Сергей Казменко - Повелитель марионеток
Но мир велик - слишком велик для одного человека. Мир развивается и живет по законам, нам уже неподвластным, и надо всеми этими законами стоить закон Тэй-Хара об ограничении информации. Никто не в силах управлять всей Метрополией или даже какой-то малой ее частью - слишком много информации придется привлечь даже в этом случае. Мы знаем - мы умеем рассчитывать - как подействует та или иная информация на людей в определенном секторе Галактики. Но мы не знаем - и не можем знать - что нужно сделать для того, чтобы изменить течение событий в желаемую сторону, закон Тэй-Хара не позволяет нам решить обратную задачу такого рода. В итоге мы, Служба Связи, единственное звено, которое имеет средства и возможности управления делами Метрополии, неспособно этого делать и в конечном счете - несмотря на всю парадоксальность ситуации - лишены какой-либо реальной власти. Метрополия развивается и живет помимо нашей воли, помимо чьей угодно воли и ни одно действие человека - сколь бы высокий пост он не занимал - не способно радикально изменить течение событий.
К этой мысли нас, в Академии, подводят исподволь, незаметно для нас самих, на ней не акцентируется внимание, она предназначена лишь для тех, кто мог бы стремиться к реальной власти, для людей, подобных мне. Когда я осознал в конце концов ее сущность, она повергла меня в отчаяние. Но ненависть моя к Метрополии слишком велика, и я не мог не искать выхода. И я дошел, наконец, до осознания той простой мысли, что разрушение Метрополии не требует власти над ней, что достижимо оно гораздо более простыми средствами и вполне возможно. Как одна-единственная раковая клетка способна убить целый здоровый организм, так и я - один-единственный человек из десятков миллиардов людей способен разрушить это их противоестественное объединение. Я не задумывался тогда о цене, которую придется за это заплатить. Я был слушателем Академии Связи - почти таким же, как и все остальные.
Мне нужен был полигон для того, чтобы отладить методику, для того, чтобы потом действовать наверняка. Я выбрал Сэлх - откуда мне было знать, что я встречу там Арна? Откуда мне было знать, что я еще человек, что я еще способен на какие-то иные чувства, кроме ненависти? Откуда мне было знать, что мои воспоминания - это не единственное, что есть у меня общего с этим человеческим миром?
Мне казалось тогда, что труднее всего будет добиться ссылки на планету - ведь я был одним из лучших слушателей. Все остальное, даже то, чем я занимаюсь сейчас, казалось простым. Просто было получить доступ к связи с Сэлхом и три года подряд накачивать планету нужной мне информацией. Просто было добыть всю необходимую информацию и должным образом ее дополнить. Просто было спланировать последовательность информационных ударов по населению планеты. Просто было предсказать, что за ними последует. И, когда самое трудное в моем представлении уже осталось позади, когда я был сослан на Сэлх на долгих девять стандартных лет, когда я ступил на борт "Раногоста" и отправился малой скоростью в эту ссылку, я считал, что самое сложное уже позади.
Откуда мне было знать, что первый человек, с которым я сумел сблизиться после стольких лет одиночества поверит дурацкой сказке про кернеммитов и покончит с собой? Откуда мне было знать, что это будет настолько невыносимо, что не захочется больше жить, что сама жизнь станет для меня столь же ненавистной, как и Метрополия? Откуда мне было знать все это?!
Ну как ты мог поверить, Арн, как ты мог? Неужели для того, чтобы понять, что информация - любая информация, даже та, что ты впитал с молоком матери - это всего лишь некий внешний фактор нашей жизни, всего лишь переменная величина, а не абсолют, не истина в последней инстанции неужели для того, чтобы понять это нужно пройти через все ступени ада, что ведут в Академию Связи? Неужели человек не способен дойти до этого своим разумом?
- А я его знаю, - услышал я наконец. - Это же Мэг, офицер Связи.
Голос был совершенно незнакомый, да и не удивительно. Голова гудела, и все звуки доносились сквозь этот гул приглушенно, как бы из-за стенки. Открывать глаза не хотелось, хотелось снова погрузиться в забытье, из которого меня вывел этот голос. Но сделать это мне не дали - чьи-то руки вцепились мне в плечи и стали тянуть, тянуть, тянуть. И тогда на меня обрушилась боль, и я потерял сознание.
Снова очнулся я уже в темноте. Я лежал на спине, все тело казалось одеревеневшим, некоторое время я его совсем не чувствовал, не мог пошевелить и пальцем. Хотелось пить. Я собрался с силами и застонал слабо, чуть слышно. Но ничего не изменилось. Я застонал снова, и стон этот внезапно отдался болью во всем теле. Но все вокруг по-прежнему осталось глухо к моим стонам. Застонать в третий раз я не решился. Лежал, пережидая боль, и постепенно снова забылся.
Наутро я пришел в себя окончательно. И вспомнил, что случилось.
Я, конечно, сам виноват в том, что влип в эту историю. Я мог бы спокойно переждать самое страшное время. Я мог бы сделать то, что было необходимо до прибытия патрульного корабля, гораздо позже, когда все бы уже кончилось, сделать это без всякого риска, быстро и эффективно. Я мог бы вообще не улетать со Станции, с острова, там бы мне ничего не угрожало. За те две недели, что я пролежал, не вставая, приходя в себя после падения, я мучительно пытался понять, что же заставило меня полететь на Континент сразу, без задержки. И постепенно приходил к неожиданному для себя выводу, что не требование дела, которое я задумал и начал, и даже не опасение, что открытие, сделанное Нэг-Аром там, на вилле Гарраучи, может привести к краху всего предприятия. Нет, все это было не главным, все это было лишь самооправданием человека, не привыкшего поступаться чем-то ради других и потому даже чисто человеческий свой поступок стремящегося втиснуть в рамки обычных для себя схем поведения. Я, наконец, понял со всей очевидностью, что главным, что погнало меня на Континент, было желание спасти Арна. Но я опоздал.
И уж только потом я нашел для себя иное дело. Но не то, ради которого мог бы полететь на Континент Ренгон Ал-Ируст, офицер Службы Связи, посланный после окончания Академии на Сэлх и выбравший этот мир в качестве испытательного полигона и мины замедленного действия, призванной разрушить Метрополию. И не то, которое мог бы делать на Континенте Мэг Онкур - этим именем я называл себя на Сэлхе на случай, если хоть кто-то из свидетелей происшедшего попадет в распоряжение Службы Расследования - человек, предавший Метрополию и скрывающийся от возмездия.
Я хотел разрушить ту схему, что начал творить еще в стенах Академии. Или, быть может, мне только кажется, что я хотел этого. Теперь все это потеряло значение - мой план продолжал претворяться в жизнь. И в смерть, хотя у него осталось не так уж много жертв.
