Кирилл Бенедиктов - Эль Корасон
Но как они смотрели на меня, эти блестящие гвардейские офицеры, когда мы шли с моим Цезарем принимать поздравления от самого Эль Президенте! Я хорошо помню, как все заискивали перед Цезарем, как соратники пытались добиться его благосклонности, подлизываясь ко мне… Пусть в глазах толпы моя власть была лишь отражением того великолепия, что окружало моего мужа, я-то знала, что Цезарь любит меня больше всех на свете! И он сделает все, что я захочу - стоит мне только пожелать. Потому что, когда мы оказывались с ним наедине, за закрытыми дверями, где никто не мог нас увидеть, он переставал быть грозным Цезарем и превращался совсем в другого человека, очень нежного, любящего и боготворящего свою возлюбленную. То есть меня.
И вот я, Миранда Эстефания Гарсия Кордеро, перед которой стоял на коленях могущественнейший человек страны - я испугалась какого-то грязного индейца! Позор! Я взвизгнула и спряталась в своей спальне, дрожа, как замерзшая на горном ветру лама. А когда немного успокоилась, то сделала два важных вывода: во-первых, слухи о том, что однорукий Руми разгуливает по поместью, как по собственному дому, оказались правдой; а во-вторых, Лаура почему-то пользуется его покровительством. Конечно, можно было сложить два и два уже тогда, но я была слишком напугана и слишком зла на Лауру. А ведь Однорукий вернулся не просто так! Он пришел за сокровищем де Легисамо, он пришел, чтобы забрать El Corazon! И с помощью Лауры это ему почти удалось…
Рассказ капитана Анненкова (окончание)
Благодарю, сеньорита. Почти так все и происходило. Только Руми, конечно же, не разгуливал по поместью, как по родному дому - это преувеличение. Он прятался в деревне, в доме старосты, которого запугал до полусмерти, и подбивал тамошних крестьян на бунт. На землях же «Холодной горы» появлялся только в исключительных случаях, опасаясь людей Стиллуотера. Встреча, так испугавшая Миранду, была, скорее, случайностью, хотя, возможно, Однорукий специально караулил у дверей ее спальни, пока Лаура обыскивала комнату в поисках кристалла.
Отношения между Лаурой и Руми долгое время оставались для меня загадкой. Потом, однако, я вспомнил рассказ Миранды о том, как Лаура чуть не утонула в болоте и ее спас некий добрый дух. Вчера я убедился в том, что Однорукий знает Черные Топи как свои пять пальцев - и понял, кто был тем самым «добрым духом».
Они действительно очень походили друг на друга - оба одинокие, всем чужие, обреченные прятаться в тени. Шестнадцатилетней девочке нужны приключения, таинственные встречи, игры с переодеваниями - все это появилось в ее жизни после встречи с Руми. Однорукий быстро завоевал расположение Лауры, рассказывая ей волшебные истории и показывая фокусы, на которые был большой мастер. В конце концов Лаура призналась ему в своих чувствах к полковнику Стеллец-кому и пожаловалась на то, что дядя Ник совсем не обращает на нее внимания. Тогда-то Руми и посвятил ее в тайну кристалла - сказал, что у дона Луиса есть верное средство, которое поможет Лауре отбить Ника у тетки Марии и привяжет его крепче любого приворотного зелья. Лауре нужно только выяснить, где хранится кристалл, а добыть его Руми поможет…
И Лаура выяснила - вот только пошла по ложному следу. После того, как Миранда спугнула ее, застав в своей спальне, девочка принялась следить за доном Луисом и довольно быстро выяснила, где находится сейф с кристаллом. Дверь в сокровищницу задержала Однорукого ненадолго - он поручил Лауре сделать восковую отливку и заказал ключ тому же злополучному Хорхе, который уже делал эту работу для сеньоры Марии. Кстати, Лаура плохо справилась со своим заданием, отливка вышла неважной, и вряд ли у Хорхе получилось бы изготовить сложный ключ со скользящей осью, но у него, судя по всему, хранилась старая заготовка. Сейчас уже невозможно восстановить все детали - я не знаю, почему Хорхе вдруг решил потребовать двойную плату. Возможно, в качестве компенсации за свою предусмотрительность. Вышло, однако, совсем не так, как предполагал недалекий слесарь. Руми разозлился и припугнул Хорхе «порчей» - на самом деле, очевидно, просто подсыпал ему какой-нибудь отравы в питье. Насмерть перепуганный индеец был вынужден просить прощения у могущественного брухо и поклялся выполнять все его приказы. Несколько дней спустя Однорукий воспользовался столь опрометчиво данной клятвой…
Дальше все было делом техники. Однорукий смазал замок маслом - я обнаружил в замке следы масла и воска в ту же ночь, когда мы с доном Луисом спускались в подвал - и проник в сокровищницу.
