Журнал «Если» - «Если», 2003 № 12
Дурное расположение духа моментально сменилось на отвратительное — я понял, что меня списали. Если бы позор на Грозовой посчитали оплошностью или ошибкой, мой компьютер вместо унылого изображения диктора уже надрывался бы оранжевыми молниями и выл, как раненый. Однако новости кончились, и никакой сирены я не услышал. Так и бывает: сначала отпуск, потом шеф отправит меня куда-нибудь в тихую дыру, а потом придет известие о том, что на мое имя открыт такой-то пенсионный счет, и как бывший сотрудник СС я имею право на два бесплатных проезда в год до места лечения. Тридцать пять лет для спасателя — вполне пенсионный возраст.
— Отлетался! — я долбанул кулаком по столу.
Объемный экран компьютера пошел рябью и умер. Дрянь эта новая техника! То ли дело старые мониторы — хоть кувалдой по ним колоти. Ну что ж! Дальше Спасательная Служба обойдется без меня! И я тоже. Собрав оставшуюся наличность, я натянул служебный комбез и покинул жилой отсек. Ткань робы еще хранила запах позора на Грозовой, я даже требуху из карманов не удосужился выудить. Ну и черт с ней. Мой путь лежал в «Три парсека».
«Напьюсь, — думал я, подходя к станции монорельса. — До зеленых чертей назюзюкаюсь».
Народу на перроне почти не было, видимо, спецы прели на боевых постах, а гражданские не могли оторваться от новостных лент в Сети. Безлюдье. Уныние. Я прождал поезда почти семь минут, но он так и не подошел. Только на верхних уровнях время от времени мелькали VIP-капсулы. В принципе, я мог воспользоваться одной из них, но не хотел встретить кого-нибудь из знакомых.
«Они решили, что у них ЧП на Репейнике, — думал я, отыскивая альтернативный путь в «Три парсека». — А у них здесь ЧП, прямо на Базе. Народ заперся по блокам, монорельсы не ходят, связь не работает».
Межуровневые эскалаторы тоже были отключены — экономия энергии для системы нуль-связи. Я обошел почти все шахты. Я запыхался, я взмок, я был зол. И уже хотел отказаться от своего намерения, но вспомнил о служебном лифте в конце платформы. Не факт, что моя старая карточка сгодится — пока я куролесил на Грозовой, могли поменять коды. Но выбора не было. Я прошел по пустому туннелю и, вывернув из-за опоры платформы, увидел силуэт человека, исчезающий в кабине.
— Подождите меня! — закричал я и рванулся к лифту гигантскими шагами.
Меня услышали.
— Ох… Спасибо! — выдохнул я, заскакивая в кабину, и сразу повернулся лицом к панели. — Вам на какой уровень? Я в «Три парсека».
— «Три парсека» отменяются, боец Филимонов! — прогрохотал волевой голос за спиной.
Я оглянулся и узнал командира нашего отряда Спасательной Службы.
— Петр Ефимыч! Вы… вы, видимо, на Совет?
Я сказал это бодро, но про себя подумал, что лучше пойти в «Три парсека» пешком, чем изображать стойкого оловянного солдатика.
— С Совета, — уточнил Ефимыч. — Хорошо, что наши траектории наконец-то пересеклись.
— Это единственный работающий лифт, — пожал я плечами. — Ничего удивительного нет в том, что мы встретились.
— На Репейнике серьезная проблема, — сообщил шеф. — Совет принял решение экономить энергию для нуль-связи. Если бы ты знал, каких трудов мне стоило найти тебя в этом режиме!
— Так вы меня ищете?! — во мне затеплилась надежда. — По поводу Репейника?
— Именно так! — Шеф задернул поле и отправил кабину на пятый уровень. — Совет выбрал Феликса. Но лететь все равно придется тебе.
