Владимир Журавлев - Опьяненные свободой
— Свои! — звонко крикнула Александра и прикрыла сержанта от Кузьмина.
Эхо от его крика еще не стихло, а Дед уже свалил двоих и моментально захватил третьего в удавку-наручники. Рывок — удавка с брони соскользнула под шлем, и боец захрипел. Блин. Такому Деда никто не учил. Страшен в бою воин духа!
— Скинь удавку, а то помрет, — посоветовал Кузьмин.
Сержант восхищенно качал головой — ну, вы и даете! Удушенный боец кое-как прокашлялся и чего-то возбудился:
— Что, блин, крутые рукопашники, да? Как дам сейчас из подствольника!
Из люка черным паучком выпала Рита Гафарова. Блеснуло диковинной прозрачностью шок-ружье. Чпок! Игла ударила в нашейную броню, срикошетила под шлем и, очевидно, попала там куда-то. Псих заткнулся и рухнул ничком.
— Не лапать стволы! — вовремя остановил своих сержант.
Поглядел на выпрыгнувшую пятерку Деда, покрутил восторженно головой.
— Мы вообще-то к вам, — сообщил наконец он.
— В смысле?
— В смысле — к нам они, Саша, — как бы пояснила Александра. — А почему к нам, если не секрет? Вы же нарушили присягу. Это в армии считается, кажется, дезертирством?
Похоже, она задела у сержанта больное место. Очень больное.
— Мы знаем свой долг! — заорал он, срывая голос. — Задолбали все! Наш долг — беречь беззащитных! Наш долг — защищать гражданских! Вот так! В безоружных людей я стрелять не буду! И мое звено — как я! Кроме вон того психа. Он чужой, от разведки прислан.
Разведчика выкинули в вентиляцию. Помогли юнгам подтащить установки для заливки ажур-бетона. Подобрали битых, привели в мобильное состояние и отправились к башне Золотых ворот — разбираться подробно.
Битых оказалось много. Со страху Кузьмин положил парочку, не заметив даже брони. Да еще Дед… Сержант оглядывался на него с уважением и бурчал, что таких гражданских не защищать надо, а от гражданских дай бог отбиться. Свой парень оказался, с юмором.
— А мы не гражданские, — просветил его Кузьмин. — Перед тобой космические пограничники. Заместитель командира погранзаставы особого назначения флаг-лейтенант Кузьмин, честь имею.
Смешливый сержант даже остановился.
— Даже так? — угрюмо пробормотал он. — Слышал я про вас. Классно работаете, коллеги. Извини — не признал сразу, хамил. Лейтенант Настащук, честь имею! Своих ребят не представляю, извини — может, тайна их убережет…
За поворотом они все замерли. Проход закрывала высоченная женщина. От нее ощутимо тянуло угрозой мгновенной смерти. В свободно опущенной руке холодно сияло странное оружие. Марианна?!
— Покажите лица! — потребовала она настороженно.
Настащук переступил с ноги на ногу — и замер, поняв, что еще одно движение, и ему конец.
Из-за спины Марианны высунулся Володя Остапчук.
— Поднимите щитки! — поспешно сказал он. — Страж определяет Чужих по лицам! Поднимите, что вам, трудно?
Настащук пожал плечами и откинул шлем. Он оказался конопатым и вихрастым, как мальчишка.
— Скинем каски, сэры! — приказал он своему звену. — Только, мадам, я своих ребят с прошлой войны знаю.
Марианна посторонилась. Звонко щелкнуло оружие, возвращаясь на талию женщины. Ремень, просто ремень.
— Можете следовать дальше.
Настащук не вытерпел и спросил:
— Слушай, коллега, а кого это она фильтрует? Понял, не мое дело. Все равно впечатляет! Валькирия! … Опа! Ребята, вы совсем отмороженные, да? Уберите собак!
Но Кузьмин и сам с недоумением смотрел, как навстречу им несется кудлатая свора. Он видел таких раньше! За овчарками поспешно бежал худой мужчина с двумя псами на поводках. Выглядели собаки… очень неприятно. Закованные в броню от морды до хвоста, огромные звери несли на шлемах странные толстые наконечники, в которых Кузьмин со страхом опознал строительные пробойники. Стукнешь таким по стене — и готов проплавленный канал в кулак толщиной. И что, песики умеют ими пользоваться?! Однако, умеют ведь! Индикаторы рубиновым горят — заряжены под крышку. Глаза собачьи аж заледенели от ненависти.
Жуткие псы немедленно прикрыли Александру, а свора плотно осадила бронепехоту. И все это — молча.
— Они свои! — торопливо сказала Александра. — Отзовите вожаков!
— Подождите, — буркнул шеф цеха животноводства. — Они поняли. Они сейчас вас всех запоминают. А то, если не запомнят, перехватят где-нибудь глотку. Я их на охрану подземного кольца выпустил.
— Что же вы так хрипите? — шепотом заметил ему Кузьмин. — Тренироваться надо, если уж с собаками бегаете!
— Не хамите, молодой человек, — так же тихо отозвался мужчина. — Вы разговариваете с мастером спорта, марафонцем.
— А что хрипите? Заболели?
— А ты попробуй своих детей на смерть отправить, — буркнул мужчина, и Кузьмин заткнулся.
Мягкая безжалостная лапа снова легла на сердце. Пожалуйста, не надо! Его-то за что?! Он же ученый! Собаки его… они же… Кузьмин захрипел и качнулся. Создатель разумных псов придержал его под руку.
— Вот то-то, — заметил он проницательно. — Сердце-то не железное?
Остаток пути прошли без затруднений. Дежурные вникли в ситуацию и отвели боевые пятерки. Настащук тихо матерился, переживал встречу с собачками. Он, как оказалось, знал, что такое строительные пробойники.
— Почему вы к нам пришли, в общем и целом теперь понятно, — сказал Кузьмин, утвердившись в кабинете Гробова. — Ну, а что вы нам предложить-то хотели?
Лейтенант спецназа почесал вихрастый затылок.
— Думали отвести командиров из Города, — признался Настащук. — В оцеплении есть дыры. Там, где Ингулинка, обрыв еще такой впечатляющий… А вы, оказывается, пограничники. Я так понимаю, у вас и боевая задача есть? Значит, отсюда вы никуда не пойдете. Ну, это заставляет пересмотреть наши позиции… так что мы их пересмотрели, в общем и целом. И получается, что пограничники вы какие-то странные. А?
Кузьмин поморщился.
— Верны присяге, — неохотно пояснил он. — И войск таких нет уже… А задача-то осталась, за нас ее никто не выполнит. Чужие здесь, лейтенант, да это-то пустяк, с ними мы как-нибудь… а вот Город бросить не можем — и все тут! Понимаешь?
— Чужие? А почему я не удивлен? — хмыкнул Настащук. — Ну, это упрощает выбор! Тогда наши автоматы вам еще как пригодятся! И, кстати — я тебя хорошо понимаю. У меня невеста здесь, в роте курсантов, много про Город рассказывала. Так что я в любом случае с вами. До конца.
— А теперь главный вопрос! — сказал Кузьмин. — Почему мы должны вам верить?
— У меня есть поручитель, — спокойно отозвался Настащук. — Иван Алексеевич. Мой учитель. Вы его наверняка должны знать, он еще в таком черном костюме по любой жаре…
