Джек Вэнс - Эмфирио
«Страх, прикрывающийся высокомерием», — подумал Гил, но ответил вопросом на вопрос: «Откуда ты знаешь, что это лорды?»
«Манеры, поведение. Исправители во многом на нас не похожи. Смотри, как они жмутся к стенам. Говорят, жизнь в заоблачных кельях приучила их бояться открытого пространства. И способ сохранять равновесие у них тоже чем-то отличается — потанцуешь с леди, сразу почувствуешь. Они достаточно прытки, но то и дело сбиваются с ритма, будто не пляшут под музыку, а подражают движениям партнеров. Хотя при этом они далеко не глухие, просто слух у них какой-то другой».
«Неужели? И тебе приходилось танцевать с барышнями?»
«Ого! И не только танцевать, поверь мне... Смотри-ка, чем они теперь занялись — прихорашиваются, перешептываются, взвешивают целесообразность и риск... Вечно предусмотрительные, брезгливые умники!»
Лорды и леди, прибывшие несколькими группами, теперь рассеялись по залу. По одному они выскальзывали на освещенную сцену павильона, как магические создания, отваживающиеся броситься в плавание по волнам бушующего моря.
Гил обвел глазами галереи верхних ярусов: «Где же гаррионы? Прячутся в темных кабинетах?»
«Все может быть, — Найон пожал плечами. — Полюбуйся на этих распутников! Как они строят глазки деревенским потаскухам! Пыхтят от вожделения, точно кобели-визнеты, почуявшие течку! Дай им десять минут, обрюхатят каждую девчонку в павильоне».
Гил попытался следить за происходящим, но лорды и леди уже затерялись в толпе, и ему трудно было отличить ряженых барчуков от местных щеголей. Музыка прекратилась — Сонджали и Флориэль вернулись к друзьям.
«Лорды прибыли, — сообщил им Найон. — Как минимум первая ватага, позже могут подъехать и другие».
Музыканты заиграли снова — неспешную павану. Флориэль тут же схватил Сонджали за руки, но та стала упираться: «Нет уж, пожалуйста! Мне нужно отдохнуть».
Наблюдая за танцорами, Гил решил, что его скромные способности позволят ему справиться с паваной. Намереваясь во что бы то ни стало доказать, что он не хуже любого другого может быть галантным бедокуром, Гил представился стройной девушке в костюме из зеленой мерцающей чешуи и зеленой же полумаске. Та позволила ему отвести ее на паркет танцевальной площадки.
Гил не ударил лицом в грязь — по меньшей мере, так ему показалось. Его случайная партнерша говорила немного. Она жила в Годлепе, пригороде за окраиной Амброя, где ее отец служил муниципальным весовщиком.
«К какой гильдии относятся весовщики? — поинтересовался Гил. — Писарей, прибористов? Или чиновников?»
«Чиновников», — девушка в зеленом обменялась приветственными жестами с молодым человеком в трико из перекрещивающихся черных и ярко-красных колец. «Мой жених, — объяснила она Гилу. — Тоже чиновник, и у него хорошие перспективы на продвижение по службе, хотя нам, скорее всего, придется переехать на юг, в Дитцим».
Сонджали, видимо, уже отдохнула — теперь она танцевала с Найоном. Найон Бохарт двигался уверенно и точно, демонстрируя сноровку, недостающую Гилу. Сонджали прижималась к нему и пожимала ему руки, не придавая ни малейшего значения чувствам Флориэля.
Павана кончилась. Гил отвел девушку в зеленой чешуе к ее суженому и выпил бокал вина, чтобы успокоить нервы.
Взявшись за руки, Найон и Сонджали направились в другую часть павильона. Флориэль хмурился и что-то бормотал.
Провожая глазами Найона и Сонджали, Гил заметил, что с той стороны приближается группа новоприбывших лордов и леди. На лордах были костюмы воинов-радамитян, друидов, гигантских кальхов, принцев-варваров, водяных. Одна леди предпочла наряд из серых кристаллов, другая — одеяние, сверкающее вспышками голубого света, третья — костюм из развевающихся белых перьев.
Музыканты настроили инструменты, снова зазвучала мелодия. Поклонившись Сонджали, ей преградила дорогу персона в бронзовой кирасе, украшенной черной эмалью, черных в охряную полоску панталонах и бронзовом конкистадорском шлеме с черными эмблемами. Окинув Найона надменным взглядом, Сонджали не замедлила взять незнакомца под локоть. «Лорд?» — подумал Гил. Наверное, так оно и было. О принадлежности незнакомца к касте обитателей башен свидетельствовали высокомерная осанка и повелительная неподвижность головы. Найон был явно раздосадован.
Так продолжалась праздничная ночь. Гил попробовал познакомиться с несколькими девушками, но без особого успеха. Сонджали, когда ее можно было заметить, оставалась в компании молодого лорда в кирасе и шлеме. Флориэль слишком много выпил и озирался по сторонам мрачным, помутневшим взором. Найона Бохарта легкомыслие Сонджали, по-видимому, раздражало еще больше, чем Флориэля.
Толпа пила и веселилась. Заправские танцоры вели себя все свободнее, с живостью исполняя замысловатые па, далеко выставляя ноги с вытянутыми носками, задирая согнутые колени к самому носу, наклоняя головы и кружась, выгибаясь то в одну, то в другую сторону. Гил же, охваченный неким капризным, почти извращенным упрямством, никак не мог расслабиться и поддаться всеобщему настроению. Он злился на себя — неспособность быть таким, как все, тревожила его. Откуда это угрюмое стеснение? Зачем оно? Почему он не может позволить себе минутное удовольствие, забыться в круговороте призрачного маскарадного равенства? Сжав зубы, он решил переборщить самых дерзких ухажеров — усилием воли, вопреки себе. Прогуливаясь вдоль галереи, окаймлявшей павильон, он остановился неподалеку от грациозной девушки в длинном белом платье и белой бальной маске. Темноволосая и стройная, она представлялась весьма привлекательной. Он замечал ее и раньше: она уже танцевала пару раз и успела выпить несколько бокалов вина. Теперь она явно готова была на дерзкие похождения — что и требовалось Гилу. Каждое движение подчеркивало ее обольстительные формы, не прикрытые ничем, кроме облегающего белого платья. Заметив внимание Гила, баловница подозвала его дразнящим наклоном головы. У Гила перехватило дыхание, сердце его забилось часто и тяжело. Мало-помалу он приближался к незнакомке, внезапно оробев — несмотря на то, что сотни раз инсценировал подобные ситуации в воображении. Девушка казалась близкой и знакомой, все это с ним уже было, должно было быть... Гил испытывал сильнейшее ощущение йё}а уи, настолько острое, что в двух шагах от чарующей фигуры в белом оно заставило его остановиться.
Озадаченный, Гил зажмурился, встряхнул головой и внимательно изучил стоявшее перед ним видение с ног до головы — от маленьких белых босоножек до маленькой белой маски на лице.
Девушка хмыкнула с наигранным огорчением: «Неужели я так жутко уродлива, что меня нужно рассматривать с опаской и подозрением?»
