Уолтер Уильямс - На крыльях удачи
— Да, — обиженно кивнула Ванесса. — Делай, что хочешь, Джефф. Я просто пытаюсь тебе помочь.
— Ты только представь, Перл. Мы можем увидеть преступление века!
— Я вся горю от нетерпения, — ответила Жемчужница равнодушно. На ней был костюм земного пирата — ботфорты, повязка на голове, черная ленточка на одном глазу. Сабли-близнецы ярко блестели. Она очень старалась выглядеть как можно более достоверно — в таких кругах на это обращали внимание.
Эдверт выбрала костюм трубочиста. Широкополая шляпа была прикреплена так, что кокетливо клонилась набок.
— Видела костюм Фу Джорджа? — спросила она.
— Ральф Адверс. Да видела. — Жемчужница поморщилась от боли в бедре. Жизнь, увы, отомстила ей за притворство: она таки немного растянула мышцы при попытке подставить ножку герцогине.
— Фу Джордж может похитить «Крылышко» прямо у нас на глазах!
Тут Жемчужница снова поморщилась, но на сей раз при виде того, кто к ним приближался:
— Как раз то, что мне сейчас больше всего нужно. Киоко Асперсон.
— Кто? О! Ронни Ромпер!
— Ага. Ронни Ромпер с информационными сферами. Кто это еще может быть?
— А я люблю Ронни Ромпера. Он здесь — значит, мы словно бы на Волшебной Планете Приключений.
Жемчужница улыбнулась в объектив надвигающихся камер.
— У вас с Ронни Ромпером так много общего, — съязвила она как раз вовремя, чтобы ее услышала Киоко. — Например, пустые головы.
— Моя госпожа.
— Майджстраль! — радостно воскликнула маркиза. — Надеюсь, вы придумали какую-нибудь диверсию? Котани меня снова покинул.
— Как это мило с его стороны. — Майджстраль обнюхал уши маркизы. Вечер обещает быть интересным.
— Надеюсь, это означает, что вы намерены похитить «Крылышко»?
Майджстраль улыбнулся:
— Ах. И это тоже.
Пааво Куусинен в красном пиратском костюме — в шляпе, брыжах и ботфортах — задумчиво гулял по залу и считал информационные сферы.
Он ничего не мог с собой поделать. И еще — ему начинало казаться, что это важно.
Он сосчитал сферы, кивнул и подошел к телефону. Включив защитный экран, он поставил пятьдесят нов на Дрейка Майджстраля. А потом сделал ставку на кое-кого еще.
— Да, Киоко. Красивый у Эдверт костюм, правда? Трубочист — это я придумала. А колечки — это уже ее идея, и она не ошиблась.
— Принесите мне, пожалуйста, еще бренди.
— Боюсь, что не сумею, мадам.
— Почему это? — рассерженно спросила женщина.
— Я уже выполняю другой заказ.
— Да вы просто торчите тут и глазеете на ковбоя. Официантка вы или нет?
— Бренди. Хорошо. Сейчас принесу.
— И поторопитесь.
Отчаяние Камисс было беспредельно.
— Вы просто не представляете, Зут, как я счастлива здесь, — ворковала леди Досвидерн. Кончики ее пальцев крепче сжали руку Зута. — Мне так давно не удавалось поговорить с кем-нибудь, кто бы не был…
— Лордом Квльпом. Да. Пятью лордами сразу.
— Да. Трубочист — отличная мысль. Милочке Эдверт то и дело приходится заниматься какой-нибудь чисткой.
Появление было рассчитано великолепно. Оно произошло именно тогда, когда ожидание достигло апогея. Как раз в тот миг, когда гости уже было забыли, что все они тут не главные, и принялись наслаждаться обществом друг друга, зазвенели цимбалы, воспели фанфары и в зал ступила герцогиня Беннская.
А на шее у нее сверкало «Эльтдаунское Крылышко».
7
«Эльтдаунское Крылышко» до сих пор, как двести лет назад, обрамляла Оркхорская оправа. Камень сиял в центре изящного ожерелья, которое носила Четырнадцатая Герцогиня. Он имел форму слезинки, обращенной острым концом вниз, и отличался превосходной огранкой. А в самой сердцевине его, увеличенная за счет умелой огранки, сияла умирающая звезда. В оправе вокруг «Крылышка» сверкало двадцать более мелких огневиков.
Ее милость оделась в костюм графини Анк. Ее голову скрывала покрытая пушистым мехом хозалихская голова. Платье на герцогине было тускло-красное, и отсветы Рассветной Звезды окрашивали его в цвет свежей крови. Карие глаза хозалихской головы, сделанные из темных огневиков, мерцали сатанинским блеском. Лиф и длинные полы жакета усеивало множество драгоценных камней, которые при каждом движении герцогини сверкали и переливались. Тонкие шаровары были заправлены в высокие сапожки из кожи змеи. На поясе у Роберты блестел кривой ятаган — точная копия того самого, которым графиня Анк отправила на тот свет своего незадачливого возлюбленного.
Роберта вошла в бальный зал, враждебно выставив вперед кончики искусственных ушей. Губы фальшивой головы разъехались в зловещей ухмылке. Костюм герцогини был столь же сенсационен, как и знаменитый камень, сверкавший в ямочке между ее ключиц, и она знала это.
Ральф Адверс подошел к Роберте и отвесил низкий поклон:
— Ваша милость. Примите искренние поздравления с вашим дебютом. Ваш костюм великолепен. Уверен, сама графиня Анк никогда не выглядела лучше.
— Благодарю вас, Фу Джордж.
Роберта вынуждена была отдать ему должное: Фу Джордж смотрел ей в глаза, а не на «Эльтдаунское Крылышко». Но в его глазах мерцали темные, потаенные огоньки.
— Позвольте предложить вам руку, миледи?
— Конечно, сэр.
Они обнюхались и пошли по залу. Гости расступались, давая им дорогу, — кое-кто из благоговейного трепета, но большинство устремилось к телефонам — делать ставки.
— Теперь я понимаю, почему вы отклонили мое вечернее предложение, — сказал Фу Джордж. — Любая сенсация, какую бы я ни придумал, померкла бы рядом с той, что произвели вы.
— Вы принижаете себя, сэр. Всякий пришедший на мой бал, одевшись Ральфом Адверсом, не может пожаловаться на отсутствие сенсации.
— Хочу поинтересоваться, ваша милость, обдумывали ли вы мое предложение.
— У меня на это совершенно не было времени. — Искусственная голова чуть склонилась к Фу Джорджу. — Но я непременно его обдумаю, как только появится минута. Завтра у меня будет три-четыре минутки.
— Вы очень любезны, что согласились подумать о моем предложении. А не окажете ли мне честь, позволив потанцевать с вами?
— Первый танец я должна танцевать с бароном Сильверсайдом. Второй уже пообещала. Третий вас устроит? По-моему, это будет «Паломничество».
— Чудесно, ваша милость. Ибо я и в самом деле паломник, явившийся поклониться вашему великолепию.
Суеверный Майджстраль старательно избегал встречи с Ронни Ромпером, даже не смотрел в его сторону. Он собирался совершить преступление века и хотел, чтобы ничто не отвлекало его.
