Александр Шепиловский - Феномен
— Копайте землю, — сказал по видофону Владимир. — Надо искать.
Гек Финн дал команду, и скоро на какой-то малогабаритной землеройной машине прикатился веселый негр. Сегментовидные ножи отбрасывали землю по сторонам и яма быстро углублялась. Машина уже вся скрылась в ней. Мешка не было.
— Насквозь пророем шарик, но найдем, — уверенно сказал Владимир.
Пригнали еще одну громоздкую машину. И на семидесятиметровой глубине с трудом был найден сплющенный и растерзанный мешок с сеном.
— Замечательно! — обрадовался Владимир. — Чуть-чуть переборщили.
— Да, самую малость, — согласился Добрыня.
Они опять засели за расчеты, регулировку и настройку аппаратуры.
Я знал, что пространство прерывно и при искривлении какой-нибудь его части, можно грубо сказать — куска, в котором находится физическое тело, он вместе с этим телом как бы ввинчивается в такое же, но с другими мировыми координатами пространство, в котором тоже есть небольшая масса и, таким образом, масса может оказаться в массе. Что и подтвердилось в одном из удачных экспериментов, когда уже умели перемещать все тот же мешок с сеном точно над поверхностью земли. Но удача была омрачена тем, что опять погибло животное: в момент перемещения откуда-то выскочил страус, и мешок с сеном «вынырнул» внутри его. Бедный страус был разорван изнутри, масса оказалась в массе.
Такого тоже нельзя было допускать, все нужно было учитывать, предусматривать и рассчитывать. Этим и занимались. Точность перемещений с каждым разом все возрастала. На одну из баз на Луне отправили баллон с кислородом. Отклонение от расчетной точки «выныривания» составило всего сорок сантиметров. Но Владимир был недоволен, такая меткость его не устраивала. Завершающим экспериментом отправили в экспедицию на самой дальней планете Солнечной системы Плутон контейнер с овощами и фруктами. Ошибка в «выныривании» составила пять метров, но при таком огромном расстоянии — шесть миллиардов километров — это была изумительная точность, причем прямо на поверхности.
Тогда было решено отправить Потапову и Попову посылку. Главная трудность заключалась в определении точных координат движущегося астероида со станцией. Центральные обсерватории на Марсе и одна вспомогательная на Уране ни на минуту не прерывали наблюдений за ним, постоянно вносились поправки и уточнялись координаты астероида на определенные моменты галактического времени.
Настал долгожданный день, когда Совет дал согласие на отправку посылки, хотя не было еще абсолютной уверенности, что она достигнет цели, уж слишком далеко за шесть лет при тысячекилометровой скорости в секунду залетели Потапов и Попов. Во всяком случае, риска не было, и если даже случится промах, то никто не пострадает.
— Волнуюсь я, Шурка, — признался мне Владимир. — Если промахнемся, не переживу! И не успокаивай меня.
В блок-отсек «Аленушки» опустили небольшой контейнер, в котором были упакованы по два комплекта гравиопередатчиков и приемников, всевозможная корреспонденция, свежие фрукты и овощи. Владимир незаметно положил потертую колоду игральных карт. Специальное устройство на контейнере в момент контакта с астероидом должно было излучать ослепительные снопы света, на которые бы обратили внимание Потапов и Попов. В письме им предлагалось немедленно после обнаружения контейнера вызвать по высылаемому гравиопередатчику Землю, сообщить о своем здоровье, нуждах и прочее.
Минута была торжественная.
— Ну, с Богом! — сказал Владимир и, не стесняясь никого, классически перекрестился и включил «Аленушку». — Начали!
Как долго шла подготовка к перемещению посылки, и как быстро она совершилась!
— Все! — Владимир вытер вспотевший лоб и, не зная, что делать дальше, виновато развел руками. — Действительно все.
Через минуту планета Земля знала, что на астероид Жуся отправлена посылка, собственно, она была уже там. Но весть об этом гравитационные волны со световой скоростью донесут лишь через восемь суток.
— Теперь можем отдохнуть, — сказал я Владимиру. — Попутешествовать.
— Что ты, Санек! Настоящая работа только начинается.
На восемь суток настоящей работы не было: тревожились, ждали сигнала. Приехал Президент Академии наук и долго жал мне руку, как старому знакомому. В точно рассчитанное время поступил, наконец, автоматический сигнал о контакте контейнера с астероидом. Радость была неописуемой. Прыгали и обнимались. Техника не подвела. Но шли часы, а Потапов и Попов на связь не выходили.
— У них там ночь, — успокаивал себя Владимир. — Они крепко спят.
Прошло еще несколько часов.
— Они уже давно проснулись, — сказал я.
— Да, Санек, они разбираются с контейнером. Вот прочитали письмо, настроили передатчик, сейчас доедят грушу и дадут вызов. Приготовились!
И удивительное совпадение, именно в этот момент поступил долгожданный сигнал, после которого мы услышали ослабленный помехами голос Потапова:
— Здравствуйте, мужчины и женщины! Здравствуйте, дети! Мы живем и не тужим. Благодарим за посылку!
— Мы знали, что нас найдут, — сменил его басовитый голос Попова. — Живем дружно, психически совместимы, бессонницей не страдаем.
Посланный на астероид передатчик был слабомощным, а отправить туда передатчик большой мощности не позволял малый объем блок-отсека «Аленушки», поэтому Потапов и Попов не могли вести долгую передачу, но сами могли слышать Землю сколько угодно.
— Говорите самое важное, — попросил Президент Академии. — Время ограничено.
— Спасибо за чудесную посылку! И особая благодарность человеку, положившему карты. Верим в возвращение на Землю.
— Ненормальные, — улыбнулся Добрыня. — Называется, сообщают самое важное. А кто это карты положил? А, догадываюсь, — он покосился на улыбающегося во весь рот Владимира.
Президент спросил, в чем они нуждаются, что им выслать?
— Боксерские перчатки, — сказал Попов.
— И омуль байкальский, — добавил Потапов, любитель рыбных блюд. — Только, пожалуйста, с душком.
— Просите самое необходимое.
— Это и есть необходимое. Хлеб мы сами печем. Мы соскучились по солнцу и ветру, вы их не вышлите. А какую-нибудь животинку можно? Собачку, кошку, енота.
— И еще немного землицы и семена зеленого лука, — попросил Потапов. — А теперь не такое необходимое, но желательное, — и он стал перечислять какие-то приборы, инструменты, плазменную печь, химикаты, жидкий гелий и даже бутыль спирта. Определенно, они что-то конструировали. Голоса становились тише и, наконец, совсем заглохли.