Я окончательно уверился в том, что преступление совершил индеец, когда увидел нетронутые витрины с древним золотом. Как сказал мне Ланселот Стиллуотер: «Индейцы никогда не поднимут руку на то, что сделали инки». С точки зрения Руми, хозяин дома оказал древним ювелирам большую честь, поместив их изделия за стекло, на красивый бархат, под лучи электрических ламп. Господин барон объяснил мне, что золото ценилось инками не как драгоценный металл, а как божественная эманация, которой следовало оказывать соответствующие почести. Поэтому-то Однорукий и не прикоснулся к хранившимся в витринах экспонатам, ограничившись лишь спрятанным в сейфе кристаллом. Держу пари, если бы преступление совершил белый человек, он наверняка бы прихватил с собой пригоршню золотых украшений или, по крайней мере, ту великолепную маску с изумрудами.
Но, черт возьми, даже зная, что кражу совершил Руми, я все равно не понимал, как именно он это сделал! Не понимал, пока Ник не познакомил меня с результатами химического анализа того волокна, образец которого я снял с зеркала в комнатах Лауры. Если помните, господа, и сейф, и зеркало подверглись воздействию одной и той же субстанции. Чем бы ни была эта субстанция, одно несомненно - она плавила и сталь, и стекло, но при этом не оказывала никакого воздействия на найденную мною нить. Существует известный анекдот о том, как к Томасу Эдисону пришел проситься в ученики некий студент, одержимый идеей создания всеобщего растворителя. Эдисон выгнал невежу, заявив, что если такой растворитель будет разъедать любой материал, его попросту не в чем будет хранить. Так вот, субстанция, которую использовал Руми, чтобы вскрыть сейф и оставить следы на зеркале, безусловно в чем-то хранилась. К счастью, в лаборатории Ника оказалось достаточно реактивов, чтобы определить, что это были за волокна. В здешних горах, господа, растет неприхотливый колючий кустарник, известный ботаникам как Euphonteria Montagna, а местным жителям как «сети дьявола». Попавшая в него лама, как правило, не может выпутаться и погибает от голода, поскольку листья и ветви Euphonteria несъедобны даже для этого всеядного животного. Зато «сети дьявола» абсолютно невосприимчивы к огню, поэтому иногда из них плетут ограды вокруг домов - считается, что дом, окруженный такой изгородью, уцелеет, даже если пожар охватит всю деревню. Из этого же кустарника инки изготавливали сосуды, в которых хранили свой легендарный «жидкий огонь». Так называлось вещество, при помощи которого мастера инков размягчали огромные каменные глыбы для строительства дворцов и храмов. Многие из этих глыб весом до нескольких сотен тонн имеют десятки выступов и углов, к каждому из которых идеально точно подогнан соответствующий каменный блок. Качество отделки, немыслимое даже для современной техники! А ведь в распоряжении мастеров инков были только бронзовые инструменты - и «жидкий огонь»!
![Роберт Хайнлайн - Космический патруль [=Космический кадет]](/uploads/posts/books/102132/102132.jpg)
