Филип Дик - Сдвиг времени по-марсиански
Мощная зацикленная энергия Манфреда, стирая все вокруг себя, проникает во внешний мир и поражает его. Таким ребенок был с самого начала, являя собой высшую точку развития шизоидного процесса.
– Манфред, подожди, – позвал Джек, медленно спускаясь за мальчиком в недра здания Общественной Школы.
Сильвия Болен, потягивая кофе, сидела на кухне Джун Хинесси и делилась с ней своими проблемами.
– А самое ужасное, – рассказывала она про Эрну Стайнер и ее детей, – как ни закрывай глаза, они вульгарны. Жаль, что приходится об этом говорить, но в последнее время мне так часто пришлось с ними общаться, что скрывать правду я просто не могу: я каждый день наталкиваюсь на их дурное воспитание.
Джун Хинесси в белых шортах и открытом лифчике шлепала босиком то туда, то сюда, поливая из стеклянного кувшина комнатные растения.
– И мальчик у них действительно странный. Он хуже всех, не правда ли?
– И он все время у нас, дни напролет, – передернув плечами, сообщила Сильвия. – Ты же знаешь, Джек занимается с ним, пытаясь вернуть в общество. Что до меня, так я бы таких уродов просто уничтожала; в конечном итоге, позволять им жить даже негуманно, ложное милосердие и по отношению к ним, и по отношению к нам. Мальчик будет нуждаться в уходе всю свою жизнь, он никогда не сможет покинуть лечебное заведение..
– Я хочу рассказать тебе, что сделал недавно Тони, – возвращаясь на кухню с пустым кувшином, перебила подруга. Тони был ее нынешним любовником, их связь длилась уже полгода, и Джун держала всех соседок, а особенно Сильвию, в курсе событий. – Мы обедали вместе в Женеве, во французском ресторане, ели улиток. Улиток подают прямо в ракушках, выковыриваешь их оттуда огромными вилками чуть ли не в фут длиной. Естественно, большинство продуктов там с черного рынка. Во всех таких ресторанах деликатесы исключительно с черного рынка. Я этого не знала, пока Тони не сводил меня туда.
– Улитки, – с отвращением вымолвила Сильвия, тут же начав размышлять, какие великолепные блюда заказала бы она, будь у нее любовник, приглашающий в рестораны.
Интересно, что чувствуешь, заводя любовную связь? Дело, конечно, непростое, но стоящее, если удается все скрыть от мужа. Вся сложность в Дэвиде. Впрочем, и Джек сейчас в основном работал дома, да еще свекор. К тому же она никогда не смогла бы принимать его, любовника, у себя дома из-за Эрны Стайнер – толстая мешковатая фрау тут же сообразит, в чем дело, и из истинно прусского чувства долга поставит об этом в известность Джека. С другой стороны, разве риск не являлся обязательной составной частью такой связи? Разве он не добавляет особой… прелести, что ли?
– А что сделает твой муж, если узнает? – спросила Сильвия. – Разрежет тебя на мелкие кусочки? Джек бы не преминул.
– У Майка у самого было несколько любовных интрижек. Конечно, он рассердится и может на недельку отправиться к одной из своих подружек, бросив меня с детьми. Но он переживет.
«Интересно, а были ли у Джека романы? – вдруг подумала Сильвия. – Маловероятно. Интересно, а что я буду делать, если выяснится, что были? Сможет ли это разрушить наш брак? Да. Я тут же обращусь к адвокату. Или не обращусь? – тут же усомнилась она. – Заранее ничего нельзя сказать…»
– Как ты ладишь со своим свекром? – спросила Джун.
– Неплохо. Он с Джеком и Манфредом отправился сегодня куда-то по делам. На самом деле я не так уж много провожу времени с Лео, он ведь приехал не отдыхать. Джун, а сколько у тебя было романов?
– Шесть, – ответила Джун Хинесси.
– Вот это да. А у меня ни одного.
– Некоторые женщины просто не созданы для них.
Сильвия восприняла это чуть ли не как личное оскорбление, намек на анатомическое несовершенство.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Психологически не приспособлены, – поспешила заверить ее Джун. – Для того чтобы сочинить и изо дня в день поддерживать некую версию, женщина должна обладать определенными качествами. Мне доставляет удовольствие, когда я выдумываю, что сказать Майку. Ты другая. У тебя простое и конкретное мышление: обман и вымысел не твой конек. К тому же у тебя прекрасный муж. – Она подчеркнула авторитетность собственного суждения, подняв брови.
– Джека целыми неделями не бывает дома, – ответила Сильвия. – Так что мне бы не помешал роман. Сейчас это, конечно, стало гораздо сложнее. – Она лихорадочно мечтала о чем-нибудь важном, неожиданном, увлекательном, что могло бы заполнить длинные пустые дни; ей до смерти наскучило сидеть на чужих кухнях, часами поглощая кофе. Неудивительно, что столь многие женщины пускались в любовные авантюры. Выбора не оставалось: или авантюры, или сумасшествие.
– Ты не можешь судить, если весь твой чувственный опыт ограничивается отношениями с мужем, – продолжила Джун Хинесси. – Ты так или иначе зависишь от него. А когда ты спишь с другими мужчинами, ты можешь более объективно судить о его недостатках. И если тебе кажется, что он должен что-то изменить в себе, ты можешь более решительно настаивать на этом. И себя ты сможешь лучше понять, имея дело с другими мужчинами, что-то исправить в себе, чтобы доставлять мужу большее удовольствие. По-моему, здесь никто ничего не теряет.
В таком виде супружеская измена действительно представлялась как полезное и здоровое занятие для всех заинтересованных лиц. В выигрыше оставались даже мужья.
Продолжая размышлять об этом и попивать кофе, Сильвия выглянула из окна и, к собственному изумлению, увидела приземляющийся вертолет.
– Кто это? – спросила она Джун.
– Понятия не имею, – тоже выглянув из окна, ответила та.
Вертолет замер около дома, дверца раскрылась, и из него вышел темноволосый симпатичный мужчина в яркой нейлоновой рубашке, галстуке, узких брюках и модных европейских туфлях из мягкой кожи. За ним появился бликмен, нагруженный двумя тяжелыми чемоданами.
Сильвия Болен почувствовала, как заколотилось ее сердце. Именно так она представляла себе любовника Джун Тони.
– Господи, кто это? Торговец? – В дверь постучали, и Джун бросилась открывать. Сильвия поставила чашку и последовала за ней.
– Кажется, я не совсем одета, – замешкавшись у дверей, заметила Джун, нервно ощупывая свои шорты. – Поговори с ним, а я пока сбегаю в спальню и переоденусь. Я не ожидала сегодня никаких визитов: знаешь, надо быть осторожными – мы здесь одни, мужей нет… – И она бросилась в спальню.
Сильвия открыла дверь.
– Добрый день, – произнес мужчина, обнажая в улыбке зубы идеальной белизны. – Вы хозяйка? – Он говорил с легким акцентом.
– Допустим, – робко и настороженно ответила Сильвия и окинула себя взглядом, проверяя, достаточно ли скромно она сама одета, чтобы стоять здесь и беседовать с незнакомым мужчиной.
