Ирина Крупеникова - Семь стихий мироздания
— Мама… — прошептала Юлька, поднимаясь на ноги. — Это же было здесь! Мама!
Почти бессознательно она распахнула перед собой врата Пространства и бросилась вперед. Испуганный возглас Пэра остался за спиной, и мнимые скалы расступились, пропуская ее в скрытый Мир.
Проход по Надмирью был стремителен и прост. Юлька не успела глазом моргнуть, как очутилась на обширной поляне по пояс в траве. Ее появление сопровождалось вспышкой или шумом, и несколько девушек, игравших на опушке, обернулись и в ужасе застыли. В длинных платьях из выбеленного домотканого полотна, с вышитыми узорами лентами в волосах, они показались Юльке фигурками, сошедшими с экрана компьютерного фильма на историческую тему. Она сделала шаг к девицам, намереваясь заговорить, но те пронзительно завизжали и врассыпную бросились в лес, лишь русые косы шлепали по спинам да сверкали голые пятки.
— Во дуры! — Юлька с досадой посмотрела по сторонам.
Пестрая от цветов поляна с некошеной травой, где она «высадилась», уходила вниз к реке. Лес, сравнительно редкий, прилегал к самому краю пологого откоса и выглядел вполне миролюбиво. За деревьями виднелись неказистые строения, похожие на большие шалаши. Девушка с наслаждением вдохнула свежий ароматный воздух. Она не сомневалась, что все это было создано воображением матери, но как давно творил ее Экзистедер, оставалось тайной.
От размышлений Юльку отвлек нарастающий гул голосов. По лесу навстречу пришельцу неслась толпа мужиков с дубинками, кольями, косами.
— Ничего себе! — ахнула Юлька, рефлекторно расстегнула кобуру, но вовремя опомнилась: опасно было начинать знакомство с демонстрации оружия, тем более что путь к отступлению еще никто не отрезал.
Толпа остановилась на порядочном расстоянии от незваного гостя, выкрикивая не то угрозы, не то заклинания против нечистой силы и потрясая в воздухе топорами и палками.
— Почему вы меня боитесь? — Юлька попробовала вступить в переговоры. — Я только что сюда… пришла. Я не причиню вам зла!
Она, в надежде установить хоть какой-нибудь контакт, всматривалась в лица людей. В глазах мужчин как юных, так и умудренных жизнью, стоял животный страх. Старые и молодые, они были какие-то одинаковые, будто вырезанные их одного дерева рукой одного мастера. Даже одеждой они мало отличались друг от друга — холщовые рубахи до колен, серые штаны, на ногах — плетеные из узких полос бересты башмаки.
Вдруг мелькнуло знакомое лицо. Юлька, не веря своим глазам, подалась вперед.
— Васька! Лог!
Парнишка вздрогнул и опустил нож, который сжимал в руках.
— Василий! Ты помнишь меня? — она продолжала развивать успех.
— Это же Мать-Зоря! — воскликнул тот.
Голос прозвучал, как удар гонга. Люди отшатнулись, роняя оружие, и все как один повалились на колени. Не шелохнулся только Лог, а толпа сначала разрозненно, потом дружнее и дружнее запела протяжную песню-молитву Матери-Зоре.
Ничего не понимая, Юлька уставилась на юношу, который совсем недавно был ее товарищем по службе, а теперь стоял здесь в нескладном балахоне с намеком на розовый цвет и вместе со всеми пел странную песню. Он единственный посмел приблизиться к объекту поклонения и, воздев руки к небу, опустился ниц у ее ног.
— Вась, а ну-ка вставай! — велела Юлька довольно грозно. — Я хочу с тобой поговорить.
Он послушно выпрямился и покорно произнес:
— Повинуюсь тебе, Мать-Зоря.
— Кончай дурака валять! Ты что, меня не узнал? Вспомни: я была в твоем сне! Ну?
Лог испуганно отпрянул.
— Так, вижу, начал прочухиваться. А теперь пойдем куда-нибудь в спокойное место, где эти дикари с колотушками нам не помешают. Я хочу кое-что выяснить.
Василий ничего не ответил, но страх на его лице сменился удивлением и любопытством. Он побрел к лесу, оглядываясь, как бы зовя Юльку за собой. Она бодро зашагала следом.
Незаметная тропинка уводила в чащу. Василий, похоже, знал здесь каждую травинку и каждое дерево. Он предусмотрительно приподнимал ветки, чтобы гостья могла не наклоняясь пройти наиболее заросшие места, но так и не смел посмотреть ей в глаза, хотя она и искала его взгляда.
— Куда мы все-таки идем? — Юлька решила завести разговор.
— К Матери-Зоре.
— Вась, я не пойму никак — ты мне голову морочишь или всерьез ничего не помнишь?
— Я знаю, что ты пришла из моего сна. Ты похожа на нашу богиню.
— Богиня подождет. Ответь-ка для начала, что это такое? — она показала рукой вокруг.
— Это — мой дом. Мать-Зоря выбрала меня своим послушником, теперь я принадлежу ей… Мы пришли.
Перед Юлькой открылась небольшая поляна с огромным деревом посередине. В ветвях его просматривался вход в полуестественный шалаш.
— Ей будет приятно увидеть тебя, — шепотом произнес Васька и открыл плетеную дверь.