— Это как? — оторопел я. — Совет против, а…
— Лететь тебе! — с нажимом повторил Ефимыч. — Ты самый крутой спец по компьютерным мозгам! Машина Репейника — это же компьютер на элементной базе Ф-6! Эти новые мозги специально делали на старом железе, чтобы поменьше сбоили. Ошиблись. Но ты должен справиться! Если кто и разберется в этих квантовых колбах, так это ты! Я уверен, ты справишься!
— Думаю, — не без гордости согласился я.
И шеф перешел к делу.
— Значит, так, будем действовать на свой страх и риск. Я задержу Феликса, а ты полетишь вместо него. Ясно? Детали по ходу пьесы!
— Трибуналом пахнет, — насупился я. — Я и так…
— Ты — спасатель, Филимонов! Боец СС! — Командир взял меня за грудки и прижал к вибрирующей полосе поля. — Там люди! Понимаешь? Люди! И неизвестно вообще, что он там намудрит, этот eaмовар хренов! А пенсионеры в Совете, сам знаешь, о чем думают! Как бы инструкцию не нарушить, как бы какой пунктик не переступить!
На самом деле мне дико хотелось на Репейник. Если не справлюсь, для меня ничего не изменится, зато если расколю задачку, все забудут Грозовую, и я полетаю еще пару-тройку лет, а там видно будет. Похоже, командир знал, что делает — не первый год я в его отряде.
— Хорошо, — ответил я. — Согласен! Какая схема?
— Значит, так, транзитный корабль «Рам» доставит тебя к внешней границе системы, а дальше до самого Репейника пойдешь на бес-пилоте.
— Как прикажете.
Не любил я автоматических катеров. Лучше неумелый пилот, чем моток проводов с намеком на интеллект. Если бы модуль на Грозовую доставлял человек за штурвалом, а не консервная банка, мне бы не пришлось тут краснеть.
— Да я понимаю тебя, — вздохнул Ефимыч. — Сам не люблю эти мыльницы, но ты же знаешь, какие буквоеды в Совете! А Феликса ты тоже знаешь…
Феликса я знал хорошо. Огромный упертый шкаф.
— Зато капитан «Рама» ни тебя не знает, ни Феликса, — добавил Петр Ефимович и протянул мне зеленую бляху с оранжевой меткой. — Держи! Я подменил жетон. У Феликса — фальшивка. Конечно, это обнаружится, но у тебя есть фора. А когда войдешь в гипертуннель, возвращать будет поздно. Я тут прикрою.
Мы вышли из лифта и успели сделать всего несколько шагов в сторону пирса, как тут же наткнулись на Феликса — пока мы ехали, он бегом поднимался по остановившимся эскалаторам. Феликс вытер пот с побагровевшего распаренного лица и взревел:
— Гады! Чтоб их! Ни один лифт!
— Остынь, — вкрадчиво сказал Ефимыч и придержал здоровяка за рукав. — Сейчас я тебе об этом кое-что расскажу. Да постой, не беги так! Я старый человек, мне за тобой не угнаться!
Феликс затормозил, а я поддал скорости, торопливо помахал ему рукой и затерялся в лабиринтах пирсовой зоны.
На контрольной линии я показал жетон и сказал:
— У какого пирса «Рам»?
Девочка в золотистой космической форме, мило улыбаясь, пробежала пальцами по клавишам и объявила мне, что из-за режима экономии ее машина отключилась от Сети, но если я подожду полчаса, то…
Я перепрыгнул турникет и побежал по причалу дальше — спрошу у механика или заправщика, где стоит «Рам». Все эти борты обычно чалят на одни и те же места, и если «Рам» должен лететь к внешней границе, то сейчас уже всем техникам известно, где посадка. Кто-то наконец сообразил подключить к портовой сети аварийные батареи, включились лампы и, вероятно, контрольные машины, потому что девушка с КПП что-то закричала мне вслед и даже попыталась догнать меня, но я решил не останавливаться.
