Кирилл Бенедиктов - Эль Корасон
- Зачем вы влезли в эту игру? - укоризненно спросил его Анненков. - Захотелось пощекотать нервы? Такому человеку, как вы, не к лицу самому бегать с револьвером. Конечно, Однорукий бы один не справился, но вы же могли послать ему на помощь кого-нибудь другого, не так ли?
Пленник не удостоил его ответом.
- Признаться, я не ожидал от вождя мятежа такой неосмотрительности, - продолжал капитан. - Видимо, El Corazon действительно был слишком важен для наследника трона инков. Сокровище наконец попало к Однорукому, но без посторонней помощи он вряд ли сумел бы выбраться из поместья. Благодаря Ланселоту Стиллуотеру «Холодная гора» превратилась в настоящую мышеловку. Тогда майор Гутьеррес… прошу прощения, тот, кто выдавал себя за майора Гутьерреса… решил, что пришла пора включиться в игру. Он остался дежурить у постели Лауры, а потом устроил настоящий спектакль со стрельбой и погоней. В конце концов героический майор вернул дону Луису его сокровище, чем заслужил его безмерную благодарность. Но что гораздо важнее, после этого триумфа патрули, охранявшие выходы из «Холодной горы», были отозваны, и Руми получил возможность беспрепятственно выскользнуть из поместья вместе с талисманом.
- El Corazon у меня, - бесцветным голосом сказал дон Луис.
- То, что вам вернул Гутьеррес… прошу прощения, я по привычке… это подделка, та самая, которую изготовил Лазарсон и которую вы последние годы хранили в своем чудо-сейфе. Настоящий кристалл остался у Однорукого. Когда стало ясно, что Руми больше никто не ищет, его настоящий хозяин посчитал, что пришла пора покинуть гостеприимное общество.
- Ого, - присвистнул Стиллуотер. - Значит, я таскал на плече коронованную особу? Что ж, прошу прощения…
- Инкарри? - недоуменно поднял брови Отто фон Корф. - Так это вас генерал Прадо хотел сделать новым Эль Президенте? Это для ваших отрядов он закупал оружие у Круппа?
- Генерал Прадо был великим человеком, - гордо ответил майор. - Если бы его не убили, страной бы уже правили законные наследники инков. Но генерал пал жертвой тех, кого он считал своими друзьями, тех, кто лгал ему, строил козни у него за спиной. Оружие, купленное генералом, не дошло до наших солдат. Я был слушателем военной академии, где генерал Прадо читал курс тактики. Из уважения к своему учителю я велел Руми не трогать его женщину, когда стало ясно, что Глаз Пачакамака хранится именно у нее. На этом мы потеряли драгоценное время, и сокровище вернулось к вам, белые собаки.
- Не волнуйтесь, Ваше Величество, - перебил его капитан Анненков. - Оно вернулось ненадолго.
Он соскользнул со стола и, встав боком к собравшимся в гостиной, развернул сверток. На зеленое сукно выпал прозрачный камень размером с куриное яйцо.
- В этой древней штуковине, - сказал капитан Анненков, - заперты души бесчисленного множества людей. Ник, дон Луис, Ланселот, Мансио Серра де Легисамо, половина мужчин из клана Эспи-носа… Но это только на поверхности. Там, в глубине, столько безымянных душ, что ими можно заселить целый город. И мне это не нравится.
Он взял лежавший рядом «Потапыч» и, держа его за ствол, поднял над поблескивающим в свете электрических ламп хрустальным сердцем.
- Я отпускаю их на свободу, - сказал капитан Анненков, обрушив тяжелую рукоять маузера на голубоватую поверхность кристалла.
- Нет! - закричал неожиданно тонким голосом дон Луис, протягивая к нему руки. С места он, впрочем, так и не двинулся, как будто невидимые цепи приковывали его к полу.
Раздался громкий треск. El Corazon разлетелся на сотни мелких осколков, с сухим паучьим шелестом посыпавшихся на дорогой персидский ковер. Пока осколки сыпались, в гостиной стояла мертвая тишина.
- Не может быть, - выдохнула наконец Маша. Алебастровая бледность ее лица понемногу сменялась розоватым румянцем. Как будто в Галатею вдохнули наконец искру жизни. - Все кончилось? Это и правда был El Corazon?
- А ты разве не чувствуешь, милая? - строго проговорила Миранда. - Сколько раз я думала, каково же это будет - разбить чертову игрушку… Вот, значит, как…
- Я тоже хотела, - слабо улыбнулась Маша. - Много, много раз хотела… и никогда не могла решиться…
Ланселот Стиллуотер кашлянул и слегка покачал головой.
- Бьюсь об заклад, вы не ожидали от наших дам такой реакции, Юрий Всеволодович. Я лично полагал, что они как минимум попробуют выцарапать вам глаза. В любом случае, вы мужественный человек!
- Что бы вы понимали, Стиллуотер, - с плохо скрываемым презрением произнесла Миранда. - Это был протез, понимаете? Вместо того, чтобы полагаться на свою красоту, на свои чары, на умение кружить голову вам, баранам, мы были вынуждены использовать это… эту подделку!
- Чудовищно непрактичное решение! - перебил ее фон Корф, грузно выбираясь из кресла. - Вы горько разочаровали меня, герр Анненкофф! Я оказывал вам всяческую помощь в надежде, что вы будете содействовать мне в получении этого артефакта! Ключ Души необходим Рейху, необходим партии и лично фюреру! А вы… вы его уничтожили! Впрочем, вы, русские, всегда были варварами! Разрушать - о, это у вас получается превосходно!
- За всех не говори, колбасник, - мрачно бросил Стеллецкий. Он медленно приближался к россыпи хрустальных осколков, бывших некогда драгоценностью рода де Легисамо. - А то ведь мы тоже можем вам кое-что припомнить… как вы нашим краснопузым деньжат подбрасывали, чтобы они в войсках за мир агитировали… здесь небось так же хотели сработать?
Продолжая бормотать, он опустился на колени и погрузил пальцы в затухающий хрустальный блеск.
- Швайне, - негромко сказал господин барон, но Ник его услышал. Несколько мгновений он еще стоял на коленях, перебирая осколки, потом замер. Даже под белым свитером было заметно, как напряглись его мускулы.
- Ага, - удовлетворенно пробормотал он, поднимаясь во весь рост. - Швайне, значит. С пониманием, как говорит Юрка…
И наотмашь, открытой ладонью, хлестнул господина барона по широкому красному лицу.
- О! - поднял брови Ланселот Стиллуотер. - Международный конфликт!
Отто фон Корф, ставший похожим на перезревший помидор, слепо шарил рукой на поясе, пытаясь найти то ли шпагу, то ли пистолет.
- Вы безоружны, господин барон, - подсказал ему капитан Анненков. - Так что советую извиниться - я Ника знаю, он немчуру не любит. Даже драться не станет - ухо откусит, и все дела.
Фон Корф зашипел, как рассерженный индюк, и принялся замысловато ругаться по-немецки, но его уже никто не слушал, потому что в этот момент Лжегутьеррес неожиданно запел высоким и очень чистым голосом. Слов не понимал никто, кроме, возможно, Стиллуотера, но это было совершенно неважно. Как неважным казалось то, что пение это не сопровождается музыкой, и то, что сам певец стоит, завернутый в дурацкий джутовый мешок.
![Роберт Хайнлайн - Космический патруль [=Космический кадет]](/uploads/posts/books/102132/102132.jpg)
