Олег Языков - Учебный отпуск. Часть 1. Гром над Балтикой.
— Еще разочек… Вот этот вот гад. Уходит от тебя вверх. Скорость около шестисот – твои действия? Вынос прицела? Верно. И последний вопрос.
— Вот тут он идет вниз-вправо… Знаю, что сложно. Показывай… нет – лучше вот так, понял? Ну, если понял, тогда пошли.
* * *— Итак, товарищи летчики. Слушай боевой приказ. Капитан Кузьмичев! Оставляешь на аэродроме дежурную пару. Можешь использовать её на усиление, но – лучше не надо.
— Сам с ведомым проскочишь по линии фронта, посмотришь, ориентировку закрепишь. В затяжные воздушные бои вступать запрещаю! Единственно, что тебе можно – придти на помощь нашим, если их фашисты зажмут. Ясно? Еще раз – запрещаю! — я сурово погрозил Кузе пальцем. — Уяснил? Вот так-то!
— Я с полковником Надеждиным и звеном капитана Извольского пойду на север. Там пробежимся… План полета примерно такой же. В случае встречи с противником я приму решение – вступать ли нам в бой или нет. Если мы ввяжемся, то мы с Василием атакуем, а ты, Кир, обеспечиваешь безопасность полковника, ясно? Полковник, вам слова не давали. Вы лететь хотите? Тогда продолжайте хотеть молча, вам ясно? По машинам!
Вот так вот! Только дай им слабину. Я оглянулся назад. Метрах в двенадцати молотил мотором истребитель Василия. Дальше стояло звено Кира.
— На взлет! — я махнул рукой из открытой кабины и дал сектор газа от себя. — Полетели!
…Дымка, все время здесь, в Ленинграде, дымка и облака. Либо просто дымка, либо облака, либо – дымка с облаками… Небо плохо просматривается, сложно искать цель, все время приходится крутить головой, напрягать зрение. Правда, сегодня у нас есть помощники.
— "Наседка", я Гром-1. Видишь нас? Есть кто поблизости? Понял, жду…
Мы уже около восемнадцати минут в полете. Идем на четырех тысячах, левым пеленгом. Скорость 540 – хватит для любого маневра. Я иду ведущим звена. Кирилл своей парой прикрывает нас сверху. За мной тянется Юрка Лесных с Парикянцем. Четко идут, как на картинке…
— Гром-1, ответь "Наседке".
— На связи.
— Курс 320, удаление до двадцати километров, цель групповая, но засечка маленькая… Предположительно – три-четыре самолета. Высота около пяти. Как понял?
— Понял вас, иду на перехват! За мной!
Я чуть прибавил оборотов и полез вверх, загибая плавный левый вираж. Нужно набрать превышение… Хотя бы тысячи на полторы…
— Семерка, не суетись… Твое время еще не пришло… — Вася что-то задергался, сократил дистанцию. — Займи свое место. Внимание всем. Поиск.
Мы продолжали лезть в высоту. Уже 5700. Хватит, пожалуй… Где эти гады? Я стал легонько класть истребитель то на правое, то на левое крыло, осматривая переднюю полусферу. Вон, что-то блеснуло. Или мне показалось? Да нет. Явно проблеск. Это плекс фонаря противника! Цель обнаружена!
— Гром-1, на два часа, удаление до пяти, ниже пятьсот – три самолета!
Сам вижу… Кто это, интересно? Кажется – бомбардировщик, а с ним прикрытие. Да, точно! Большой и неуклюжий бомбер и пара мессов. Это финны или немцы? А черт их разберет – далеко. И все отличие-то, что у финнов кресты синие. А вот бомбардировщик какой-то незнакомый. Точно! Это английский бомбардировщик Бристоль "Бленхейм", закупленный финнами в конце тридцатых. Ничего я про него почти и не помню. Две огневые точки, что ли, скорость близко к пятистам, если я не ошибаюсь… Вроде – устойчив к повреждениям. Во всяком случае, нашим "ишачкам" в финскую сбивать их было трудно. Естественно – с их-то "ШКАСами". Ничего, у нас калибр оружия покрупнее будет. Значит, все же финны… Навряд ли немцы будут прикрывать финский бомбер. А это, скорее всего, и не бомбер вовсе. А разведчик. Ну, да ладно. Хватит думать – трясти надо!
