Алекс Норк - Еще не вечер
— Тут без всяких компенсаций и волокиты — на нашей ремонтной базе не только отремонтируют, но и всю машину посмотрят, что надо в порядок приведут.
Уже через минуту примчалась машина ДПС, откуда полковник начал по рации организовывать оперативно-розыскные мероприятия.
Прокурор, получив назад свой мобильник, позвонил Владимиру.
…
— Скажи, из квартиры, которую снимал китаец, видна церковь у Черного леса?
Оказалось — видна из второй комнаты.
— Свяжись с хозяином, необходимо проверить квартиру. Предварительно позвони в Управление, за тобой заедут два сотрудника. Возможно, из квартиры стреляли.
— А нам с вами, — он обратился к водителю, — придется отправиться ненадолго на место происшествия. Сейчас туда прибудут специалисты, надо максимально точно определить линию стрельбы.
— Давайте сделаем так, — попросил он, когда стали двигаться уже в обратном направлении, — проедем мимо церкви, развернемся к той стороне тротуара и повторим последний участок маршрута.
— Второй выстрел не получим?
— Если бы, — мечтательно произнес прокурор. — Нет, стрелявший уже далеко.
Они миновали церковь.
Виктор отметил, по той стороне тротуара, пока ехали, прошли всего двое — продуманно выбрано место: лежащего человека не сразу могли заметить; время для ухода у преступника получалось вполне достаточное.
Развернулись…
— Остановимся там, где я выскочил за полковником. По-моему, это чуть дальше калитки.
— Метра два или три.
Теперь поехали медленно…
— Вот здесь, — уверенно произнес водитель.
Машина встала.
Виктор вынул из кармана платок.
— Никакой гаечки у вас нет?
— Зачем?
— Завернуть и бросить платок при разгоне, там, где ударила пуля. По вашему сигналу, так что — настраивайтесь.
— М-м, в бардачке небольшая отвертка имеется.
— … ага, вижу, — отвертка оказалась подходящей по весу, прокурор завернул ее и сделал два узла по концам. — Сейчас попробуйте воспроизвести всё в уме. С момента, когда я здесь выскочил. Но пока только в уме. Итак… я выскакиваю!
Прокурор засек секундную стрелку — очень важно, чтобы время в мысленном отражении событий и при экспериментальной проверке оказалось почти одинаковым — тогда место попадания пули будет определено почти точно.
— Бросайте!
— Та-ак, очень хорошо. Теперь приготовьтесь, — прокурор высунул руку с платком из окна. — Я выскакиваю.
Побежала секундная стрелка… семь секунд — машина рванула…
— Бросайте!
Стрелка в момент, когда он разжал руку, показала меньше, чем минус секунду.
Машина сбавила, приостановилась, водитель собрался дать задний ход…
— Нет, подождите. Сначала я туда прогуляюсь.
Расстояние до платка, он почти сразу его увидел, было всего метров в сорок.
Виктор чуть пробежался и махнул рукой — подъезжать.
А с другой стороны появилась машина с мигалкой.
Пока прокурор регулировал остановку машины — дыркой от пули на уровне носового платка, — вылезли и подошли прибывшие, старший из них представился.
Прокурор показал на отверстие в крыше вблизи задней боковой дверки, люди, сразу поняв, начали действовать.
В косое отверстие вошла длинная бумажная трубочка — главный, в обе стороны, направляющий вектор.
Пуля, стало ясно, тут где-то недалеко за церковным заборчиком.
Рядом напротив двухэтажные дома старой постройки, но бумажная стрелка проходит мимо угла одного из них, а до второго слишком большое пространство.
Кто-то из сотрудников начал работать металлоискателем.
Вдали, из кандидатов «на выстрел», два здания: панельная девятиэтажка метрах в трехстах и блочная белая башня, эта немного ближе.
Просигналил мобильник.
Звонок был праздный — Игорь Петрович, томившийся ожиданьем, сообщил, что двое оперативников уже забрали Владимира и едут смотреть квартиру, спросил как дела.
— Работаем. Полагаю, минут через сорок буду у вас.
Полковнику, понятное дело, жутко хочется знать — как оно вышло так счастливо, что Виктор явился вдруг к нему на спасение, а самого его сейчас больше всего интересовали подробности, которые нельзя было утром спросить у Зубакина. Надо бы поскорее поехать к нему вместе с полковником, и кстати, в силу сложившихся обстоятельств, попросить, душевно, еще об одной услуге: назвать московского патрона «Шестовой» — придется сначала раскрыть, конечно же, что она не она.
А интересно, сон, предутренний, подходит под категорию «вещий»: волны несли события — появилось, грозящее смертью, бревно — он сумел, непонятно как, увернуться… очень возможно, что от этого страха позже явилась связка: оружие с оптикой — вызов на встречу полковника — новый, за его жизнь страх, да такой, что заставил сэкономить все возможные в те моменты секунды.
— Вроде есть, — прозвучало у него за спиной.
Он повернулся… двое оперативников, натянув резиновые перчатки, присели и начали аккуратно разгребать землю.
Если пуля там, надо сдвинуть автомобиль вперед сантиметров на шестьдесят-семьдесят — тогда это точно не из ближайшего дома.
Один из искавших что-то заметил:
— Вот-вот!
— Она, она самая, — довольно произнесли еще два голоса.
Пуля оказалась в руках у старшего, он, чуть подержав ее между большим и указательным пальцами, уверенно назвал оружие и калибр.
Помучив хозяина автомобиля движеньями вперед-назад, нашли, насколько возможно, окончательную позицию.
Первому посмотреть на направление бумажной стрелки предоставили прокурору.
Получилась… белая башня.
А вот этажи и окна стали определять коллективным мнением.
Процесс, впрочем, оказался коротким и без больших разногласий: подходили седьмой и восьмой этажи — по два окна в каждом.
Прокурор вызвал Владимира.
— Ты где?
— Стоим у дверей квартиры, хозяин будет с минуты на минуту. В квартире почти наверняка никого.
— Дом — белая башня?
— Да.
— А этаж?
— Шестой. О, лифт приехал… Виктор Сергеевич, хозяин прибыл… секунду… сейчас открываем дверь, и я продолжу.
— Давай.
Он в двух словах пересказал коллегам происходящее и приложил аппарат к уху.
Голоса отдаленные… и не очень разборчивые…
Старший оперативник еще раз примерился к бумажной стрелке:
— Шестой этаж? Если только стрелял стоя с плеча…
Владимир заговорил:
— Виктор Сергеевич, квартира точно в таком состоянии, как мы ее при осмотре два дня назад оставили.
— Ты вот что сделай: открой окно и помаши нам чем-нибудь.
