Андрей Марченко - Цифрономикон (сборник)
– Дурак ты, – громко сказал я самому себе, чтобы успокоиться. – Бояться, что тебя убьют во сне, – глупо.
Однако что-то внутри меня сжалось в комок. Не дурак. Это в других снах не стоит бояться смерти. Но не в этом. К тому же кричать тут – не самый умный поступок. Так же, как и хрустеть ветками. Медведей это, возможно, и отпугнет, зато кое-кого может очень даже привлечь.
Я постарался ступать тише и услышал звон, будто далеко-далеко ударили по камертону. Звук был тихий, но довольно явный. Какие-то смутные воспоминания зашевелились во мне, но не смогли всплыть на поверхность.
Звук всё усиливался, казалось, я приближаюсь к его источнику. Любопытствуя, что же это такое, стараясь не шуметь, я обогнул огромную ель, в очередной раз влетев в липкую паутину. Брезгливо морщась и елозя рукавом по волосам, чтобы избавиться от паучьих нитей, краем глаза заметил то, что заставило тут же забыть о пауках. Медленно, стараясь не совершать резких движений, я выпрямился. Напротив стояла лягуха. Чуть ниже меня ростом – ее издали даже можно было принять за человека. Но вблизи спутать невозможно: перепончатые стопы и четырехпалые ладони без большого пальца, неестественно худые (но я помнил, что очень сильные) руки и ноги, полное отсутствие одежды и каких-либо половых признаков. Это существо напоминало лягушку, вытянутую до человеческих размеров и ходящую на задних лапах. Большие круглые глаза безо всякого выражения смотрели на меня. Она, по-видимому, никак не ожидала этой встречи и тоже замерла. Мне даже показалось, что я различаю в ее пустых глазах страх, но, скорее всего, просто показалось.
Мы стояли друг напротив друга и не знали, что делать. Волна ужаса, захлестнувшая меня в самом начале, схлынула. Я понял, что один на один «тяга» на меня не действует. Лягуха, видимо, это тоже поняла, поэтому даже не попыталась протянуть ко мне лапы.
Приятной неожиданностью оказалось то, что одна лягуха в поле не воин, что у нее не хватает силенок перетянуть к себе. Однако я решил, что глупо пытаться сейчас напасть самому: рядом могло находиться еще пятнадцать-двадцать тварей. Они всегда держатся группами.
Я начал плавно отступать, стараясь не поворачиваться спиной. Медленно обогнул одну елку, потом другую, третью и, когда лягуха уже давно скрылась из виду, побежал.
Сколько я бежал? Пять минут? Полчаса? Время ускользнуло от меня. Упав на траву, я жадно глотал воздух. И тут вновь услышал звон камертона. Спрятавшись за ближайшими корягами, прикрытыми чахлыми, но всё же кустиками, я ждал. Минуту, другую ничего не происходило, я уже решил, что мой камертон ошибся, но тут на расстоянии метров десяти появилась группа из шести лягух. Они просто шли по своим делам, молча, сосредоточенно. Они вообще умеют разговаривать? Впрочем, тут же мне стало не до выяснения лингвистических особенностей тварей, потому что я почувствовал, как меня «тянет». Я ощущал себя куском железа, к которому поднесли магнит. Вцепившись обеими руками в корягу, сжав зубы, пытался не шевелиться. Безумно хотелось встать и подбежать к лягухам. Зачем? Что будет дальше? Я не думал. «Тянуло» так, что только бешеная сила воли удерживала меня на месте.
Лягухи прошли, камертон замолчал, и меня отпустило. Я посмотрел на стиснутые до белизны пальцы на коряге. Да, если с одной я могу справиться, то с шестерыми мне не совладать. А я знал точно, и это не надо было вспоминать, это пульсировало у меня в висках, что если меня «утянут», то я больше никогда не проснусь.
Ночевать рядом с их тропой я не решился. Ноги сами понесли подальше от этого места. Остановился только тогда, когда захлюпало и запружинило. Я решил, что на болоте они не водятся, протопал по мху еще минут пятнадцать для верности, нашел пару кочек посуше, свернулся на них клубочком, накрылся ватником и уснул.
Разбудило не солнце, а голод. Проснувшись, не сразу понял, где я, а когда вспомнил прошедший день, чуть не взвыл. Болотные кочки, из которых торчат кривые березки, осока выше меня, острая, как бритва. Кое-где бело-красные гроздья клюквы. Ягода еще не поспела, а значит, сейчас начало или середина августа.
«Что ж это за сон такой нескончаемый?! Сон, в котором я сплю. Смешно будет, если мне еще и сны будут сниться. Сны во сне. Обхохочешься», – подумал я, сжимая кулаки.
Живот крякнул, напоминая о себе. Я набрал в ладонь белых клюквин с красными боками и отправил их в рот. Лицо рефлекторно перекосило, как только кислый сок брызнул на нёбо. Захотелось пить. Я съел еще горсть, и понял, что больше не могу. Хотелось мяса. И жареной картошки. А еще бы горячего супчика, от которого идет белый пар, да хлебушка горбушку. М-м-м-м… в животе закрутило, закряхтело, приготовилось переваривать и мясо, и супчик, и хлебушек.
– Цыц! – рявкнул я на живот, но он не послушался.
«Да-да, и картошечки жареной, с лучком, укропчиком и огурчиком», – квакнул живот.
Я похлюпал по воде. Высокие кожаные ботинки на шнуровке пока не пропускали болотную жижу, но я всё же старался выбирать места посуше.
«Лягухи, небось, не голодают. Засаливают людей и жрут. Или так жрут. Без соли», – хмуро подумал я.
Через три дня, терзаемый голодом, я начал есть сырые грибы, через неделю голод притупился, и мне даже стало казаться, что этой скудной еды достаточно. А потом снова услышал камертон. Казалось, по нему ударили прямо у меня над ухом – так громко и протяжно он загудел на одной ноте. Я рухнул, где стоял: в жижу между кочками. Захлебываясь водой, поднял голову и… забыл, как дышать. Далеко (слава богу, далеко!) на грани видимости шел… броненосец. Сходство с этим зверем, у которого всё тело покрыто роговыми пластинками, казалось необыкновенным. Броненосец был размером с хороший танк, а то и больше. Но не от этого меня прошиб холодный пот. Я увидел, из чего он состоит: как человек из молекул, броненосец состоял из людей! Каждую ногу монстра составляло несколько человек, несущих на себе свернутых в позе эмбриона людей, из которых складывались пластинки панциря, туловище, голова. Казалось, что люди намагничены и за счет этого образуют целостную структуру. Сами «молекулы» были странными – это уже не люди, а скорее зомби. Они явно не понимали, что делают и зачем. И, кажется, они этого уже никогда не поймут. Зомби. Ходячие мертвецы. Как нагльфар, корабль из ногтей умерших, зверек-броненосец был построен из людей-зомби. Но если нагльфаром будет управлять Локи, то кто управляет им?
– Лягухи, – прошептал я и тут же закрыл себе рот ладонью.
Не хватало, чтобы меня услышали. Страшно подумать, что будет, если этот броненосец повернется ко мне. Даже на таком расстоянии я чувствовал мощную «тягу». Продолжал завороженно смотреть, не в силах оторвать взгляд даже тогда, когда монстр ушел.
