Уитли Страйбер - Точка Омега
Мак подошел к двери и немного помедлил, оценивая тех, кто находился внутри. В зале ресторана собрались мужчины, женщины и дети; видимо, эти люди рассчитывали таким способом спастись. Мак решил, что в данный момент разговор с ними не будет представлять никакой опасности.
Он вошел и услышал гневные и отчаявшиеся голоса; дети плакали, только некоторые из них во что-то играли.
— Мы действительно голодны, Джон, — сказал мужской голос. — Ты должен найти способ нас накормить.
— Нужно поискать продовольствие в городе, — ответил один из стоявших впереди людей, вероятно, мэр.
— Проклятье, мы уже прошли по городу, — выкрикнул кто-то.
Ярость. Гнев. Они готовы броситься друг на друга. Мак набрал в грудь побольше воздуха.
— Прошу меня простить, — сказал он.
Они замерли, как испуганные мыши, и все дружно повернулись к нему. На лицах появилась подозрительность. Женщины спрятали детей за спины. Мак сразу почувствовал, что у собравшихся здесь людей полно оружия.
Он поднял вверх руки.
— Послушайте, я не вооружен.
Он переводил взгляд с одного лица на другое, улыбался, но не слишком широко, понимая, что его следующие слова будут иметь решающее значение, и потому постарался тщательно их продумать.
— Я сбежал из клиники Эктона, — продолжал он.
Люди загомонили, их подозрительность усилилась. Однако Мак все просчитал заранее — он ими играл.
— Но я не сумасшедший!
Они немного успокоились.
— Пусть он говорит, — сказал мужчина, стоявший в передней части зала, толстый коротышка с пустыми глазами.
Изголодавшийся толстяк. Наверное, он с ума сходит от голода и теряет десять фунтов в день, решил Мак.
— Я помощник шеф-повара.
— Так, значит, ты оттуда сбежал? — спросил мужчина с охотничьим ружьем. — И зачем это нужно помощнику повара?
— Проклятье, там настоящий дворец! У них тонны продовольствия, тонны! Его хватит, чтобы кормить проклятых психов в течение года. Там столько еды, что весь город сможет продержаться, пока все это не закончится — если на то будет воля божья.
Мак замолчал, давая им время осмыслить его слова.
— Сколько там продовольствия? — спросила женщина.
— Сотня выпотрошенных свиней, сорок говяжьих туш, около четверти тонны разделанного мяса, не говоря уже об огромном подвале, забитом консервами, рассчитанными на длительное хранение. На холме стоит настоящий Версальский дворец. Они не имеют права держать столько еды для горстки сумасшедших. Это неправильно, когда нормальные люди, главная опора страны, голодают! Вот почему я сбежал. Хочу помочь тем, кто нуждается… здоровым людям. — Он с горечью рассмеялся. — Там полно отбросов, которые не нужны нашему миру. Но вы ему необходимы. — Он показал на маленькую девочку, выглядывавшую из-за материнской юбки. — Она нужна нашему миру.
— У них больше оружия, чем у нас.
Все одобрительно загудели.
— Да, я знаю, вы туда ходили и в вас стреляли.
— Я там был, — сказал тот же голос, и из толпы вышел мужчина лет тридцати. За ним последовал подросток такого же крепкого сложения. — Я отслужил два срока в армии. Когда все началось, вернулся в Соединенные Штаты. И могу сказать, как солдат: если мы нападем на клинику Эктона, многие из нас погибнут.
Мак не стал сразу нарушать наступившую тишину. Сначала они должны испытать страх.
— Как давно вы ничего не ели? — спросил он.
Люди начали переглядываться.
— Три дня, — ответил вышедший вперед мужчина.
— А я плотно поел перед тем, как сбежать. Наверное, именно бифштекс заставил меня принять решение — пусть достойные, нормальные люди едят то, что жрут психи. Пациентов кормят гораздо лучше, чем нас. Жизнь там напоминает круиз на роскошном корабле.
— Мистер, они подают сигналы, — послышался голос пятнадцатилетнего мальчишки. — Они используют однополосную модуляцию. Я перехватил их передачу на свой сканнер. Возможно, они просят помощи.
Новая информация вызвала смятение. Конечно, мальчишка перехватил передачу самого Мака, но он не мог в этом признаться.
— Наверное, они просто пытаются связаться с богатыми семьями пациентов, чтобы им прислали новые припасы. А теперь послушайте меня, я знаю это место изнутри, к тому же прошел специальную военную подготовку. Афганистан и Пакистан.
— Часть? — спросил мужчина с ружьем.
Мак множество раз проделывал подобные вещи, и с удовольствием ответил на вопрос.
— «Ночные преследователи», — без колебаний сказал он. — 160-й АПСН[35].
Один из множества ответов, которые дают на подобные вопросы офицеры ЦРУ, когда их спрашивают, где они служили. Ты всегда лжешь, даже друзьям.
Слова Мака произвели на парня впечатление, но он тут же задал другой вопрос:
— Как ты оказался на кухне?
— Я служил в охране. На прошлой неделе мы получили приказ стрелять на поражение, и я сказал Глену Макнамаре, что не стану этого делать. — Он оглядел зал. — Вы знаете, кто такой Глен?
Они знали. Как и всякий городок, расположенный недалеко от стен особняка, их невероятно занимало все, что происходило внутри. Конечно, о запасах еды им было неизвестно. Иначе и быть не могло — ведь ее попросту не существовало. Но воображение и ненависть к тем, кто жил в великолепном дворце, заставили людей безоговорочно ему поверить. На самом деле, в клинике, как и всюду, не хватало продовольствия — за исключением, естественно, неприкосновенных запасов. Если бы Мак решил быть честным с ними до конца, ему бы следовало рассказать, как добраться до подземных хранилищ в Блу-Ридж, но в его намерения откровенность не входила. Там они бы нашли достаточно продовольствия, чтобы кормить весь город в течение пяти лет. Тем самым он бы отдал еду, предназначенную для людей с чистой кровью, будущее мира, этим человеческим отбросам. Нет, ни за что! Чистая кровь — главная надежда нации — в противном случае, миру придет конец.
— Но вы должны мне помочь — достаньте чертежи здания клиники в строительном департаменте, и я смогу составить для вас профессиональный план атаки.
— Мистер, у них есть КУНПСП[36], я видел. И кое-что посерьезнее. Там полно серьезного снаряжения. И еще такие пушки, из-за которых ты себя чувствуешь так, словно горишь. А у нас всего пара десантных автоматов и совсем немного другого оружия. — Он показал на свое охотничье ружье.
— Однако я помогу вам изнутри, и у вас будет настоящий план. — Теперь Мак обращался уже ко всем. — Не стану говорить, что никто из вас не пострадает, не хочу лгать. Потери будут, но вы одержите победу. Я утверждаю это смело и уверенно.