— Семерка, выходи вперед. Я прикрою. Будешь атаковать. Все, что планируешь делать, говори мне. Может, что и посоветую. Давай – вперед! Кир, внимание, — мессы твои. Хотя… Оставь и для семерки одного.
Истребитель Василия прибавил скорость и бодро выскочил вперед.
— Звену! Продолжаем набор, расходимся с противником правым бортом и загибаем крючок. Атака сзади от солнца! — дал своё первое ЦРУ[11] Василий.
Грамотно и правильно. Молодец Вася! Финны нас, по-моему, еще не видят. Нас-то радар навел, мы их ждали и искали, а они никого не ждут. Да и надоело, наверное, в дымку-то пялиться. Ну, увидят потом, конечно… Но поздно уже будет.
— Семерка, не увлекайся, не увлекайся… Достаточно высоты. Загибай…
— Звену – заходим. Огонь по готовности!
— Поправка! Второй паре бить по истребителям, бомбер не трогать. Как поняли? — это все-таки я влез. Уж больно я хотел, чтобы Василий сам завалил "Бленхейма".
— Принял…
— Принял!
— Кир, страхуй!
— Готов…
Ну, Вася, давай… давай! Начинай, пора уже… И Вася не подвел. Заложив красивую и чистую линию виража, истребитель с бортовым номером "7" вышел в заднюю полусферу финнов. Мы почти мгновенно сблизились с разведчиком, и Василий открыл огонь.
— Держи трассу, Вася! Держи – не жалей! Бей в корень крыла.
Какой там! Вася так удачно влепил "Бленхейму", что практически сразу зажег его. Густо дымя и полыхая длиннющим факелом пламени, разведчик медленно пошел вниз. Сейчас прыгать будут. Я посмотрел через плечо – точно, посыпались!
— Правый боевой! — грамотно Васёк командует. Именно правый, на солнце. А вот за своим хвостом не следит. Чересчур доверяет ведомому. То бишь мне. Неправильно – надо самому смотреть! Тогда бы увидел, что вторая пара звена развалила на куски ведомого "месса" и пошла за нами, не тронув ведущего. Кирилл продолжал висеть на высоте, контролируя все это чудское побоище.
— Семерка, бери месса!
Обделенный нашим вниманием "Мессершмитт" все же пришел в себя после неожиданной атаки и попытался спрятаться в облачности. Вот тут Кир его и отсек парой очередей. Месс заполошно заметался и бросился бежать.
— Вася, бери его! Уйдет в пике ведь!
Вася пошел на пересечку, неудобно стрелять с этого ракурса, но – надо.
— Не спеши… вынос полтора корпуса, а потом – правь по трассе.
Очередь пошла. Мало упреждение! Трасса прошла за хвостом месса, и он ее, похоже, не заметил.
Вторая трасса… Мимо! Третья – попал! От месса полетели клочья протектора бензобаков, он "запарил" белым паром из пробитых радиаторов.
— Есть, Вася! Молодец! Клади его в землю, а то мы на их территории.
Но финн не стал ждать, когда его убьют в кабине, и прыгнул. Ну, живи, суомилайнен. Повезло тебе.
— "Наседка", свет мой, зеркальце, скажи…
— Гром, прекратите неуставные сигналы. Вокруг вас чисто.
— Спасибо, "Наседка" – я был сконфужен. Что-то я развеселился. Ведь сам же всегда строго выговаривал летчикам за болтовню в эфире. Наверное – за Васю обрадовался.
