Пол Андерсон - Обитель мрака
Он спрятал руку за спину и согнул палец. Фолкейн, в свою очередь, подал знак Чи и Эдзелу, и те быстро вышли из комнаты. Дэвид остался с Койей. Его друзья и вдвоем могли снять с корабля бортовой журнал и аппаратуру бабуритов (на которую карантинный инспектор не обратил особого внимания, когда давал разрешение на посадку), прежде чем туда нагрянет бригада с ордером на обыск.
На борту останется другой журнал, поддельный. Такая практика была в порядке вещей. А сейчас надо быстро проинструктировать жену и ее деда.
— …довольно с меня ваших обезьяньих ужимок, — шипел Гарвер. — Полагаю, вам известно об учиненном бабуритами нападении на наши корабли. Это война, ручаюсь вам. Не пройдет и часа, как начнется сессия парламента по многоканальному телефону. Но я и так знаю, за что они проголосуют.
«Я тоже знаю, — с грустью подумал Фолкейн, видя, как к глазам безмолвной Койи подступают слезы. — Конечно, мы не должны бездействовать, когда убивают наших людей. Но неужели надо так торопиться? Что ж, „Домашние Компании“ видят в Обители Мрака зону жизненных интересов. Пусть ею владеет Содружество, это будет его космическая опора в борьбе против „Семерки“».
— Война станет нашим обрядом очищения, — заявил Гарвер. — Она даст правительству небывалую доселе власть над свободным предпринимательством. Теперь «Домашние Компании» больше нельзя считать вольными предприятиями. Нет-, они — уже частица властных структур. Они ненавидят нас, потому что мы никогда не присоединялись к коалиции картелей и не заискивали перед политиканами и чиновниками. Для них мы — олицетворение Хаоса.
Гарвер опомнился и перестал ораторствовать. С ледяным злорадством он продолжал:
— Около часа назад премьер объявил чрезвычайное положение. По его условиям все космические корабли переходят в ведение моего учреждения. Отныне командовать будем мы, ван Рийн, и ни один корабль не сдвинется с места без нашего разрешения. Я позвонил вам в слабой надежде, что смогу заставить вас осознать всю серьезность положения и понять, что вас ждет, если вы откажетесь сотрудничать.
— Как любезно с вашей стороны сообщить мне об этом, — бесцветным голосом ответил торговец. — Что-нибудь еще? Хорошо, тогда — пи-пи-пи!
Ван Рийн отключил связь. Повернувшись, он сказал:
— Не хватало еще, чтобы он злорадствовал! — ван Рийн подпрыгнул так, что загрохотал пол, и принялся колотить кулаками по воздуху. — Shijt, pis, en bederf![17] — гремел он. — Боже, швырни его в выгребную яму преисподней! О плод кровосмесительства! Пусть он пожалеет о своей подлости! Да чтоб ему знать только четыре англо-саксонских буквы, из которых составлено неприличное слово! Эх-х-х!
Эдзел уже успел вернуться в дом и, поспешно бросив свою ношу, зажал Хуаните уши. Чи прошмыгнула мимо него, держа в руках катушку с бортовым журналом и выискивая, куда бы ее ненадежнее спрятать. Койя и Фолкейн прильнули друг к другу. С улицы доносился пронзительный нарастающий вой: две машины центральной полиции показались из-за горизонта и стали заходить на посадку.
Глава 12
Неужто это и впрямь Земля?
Эрик больше не мог усидеть на месте. Программа, которую он смотрел, была интересная. Местному жителю она, несомненно, показалась бы банальной, но Эрику — весьма экзотической. Однако он был слишком взволнован. Рывком поднявшись с кресла, он широким шагом пересек комнату и остановился у окна.
На Объединенный Рио-де-Жанейро крадучись надвигались сумерки. Эрик разглядывал с высоты плавные линии ярко раскрашенных небоскребов, четкие силуэты Сахарной Головы и Корковадо, блестящие, будто полированные, воды бухты, мост Нитерон, легкий и воздушный, как рисунок на кальке. Внизу, по улицам и надземным эстакадам, двигался стремительный поток машин; вверху летательные аппараты исполняли какой-то замысловатый танец, следуя своими воздушными коридорами. Эрик коснулся кнопки, окно открылось, и он втянул в легкие влажный теплый некондиционированный воздух. По сути дела, шум транспорта не долетал до него, но Эрик чувствовал присутствие машин, ощущал неслышимые содрогания чудовищного механизма, очень похожие на пульсацию космического корабля. Само существование такого гигантского города повергало его едва ли не в ужас, особенно теперь, когда Эрик и город смотрели в глаза друг другу.
Эрик крепче сжал правой рукой запястье левой и, как бы бросая вызов этой необъятной громадине, подумал:
«Я тебе не какое-нибудь ничтожество. Я привел сюда большой отряд военных кораблей».
От двери донесся звонок. Эрик повернулся на каблуках, и сердце у него екнуло без всяких на то причин.
— Войдите, — пригласил он. Дверь распахнулась настежь. За порогом стоял человек в причудливом мундире и с пакетом в руках. Он был приземист и черноволос, как, очевидно, почти все бразильцы.
— Это вам, сэр, — объявил человечек по-английски, но с акцентом. В отеле «Сантос-Дюмон» работал обслуживающий персонал из плоти и крови.
— Что? — озадаченный Эрик подошел к двери. — Кто может мне что-то прислать?
— Я не знаю, сэр. Это пришло по конвейеру несколько минут назад. Мы знали, что вы еще здесь, и подумали, вам захочется тотчас получить.
— Ну что ж… э… благодарю вас, — Эрик взял посылку, завернутую в простую упаковочную бумагу, на которой, кроме его имени и адреса, не было никаких надписей. Человечек еще несколько мгновений потоптался на месте, потом ушел. Дверь за ним закрылась.
«Проклятье! — подумал Эрик. — Может, надо было дать ему денег? Разве я не читал, что на Земле так принято?» Его лицо зарделось.
Так, ладно… Он положил подарок на столик и распечатал, потянув за шнурок. Внутри оказались какая-то коробка и конверт. В коробке лежал новенький костюм, а в конверте — два листка бумаги. На первом было выведено: «Его превосходительству Эрику Тамарину-Асмундсену в знак признательности за его рыцарские подвиги — от члена Объединенного Человечества».
«Кто? Стоп! Вчера, когда я общался с политиками и офицерами, об этом упоминали. Умеренно расистское объединение, которое, естественно, терпеть не может бабуритов. А если учесть, какую огласку получило наше бегство с Гермеса… Хм, еще одна записка. Стоп, стоп, минуточку!»
«Сын мой, прочти это и уничтожь. Вторую записку оставь на виду, дабы удовлетворить любопытство твоих соглядатаев.
Мне не терпится встретиться с тобой для твоего блага и для блага двух наших планет, а возможно, и многих других. Это надо сделать тайно, иначе встреча потеряет смысл. Сейчас могу сказать лишь, что ты и твои люди в опасности и вас могут взять в заложники.