Девушка зашла под кроны гигантской ели, и взгляд ее тотчас уперся в нечто, стоящее возле толстого ствола. Присмотревшись, она различила контуры женской фигуры в полный человеческий рост. Искусно вырезанная прямо на стволе, та казалась живой. Юлька нерешительно приблизилась. Тонкие прекрасные черты не могли испортить даже морщины, старательно выточенные неизвестным гением. Волосы, струящиеся по плечам, выглядели, как настоящие, и разве что не колыхались от легкого дуновения ветерка.
— Если она посмотрит на тебя, — опять зашептал Василий, — ты сможешь заснуть и попасть в Мир Снов. Она обязательно посмотрит, только подожди немного.
— Ты таким образом переместился к нам? Она отправила тебя?
— Тише, — испугался Лог. — Нельзя шуметь.
— Ну ладно, ладно. А почему ты думаешь, что она посмотрит на меня?
— Ты похожа на Мать-Зорю, она знает тебя.
— Я похожа? — Юлька недоверчиво покосилась на статую.
Василий протянул ей зеркало в ажурной металлической оправе. Юлька хотела было спросить, как оно очутилось в столь варварском и примитивном мире, но тут увидала свое отражение.
Это была она и не она. Обычно вздернутый вверх носик оказался ровным и прямым, исчезли веснушки, стали взрослее глаза. Лицо вытянулось в части подбородка, что, впрочем, не создало дисгармонии, а рыжеватые волосы заискрились золотом.
— О, господи! — вырвалось у Юльки. — Это кто?
Изображение в зеркале повторило мимику девушки.
— Это я? Ты меня так видишь?! — она опять забыла, что тут не подобает громко говорить.
Васька быстро закивал.
— Не может быть! — не унималась Юлька. — Да кто же я в конце концов?!
Изображение вдруг стало расплываться. На секунду волшебное стекло поалело, и появилось лицо молодого человека с огненно-рыжими кудрями на крупной голове. Юлька узнала: на корабле Оливула Бер-Росса она едва не застрелила этого молодца в красном. Донай. Она чуть не швырнула зеркало на землю, но отражение мигнуло, и вновь показало юную златовласую особу. Юлька всмотрелась в свой мнимый облик и обнаружила множество общих с Донаем черт. Зеркало услужливо продемонстрировало портрет Красного Ви-князя вновь. Теперь у Юльки не осталось никаких сомнений: девушка в зеркале и Донай — дети одних родителей.
— Но при чем тут я?! — Юлькин голос пролетел по всей поляне и замер в чаще леса.
Зеркало тут же показало ее собственное отражение, помедлило немного и плавно преобразило в портрет златокудрой княжны.
— Нет… — Юлька повернулась к деревянной статуе. — Мама! Скажи мне правду, мама!
Из неживых глаз скульптуры катились две слезинки.
— Неужели отец сделал все это только потому, что не мог смириться с наследницей, а не наследником Жезла? — Юлька вспомнила свое последнее видение. — И за это ты пожелала сыну возненавидеть весь наш род?! Ты научила его работать с твоим Экзистедером и дала энергию для убийства? Мама, как ты могла?!
Юлька отвернулась, не в силах сдержать рыдания. На мгновение все показалось безнадежным и летящим в пропасть.
— Она смотрит на тебя, — Василий робко тронул ее руку.
И верно. Глаза на деревянном лице приоткрылись и яркий розовый луч скользнул в полутемный шалаш. Спокойный грустный взгляд сковал внимание Юльки, и она воочию узрела небольшой зал, залитый красным светом, с высоким троном в центре. Одна стена представляла собой окно в некий искусственный Мир, где были заперты Грег, Гор и Данила. Оливул стоял в нескольких шагах от прозрачного барьера, Каляда находилась левее, а перед ними чинно прохаживался Донай, сжимавший что-то в руке под алым плащом.
— Итак, у людей появился театр, — начал Донай. — Это была, конечно, примитивная модель Экзистедера. Роли в пьесе играли актеры, а руководил действием режиссер. Но как бы медленно ни продвигалось развитие, нашлись внемиренцы, подстегнувшие прогресс — люди узнали кино. И все же состояние пока оставалось стабильным: актерские отсебятины укладывали в сценарий, а зритель имел право сам для себя додумать открытый конец или «оживить» в собственном воображении полюбившихся и угробленных автором персонажей. Даже рисованные анимационные фильмы ограничивались художественными талантами тех, кто их создавал. Но настал момент, когда кому-то захотелось самому поучаствовать в Игре, и зародилась идея видеоигры. И когда компьютеры заполонили Мир, а герои электронных игр не сходили с обложек комиксов, начался новый этап: Игры стали объемны. Электроника позволила создать иллюзию собственного Мира, ему даже название придумали — виртуальная реальность. А от мнимого до реального всего один шаг. И что же делают те, кто волею судьбы рожден со способностью странствовать по Путям Структуры? Они без зазрения совести объясняют невежественному племени мирян, как сделать этот единственный шаг. Мне продолжать, Оливул, или ты и сам помнишь историю об инженере в далеком Мире, который обнаружил возможность преобразоваться в голограмму, сохраняя способность к ощущениям? А дальше? Да просто кончилось тем, что вся периферия Структуры в свое удовольствие создает и уничтожает Миры! А что будет, если тем же займется центральная публика? А умник вроде тебя рассчитает, как построить цепочку мостов к Первому Экзистедеру?
