Говард Лавкрафт - «Если», 1997 № 02
Известняк только на первый взгляд выглядел ненадежно, и подъем оказался нетрудным. Элрик радовался, что быстро набирает высоту, но лишь к полудню сумел достичь вершины и встал на краю скалистого плато. Дальше было только небо. Здесь ничего не росло, кроме коричневатой травы, и похоже, нога человека никогда не ступала на эту дикую землю. Элрик впервые подумал, насколько безжизненные места его окружают. Ни одна птица не оживляла воздушный простор, ни одно насекомое не стрекотало в траве. Надо всем плато висела неестественная тишина.
После длительного подъема мышцы, к его удивлению, не просили отдыха, поэтому Элрик не стал тратить времени и направился к противоположному краю плато, надеясь высмотреть сверху какое-нибудь поселение. Пока он не чувствовал ни голода, ни жажды.
Вскоре, однако, выяснилось, что он неверно оценил расстояние.
Солнце уже клонилось к горизонту, а до края плато все еще оставалось довольно далеко. Небо приобрело фиолетово-синий оттенок, и редкие облака окрасились в тот же цвет. Элрик заметил, что само солнце было неестественных размеров и края его диска светились темным пурпуром. Поневоле опять подумалось, не спит ли он до сих пор.
Плато довольно ощутимо поднималось, идти приходилось с некоторым усилием. Но еще до того, как свет окончательно погас, он оказался на крутом откосе, спускавшемся к широкой долине. Склон зарос густым кустарником. Наступала ночь. Элрик позволил себе короткий отдых и решил поискать реку или ручей. Тогда он, по крайней мере, будет избавлен от жажды, да и тропа вернее отыщется возле воды. Луны снова не было, и еще два или три часа он прошел в полной темноте, время от времени поскальзываясь на камнях, пока почва не стала более ровной. Наверное, он достиг дна долины. Путь отнял немало сил, и теперь уже вовсю давали знать о себе и голод, и жажда. Элрик размышлял, продолжать ли ему поиски или отложить их до утра, и тут, к огромному своему изумлению, увидел костер.
Впрочем, поразмыслив, Элрик не нашел ничего особенного в том, что кто-то сидел возле огня. Это вполне мог оказаться торговый караван, и тогда он мог бы наняться охранником и дальше путешествовать вместе с людьми. Ему не впервой зарабатывать на жизнь подобным образом. Однако привычка к осторожности заставила альбиноса неслышной тенью скользнуть между кустами и скалами, и вскоре он стоял в густой тени, разглядывая стоянку.
На небольшой поляне вокруг костра расположилась группа из пятнадцати-шестнадцати человек. Они были увлечены какой-то сложной азартной игрой. То и дело в руках игроков мелькали кости и тонкие пластинки с номерами. Элрик вскоре заметил, что на кон ставились огромные суммы. Золото, бронза и серебро сверкали и буквально ослепляли игроков, иначе кто-нибудь из них давно заметил бы наблюдателя. Возле костра сидели вовсе не купцы. Это были опытные воины, одетые в потрепанные кожаные доспехи и увешанные боевым, истертым в сражениях оружием. Элрик сразу определил их принадлежность к той дикой армии, которая существовала во всех мирах, где ему доводилось странствовать. Он набрел на лагерь разбойников.
Однако более странного сборища ему еще не доводилось видеть. Сидевшие вокруг костра принадлежали чуть ли не ко всем расам и самым разным периодам истории Молодых Королевств. Ближе всех к Элрику, не снимая руки с топора, сидел воин из поздней Лормирианской республики, прекратившей свое существование около двух сотен лет назад. Рядом с ним лежал лучник-челалит, который вполне мог оказаться современником Элрика. Рядом с челалитом сидел насквозь пропыленный илмиоранин-кавалерист из прошлого века. Следующим был филкхарианин в варварских одеждах, выходец из весьма древних времен. Собравшихся объединяли, пожалуй, только жестокость и страсть к наживе, наложившие единый отпечаток на лица.
В других обстоятельствах Элрик предпочел бы обойти этот сброд стороной и двинуться дальше, но он уже давно не встречал людей и решил не обращать внимания на явную опасность. Он продолжал наблюдать за игрой. Вот один из игроков, поспокойнее, чем все остальные, в одежде жителей Пурпурных Городов, достал огромную мелнибонийскую золотую монету. От неожиданности Элрик едва не выдал себя.
Даже в Мелнибонэ к настоящему времени оставалось всего несколько таких монет. А за пределами королевства их и вовсе не было. Эти монеты никогда не использовались для торговли с Молодыми Королевствами. Они считались признаком достоинства благородных родов Мелнибонэ. Элрику подумалось, что лысый игрок мог добыть такое сокровище только силой и только у какого-нибудь мелнибонийского паломника. Ни один из соотечественников Элрика по доброй воле не расстался бы с подобной ценностью.
Монета настолько заинтересовала Элрика, что он решился покинуть свое убежище и шагнуть в освещенный круг. В первый момент его появление вызвало замешательство, но уже через мгновение большинство разбойников оказалось на ногах и при оружии. Элрик невольно коснулся рукояти меча и сделал широкий жест, свидетельствующий о добрых намерениях.
— Простите за вторжение. Я всего лишь усталый воин. Мне нужно купить еды, если у вас есть излишек, и выяснить кое-что.
Теперь, когда люди стояли вокруг костра, они производили еще более отталкивающее впечатление. Многие переглядывались с ухмылками. Учтивость Элрика, похоже, не произвела на них никакого впечатления. Один из них, в шлеме с перьями, как у моряка-пантангианина, склонил к плечу голову на длинной шее и произнес:
— Не могу сказать, что кто-нибудь из нас любит ночных демонов. Кое-какие излишки, как ты выражаешься, у нас действительно есть, но вот по карману ли они тебе?
Элрик вспомнил антипатию, с которой относились в южных провинциях, особенно в Пан Танге, к мелнибонийцам.
— У меня есть немного денег.
— А если есть, так давай их сюда! — пантангианин сунул грязную ладонь прямо к лицу Элрика. — Давай их сюда и убирайся.
Элрик сдержанно улыбнулся, словно услышал шутку. Однако пантангианин, видимо, был высокого мнения о собственном чувстве юмора. Он расхохотался от души и оглянулся на своих товарищей в поисках одобрения. Громовой хохот был ему ответом, и только лысый бородач не присоединился к общему веселью. Он отступил, в то время как все остальные двинулись вперед. Пантангианин угрожающе надвигался на Элрика. Вблизи стало заметно, что борода и волосы у него полны вшей. Однако Элрик не отодвинулся и отвечал все так же сдержанно:
— Дайте мне немного еды, если она у вас есть, и я с радостью отдам вам все свои деньги.
Разбойники глумливо загоготали, но Элрик упредил новую вспышку веселья, закончив:
