Пора, Катя. Пойду-ка я команду будить…
На вечернем совете Лак рассказал затаившим дыхание слушателям, короткую историю о войне, об осаде величайшего из земных городов и о том, как Светлый спас всех осаждённых жителей в тот момент, когда враги уже ворвались в город. К несчастью, вместе со спасёнными людьми в новый лучший мир, занесло и какое-то количество проклятых бирманских солдат…
Первого, как ни странно, озарило Олега. Никогда не бывавший в Таиланде дизайнер хлопнул себя по лбу, присвистнул и поинтересовался.
– Аютайя, да?
Лак часто закивал. Да, именно так и назывался величайший из городов мира. История о том, что же происходило после переноса миллиона горожан, была вовсе невнятной и сильно походила на народный фольклор. Виктор, ожидавший небесных откровений, простых решений и 'где тут кнопку нажать нужно?', уже через пятнадцать минут заунывного пения старпома окончательно понял, что ничего путного на тему переноса он так и не услышит.
Зато насчёт окружающего мира Кхап и Лак просветили землян довольно подробно.
Во-первых, Кхап, многозначительно поднял палец, да будет вам известно, что наш мир – это шар! О как!
Мужики изобразили сомнение, а Катя удивлённо округлила глаза, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не засмеяться.
Во-вторых, люди (а к ним, без сомнения, можно было относить лишь подданных Властелина всех людей) хорошо знали большую Северную землю, где они и проживали. А также северную часть Южной земли, возле которой они сейчас и болтались.
– Там, далеко на юге, живут дикари фаанги. Большие. Рыжие. И проклятые бирманцы тоже живут где-то там. Мы не знаем где. На восход и на закат только море. Ещё ни один корабль не смог его пересечь. Там нет островов и там бушуют страшные бури…
