Николай Бондаренко - Бремя «Ч»
— Пожалуйста, — сказал я. — У господина Крома, на мой взгляд, нет добродетелей.
— Неправда! — вскинулся Карл. — Добродетелей у моих самых лучших друзей хоть отбавляй. Господин Кром — известный предприниматель и добропорядочный семьянин. Этим все сказано. Незабвенный брат господина Крома основал известную, весьма популярную премию. Эта премия присуждена и мне. Так спрашивается, могу ли я обойти словами благодарности щедрое, поистине замечательное семейство!
Когда овации смолкли, Карл увлеченно продолжал:
— Госпожа Кром, насколько мне известно, заботливая, верная жена…
— Ложь! — неожиданно взвизгнул господин Кром и направил на меня дрожащий палец. — Вот он, первопричина всех наших бед, тайный искуситель моей Элен!
Элен пошатнулась, с трудом удержалась на ногах. Никто не поспешил ей помочь. А господин Кром на свою супругу даже не взглянул — все негодующее внимание на меня.
Карл старался сдержать улыбку.
— Вполне понятное заблуждение мужа, верного семейному очагу, — сказал он. — Мой блистательный соперник действительно когда-то учился в колледже с госпожой Кром. Но… Да он сам об этом скажет! Ну, Чек, ответствуй.
Я не успел и рта раскрыть. В центр, к Элен, вышел один из стражников — высокий, уверенный, сорвал с лица свою маску.
Это был Роб!!!
Зачем он здесь?!
На свою погибель?!
Роб повернулся к Карлу и с достоинством сказал:
— Не торопись. Скрутить меня всегда успеешь. А теперь, по данному тобой праву, об Элен скажу я. Дорогой мой Человек, не возражаешь?
— Говори! — кивнул я, остро сознавая степень риска моего друга.
— Говори! — воскликнула королева, и Карл, покосившись на Мэри, промолчал.
Элен узнала Роба и бессильно склонилась к нему на грудь. Роб бережно обнял свою возлюбленную — будто хотел защитить, уберечь от неминуемой беды.
— Несколько лет назад, — начал Роб, — я и Элен мечтали быть вместе, но… суровая жизнь распорядилась по-своему. «Будь счастлива», — сказал я Элен на прощанье и ничуть не покривил душой — я искренне желал ей счастья. Я тогда не знал, что ждет ее впереди, что ее будут истязать и словами, и голодом, будут всячески унижать… в конце концов доведут вот до такого состояния…
— Протестую! — захрипел господин Кром. — Уберите этого наглеца!
— Пусть говорит! — приказала королева, и Карл опять промолчал. Он был слишком бледен, и мне показалось — он тоже плохо себя чувствовал. Наверное, тяжесть в голове нарастала не только у меня. Бо, видел я, время от времени подкручивал регуляторы.
Карл вдруг поднял руку и просипел:
— Прибавить обороты!
Бо подскочил к щитку, тронул тумблеры, и в висках у меня оглушительно застучало. Смотрю на Мэри, говорю ей глазами — терпи! Мэри едва кивнула…
— Немедленно… — задыхался от ярости господин Кром, — прекратите!.. Арестуйте!..
— Наберитесь терпения, — раздраженно проговорил Карл. — Нельзя же так!
— Нельзя?! — затрясся господин Кром. — А позорить честное семейство — можно? А чужих жен совращать — можно?
— Да погодите же! Возвысил голос Карл.
— Нечего мне ждать! По вашей милости дождался!.. Если сейчас же не уберете, — он показал на Роба, — я… я…
— Какой нетерпеливый, — кривился Карл.
— Да, пусть! Я нетерпеливый! А ты? Кто ты такой? Выскочка и мошенник! Шагаешь по чужим костям!.. Но далеко не уйдешь…
Карл хлопнул в ладоши.
— Стража! Господину Крому нездоровится. Проводите домой!
Господин Кром кричал, извергал проклятья, крутился волчком, кусался — но все же его вывели из зала. Оп почему-то этот эпизод проигнорировал. Зато явно заинтересовался новым союзом. Роб подвел Элен к свободному креслу, и она, благодарно кивнув, опустилась на сиденье.
Роба и Элен обступила стража, ожидая малейшего жеста повелителя.
Электронный судья подавал сигналы. Чек, оказывается, получил плюс.
— Машина напутала, — с усмешкой констатировал Карл. — Ну, предположим, я проиграл. Давайте следующее задание!
Бо дождался полной тишины и возвестил:
— Вопрос трудный, но весьма интересный. Есть ли любовь? Если есть — докажите! Господин Карл, вам слово.
Карл поморщился, высокомерно обозрел присутствующих и качнул завитыми кудельками.
— Да, с некоторых пор я думаю, что чувство, которое называют любовью, существует. А доказательство — вот оно. Сейчас на нашем балу мы как бы играем в короля и королеву. А отчего бы в самом деле этой очаровательной, достойной девушке не стать королевой, то есть моей женой? Объявляю: пусть будет так!
Карловский особняк, наверняка, не знал таких бурных оваций. Бо-Э-Ни старались вовсю, да и учрежденческие дамы не жалели ладоней. Лишь отрешенно взирала на этот шабаш радости Элен, усмехался Роб, да прятала глаза Мэри, которая удостоилась высочайшего внимания.
— А почему, — неожиданно для всех зазвучал ее гневный голос, — господин Карл не спросил у меня — согласна я или нет?
— Я полагал, — вскинул голову Карл, — что короли не советуются, они принимают решение единолично. Но если ты желаешь, изволь, объяви о своем согласии!
И Мэри во всеуслышание произнесла:
— Вашей женой, господин Карл, я никогда не буду.
Зал ахнул, притих. Только Роб откровенно обрадовался, захлопал в ладоши.
— Но почему же?… — вырвалось у Карла.
— Потому что… я люблю другого.
Мэри подошла ко мне, встала рядом. Я поцеловал девушке руку и одними губами произнес:
— Спасибо…
— Держитесь, — попросила она. — Мы не должны проиграть.
Оп пытался занести наше короткое общение на пленку, но, по-моему, ему не очень-то удалось. Он взвился к потолку и прекрасно заснял Карла.
— Ну что ж, — злорадно хохотнул властелин, — оставайся семьдесят пятой!
Как великолепно наносил удары Карл! Душу мою захлестнула горечь, и мне потребовалось взять себя в руки, чтобы сдержаться, не дать выплеснуться гневу…
Плюс и минус показали: Карл проиграл и на этот раз. Он еще больше побледнел и нетерпеливо потирал виски.
— Отменить результаты! — раздался требовательный женский голос. — Господин Карл выиграл!
К властелину гордой походкой направилась одна из учрежденческих дам. Она сбросила маску, и все ахнули, обнаружив знаменитую кинозвезду. Красавица демонстративно прошествовала рядом со мной, окатив лютым презрением.
— Я согласна! Быть королевой.
Оп, казалось, перестал дышать, фиксируя неожиданный поступок собственной жены. Карл немедленно объявил: именно так, Чек проиграл!
Бо потребовал тишину для оглашения очередного вопроса. Отвечает публика, а господин Карл и Чек говорят «да» или «нет».
