Ежи Жулавский - Победоносец
Один Матарет не тронулся с места. Сидел себе на столе и все с той же усмешкой, прищурясь, смотрел на Премудрого.
— Что я говорил? — сказал он, выждав. — Он опять народ просвещал.
Рода вскочил. Глаза у него засверкали, он яростно взмахнул кулаком, торчащим из распоротого рукава, и, кривя разбитую губу, зашелся в крике:
— Подонки! Жалкие рабы! Подлая темная чернь! Скоты!
— Ты прав, — спокойно согласился Матарет. — Но это тебе давно уже следовало бы знать.
Рода бросил на Матарета бешеный взгляд искоса.
— Да! А тебе безразлично! Ты и впрямь ни во что не веришь! Тебе лишь бы на столе посиживать, головой качать да посмеиваться! Тебе дела нет, что попы народ морочат! Тебе дела нет, что этот их Победоносец хваленый мордует людей в своих низменных целях, что неповторимый шанс на спасение может быть безвозвратно и попусту утерян! Тебе дела нет, что народ живет в преступной и жалкой слепоте, не разумеет собственного добра, знай пялится на Землю и не ищет дорогу в рай, который по праву принадлежит ему здесь, на Луне! Тебе это безразлично, а мне нет, я стремлюсь…
— Собрать все колотушки на Луне, — закончил за него Матарет.
— Пусть даже и так! Но зато я глубоко убежден, что…
Снова поднялся такой шум, что в нем потонули речи Премудрого. Одни кричали, что во всем виноват первосвященник Элем и его шпики. Именно они подстрекают чернь к враждебным действиям против апостолов истины, и поэтому в первую очередь надо вести борьбу против клики первосвященника. Другие, более рассудительные, возражали, что меряться силами с властью невозможно, по крайней мере в данный момент, до поры до времени.
— Народ относится к нам враждебно, — урезонивали они крикунов. — Нам его не переубедить и на свою сторону не привлечь. Все усилия в этом направлении ни к чему не приводят. Нам следует действовать самостоятельно
Через некоторое время на том и сошлись, но никто не представлял себе отчетливо, в чем должны состоять эти «самостоятельные действия».
Матарет высказался и против этого, поскольку народ, как видно, лишь на то и существует, чтобы пребывать в невежестве и горестях, но ответом был крик и угрозы немедленно побить камнями. Однако под рукой не оказалось предметов, пригодных для мгновенного осуществления сего привычного акта так называемого правосудия.
Наконец слово взял Рода Премудрый. Стало чуть тише, а он начал издалека, с повторения в сотый раз того, о чем собравшиеся и так знали и во что непоколебимо верили. Он говорил о необитаемости Земли, об извечных правах людей на Луну, о поповских сказках и о несомненном рае, который находится на противоположной, якобы мертвой стороне Луны.
Роду слушали с должным уважением, но не слишком внимательно, поскольку любой из присутствующих все это уже знал наизусть. Оживление наступило, когда он перешел к перечислению гонений со стороны властей и общественности, которым подвергаются члены Братства Истины, благоволящие наличествовать здесь в полном составе. Их повсюду высмеивают, к ним применяют методы физической расправы, они вынуждены собираться тайно, а их публичные выступления с целью насаждения истины кончаются ничем, если не считать побоев, синяков и шишек. При этих словах слушатели оживленно закивали головами, поскольку почти все из них в свое время чувствительнейшим образом убедились на себе в истинности слов вождя.
— Однако не следует опускать руки, — толковал Рода. — В настоящее время на этой стороне Луны находится пришелец из таинственных пределов Великой пустыни, и нам следует воспользоваться этим редчайшим случаем, чтобы отыскать дорогу в отобранный у нас счастливый отчий край. Мы приняли все меры к тому, чтобы пробудить народ и открыть ему глаза на подлинные цели мнимого Победоносца. Если бы это нам удалось, дальнейшее не представляло бы трудностей. По возвращении из страны шернов, где ценою крови наших сородичей этот обманщик добивается якобы великих побед, его задержали бы и тем или иным способом принудили бы открыть свою тайну. Однако нам известно, что усилия напрасны, они разбиваются о неодолимую человеческую глупость, которая куда податливей на старую, наивную и нелепую сказку о земном происхождении людей, чем на самоочевидную и плодотворную истину.
Рода примолк, а ученики и соратники столпились вокруг, настаивая, чтобы он наконец поделился заветной мыслью, как давно уже обещал. Даже Матарет перестал улыбаться и всем телом подался в сторону оратора, чтобы лучше расслышать его слова.
Рода распростер руки, положил их на плечи двух сотоварищей, оказавшихся ближе прочих. Его лицо со следами побоев озарилось нехорошей усмешкой.
— Следует захватить машину в Полярной стране, — сказал он.
— Машину Победоносца? — вопросил общий хор.
— Так точно. Победоносец пусть себе бьет шернов и дурит народ, как ему заблагорассудится, но без нашего разрешения ему отсюда будет не выбраться.
Матарет криво усмехнулся и махнул рукой:
— Ерунда! У нас не хватит сил удержать машину, если он натравит на нас свою орду.
Рода засмеялся, понизил голос и заговорил быстрым шепотом. Он подробно и пространно изложил свой план. По мере того, как говорил, даже самые недоверчивые начинали кивать и радостно поддакивать. А когда он закончил, раздался единодушный вопль одобрения.
Молодежь вскочила, словно готовая бегом бежать в Полярную страну, убежденная в успехе предприятия. Тут и там началось обсуждение планов захвата и раздела таинственных стран «той стороны». Воображению фанатиков вся безвоздушная пустыня ни с того ни с сего явилась неслыханным волшебным раем, сплошным лабиринтом чудеснейших пещер, заполненных хрустальными городами, цветущими лугами, искусственными солнцами и невообразимыми сокровищами. Говорили о светлых ночах, когда из бездн глубоких ущелий над головами видна лучезарная Земля, и о блаженных днях, зной которых умеряется сладостной прохладной тенью каменных сводов.
Кто-то снял со стены карту, перерисованную с принадлежавшей Старому Человеку, и бросил на стол. Над ней склонилось десятка полтора голов. Стали водить пальцами по обширным равнинам, над которыми по ночам светит Земля, указывали борозды, ущелья, горы, даже ссору завели по поводу расположения крупнейших городов и средств сообщения между ними.
Матарет, вынужденный слезть со стола, с недовольным видом устроился в углу на стопке пыльных книг. Рода подошел к нему.
— И как тебе мой план? — как бы мимоходом спросил Рода, старательно скрывая в голосе заинтересованность во мнении чудака.
Матарет вопреки собственному обычаю перестал улыбаться. Поднял брови и слегка пожал плечами.
