Сергей Синякин - Злая ласка звездной руки
- А я смотрю - вы или не вы? - сказал он, пока Кунжаков забирался в кабину. - Потом признал, все-таки выделяетесь вы, товарищ старший лейтенант!.
Странное дело, там, у городка, они были на "ты" и абсолютно не тяготились этим. Теперь бывший десантник уважительно обращался к Кунжакову на "вы" - видно, в его родной Даниловке дорожная служба уже приучила бывшего армейца если не любить родную российскую милицию, то хотя бы побаиваться ее.
- Здорово, Алексей! - Старший лейтенант крепко пожал руку знакомого. Давно из дома?
- Вчера в ночь выехал, - сказал водитель. - Меня на НПЗ за насосом послали.
- Что там, в Михайловке, не слышно?
- Не знаю. - Водитель пожал плечами. - Народ так и стоит, войска не сняли, пропускают, как и тогда, по специальным документам. Я же ночью ехал, не видел никого!
Машина медленно катилась вниз по склону. Солнце уже коснулось красным краем далекого горизонта. Над багрово-красной полосой зари в светлом еще небе горела яркая звезда.
Кунжаков опустил стекло, и в кабину ворвался свежий воздух, впрочем, еще слишком теплый, чтобы порадоваться вечерней прохладе.
- А меня в Туву отправляют, - сказал он, доставая сигареты. Обычно он курил "Ростов", но, получив подъемные, раскошелился на "Винстон". Водитель одной рукой потянулся к пачке, взял сигарету и той же рукой ловко прикурил от зажигалки.
- Значит, к концу дело идет, - сказал он.
- Похоже, что так, - согласился старший лейтенант, затягиваясь пахучим дымом. - Только вот - к какому?
Машина пошла на подъем, миновала линию электропередачи. После моста Алексей сбросил скорость. Точно, научили его даниловские менты из дорожно-патрульной службы Родину любить!
Пост ГИБДД миновали без особых осложнений. Никто их не останавливал. Однако опытный взгляд Кунжакова сразу отметил на посту что-то непривычное. Уже миновав пост, он понял, что его удивило - привычных бронетранспортеров у поста не было. Похоже, что в Туву его посылали не зря! Кунжаков помрачнел.
Машина поравнялась с аллеей тополей, вытянувшихся к опытной станции. Около крайних деревьев отчаянно махал обеими руками суетливый человек. Голосовал мужик. Кунжаков скользнул по любителю путешествовать автостопом равнодушным взглядом. В следующий момент он в изумлении высунулся из кабины.
- А ну-ка, Леша, притормози!
- Знакомый? - Водитель послушно притормозил и съехал на обочину. В зеркало заднего вида Кунжаков наблюдал за торопливо подбегающим человеком. Он не ошибся.
- Не подбросите? - сказал тот, останавливаясь рядом с дверцей кабины.
- Садись, Дима, - сказал старший лейтенант, распахивая дверцу кабины. Не знаю, куда ты так торопишься, но, похоже, нам всем в одну и ту же сторону.
Некоторое время голосовавший с удивлением смотрел на старшего лейтенанта, потом узнал его и, яростно махнув рукой, полез в кабину.
- Какими судьбами? - спросил Кунжаков, едва автомашина тронулась с места. - Или случилось что-то?
- Случилось, - хмуро сказал Дмитрий Стариков. - Светка пропала. Я с утра за врачом пошел, вернулся - а ни ее, ни Маришки нет.
- Ты думаешь, они туда подались? - удивился Кунжаков, устраиваясь поудобнее и выбрасывая в приоткрытое окно кабины окурок. - Не знаю, Дима, я бы лично туда не поехал. Опасно в те места возвращаться.
- Если бы ты видел, как их ночью корежило! - Лицо Старикова было каменным. - Я чуть с ума не сошел, глядя, как они орут и извиваются! Там что-то случилось, Андрей! Что-то плохое случилось, я чувствую. Поэтому они и сорвались. Они ведь другие, Андрей, они меняться начали, это даже такому дураку, как я, видно было.
Алексей внимательно глянул на нового попутчика.
- Ба! - удивленно сказал он. - Беглец! А я тебя сразу и не узнал. Богатым будешь! Это ведь он тогда, Андрей Николаевич, по подземному ходу из города вылез?
- Он, он, - подтвердил, досадливо морщась, Кунжаков.
Нехорошие предчувствия, терзавшие его более суток, окрепли и обрели реальные очертания. Похоже, амбец пришел Михайловке и ее жителям. Серьезно начальство подошло к случившемуся, очень серьезно. Вспомнив умельцев из зондеркоманды, старший лейтенант вздрогнул. Теперь он не сомневался, что водитель Николай был прав, за что его и убили. Куда же в таком случае ехали они? А главное - зачем! Если все шло к тому, что жителей районного городка посчитали опасными, то свидетели будут еще опаснее. Не дай Бог разойдется по всему миру, что армия занималась самым настоящим геноцидом! И гадать не стоило, что при зачистке города среди мирного населения жертвы будут. И немалые. Это же скандал на весь крещеный мир! Это же правительство сменится как пить дать! А с опасными свидетелями поступают обычно - им просто не позволяют давать свидетельские показания. А для этого затыкают рот. Навсегда.
Кунжаков почувствовал, что у него пересохла глотка. Порывшись в пакете, он достал бутылку пепси, открыл ее и сделал несколько глотков.
Значит, атака на город все-таки состоялась. Куда же дели население? Эвакуировали? Скорее всего это было именно так. Страна у нас большая, распихали михайловчан по психушкам, самых интересных, естественно, в институт Сербского, как подопытных кроликов, вывезли. А из этого вытекало, что Старикову свою семью теперь придется очень долго искать. И не факт, что он ее найдет. И тут Кунжакову в голову такая мысль пришла, что мороз по коже прошел. Он косоглянул на Старикова, смотревшего вперед с неподвижным лицом, на негромко напевающего беззаботного водителя Алексея, который уже наверняка забыл о своей службе в десантных войсках. Им эта мысль в голову не приходила. Она могла прийти в голову лишь милиционеру, побывавшему не в одной "горячей точке", а потому все видевшему и знавшему не понаслышке.
Если город подвергся нападению из космоса, если население его стало потенциально опасным для всего остального мира, то кто сказал, что с этим населением будут церемониться?
Надо было еще доказать, что жители города стали опасными. Подумаешь, замолчали они! По нашей жизни иной раз вообще ни с кем общаться не хочется. Так если ты молчишь, никто тебя ненормальным не считает. Не в духе человек, и все.
Но с другой стороны, когда вдруг замолкают жители всего города, и замолкают они после того, как оказываются за невидимым барьером, поставленным неизвестно кем и неизвестно для каких целей, если жители эти не реагируют ни на кого, думают неизвестно о чем... Будут ли в таком случае с ними церемониться или просто решат проблему извечным простым способом: с глаз долой - из сердца вон?
Кунжаков закурил.
В кабине стояла тягостная тишина, только водитель что-то немузыкально напевал. Надо было что-то сказать или хотя бы поделиться своими соображениями, но старший лейтенант на это не решился. Да и кто бы вот так - запросто высказал подобные мысли вслух?
