Элизабет Линн - Сторожевая башня (Хроники Торнора)
— Ск-корей бы.
Райку не спалось. Он думал о неведомых обитателях суровых скал. Подножья каменных громад освещал костер. Выше утесы становились все темнее, вершины пропадали в сплошной черноте. В надежде заснуть Райк дважды принимался считать и сбивался. Соррен ворошила угли.
— На севере говорят, что в горах холодно оттого, что они ближе к ночи, — сказала она.
Маранта ворочалась, кутаясь в плащ. Встала Норрес и ушла к лошадям. Вернулась с меховыми полостями из седельных сумок.
— Подстели, будет теплее.
— А второй можешь накрыться, — добавила Соррен.
Маранта зарылась лицом в длинный темный ворс.
— Ах. — Она расстелила мех и спохватилась:-А разве вам не нужно?
— Не тревожься, — Соррен качала головой. — Мы-северяне.
А Райка стал донимать холод. Соррен и Норрес завернулись в один плащ. Где-то в скалах закричал горный кот, разбудив Хадрила.
— Все в порядке, — успокоил юношу Райк. — Эти звери не приближаются к огню. — Крик повторился, словно в опровержение его слов. Лошади забеспокоились. — Оголодал за зиму.
Райк взглянул на Эррела. Принц держал лук под рукой. Он кивнул, подтверждая готовность к бою, и предложил:
— Давай спать. Если кошка приблизится, лошади нас разбудят. Угомонись, — приказал Эррел Хадрилу и накрылся плащом. Мальчик нахлобучил капюшон и придвинулся к огню.
Туман обступал стоянку, но костер сохранял в сплошной пелене круг, доступный зрению. Внезапно Райк увидел в нем бесшумно крадущуюся горную кошку, привлеченную теплом и запахом живого.
Райк отогнал видение, обругав себя идиотом. Лежит тут, как малое дитя, и грезит наяву, глядишь, и не то еще померещится. Он посмотрел на скалы, темно-красные, а ниже розовые, как плавники только что пойманной рыбы, с желтыми вкраплениями цвета лягушачьего брюха…
Ржание лошади разбудило его. Женские крики и звериный рык. Он вскочил, выпутываясь из своего плаща. В предрассветном сумраке рвался с привязи каурый жеребец. Взметнулось золотисто-коричневое тело-кошка добралась-таки до них.
— Стоять! — Ван рявкнул на Норрес, опередившую всех.
Загудела тетива. Конь, оборвав повод, скакнул прочь. Пронзенный стрелой зверь покатился на землю и замер. Райк, оказавшийся ближе остальных к незваному гостю, осторожно приблизился. Кровь струилась из раны в груди и разинутой пасти. Из-под шкуры выпирали кости-горный кот пережил нелегкую зиму.
— Такой худющий, совсем отощал, — с жалостью заметил подошедший Хадрил.
— И очень кстати. Зверя, полного сил, такой стрелой можно было бы только ранить. — Эррел, упираясь ногой в грудь кошки, вытащил стрелу, наполовину вонзившуюся в тело. — У меня нет ни одного подходящего наконечника. Не было времени сделать. Думал, что охотиться придется самое большое на кроликов. — Он оглядывался в поисках чего-нибудь пригодного, чтобы вытереть кровь со стрелы.
По пути к костру Райк подобрал плащ. Все произошло мгновенно, и только сейчас его прохватило нервным ознобом. Норрес успокаивала лошадей. Вернулся Хадрил, бегавший за оторвавшимся жеребцом.
— Он не дается.
— И не трогай его, — сказала Норрес. — Конь последует за нами и подойдет, как только захочет есть. Травы тут почти нет-никуда не денется. Какое-то время тебе придется ехать на крупе, — Норрес поглядела на Эррела.
— Не беда.
— Можешь ехать со мной. Я самая легкая, — предложила Маранта.
— Нет, — возразила Норрес. — Двойную ношу осилит мерин Райка-самый крепкий из наших коней.
Соррен, упаковывавшая меха, подняла голову и улыбнулась Эррелу.
— Возьми мою лошадь, брат. Я поеду с Райком.
Брови Вана взметнулись вверх, но он смолчал. Только выбираясь из каньона на тропу, шири буркнул:
— Брат? Это многое объясняет.
— Неужто, — Соррен хмыкнула.
— Может, прихватим мясца? — Хадрил пнул ногой убитого кота.
— Нам некуда вьючить новую поклажу, — сказала Норрес.
Эррел разбирал поводья гнедой кобылы Соррен.
— Мясо кота невозможно разжевать, к тому же он мог быть болен. — Принц сел в седло. — Оставим здесь-найдется, кому его съесть.
Райк нагнулся с коня, желая подсадить Соррен. Ей потребовалось лишь слегка опереться на его локоть. Серый присел от непривычного груза.
— Двигайся вперед.
Райк сместился к лошадиной шее. Соррен устроилась поудобней и прижалась к его спине. Ее волосы щекотали шею. Маранта ворчала на беззаботность своих спутников, пренебрегших даровым мясом. Ван выехал на дорогу. Туман вокруг редел. За наставником следовала супруга, за ней Норрес, потом Эррел, Хадрил и в арьергарде-Райк и Соррен. Серому приходилось нелегко, и на другой позиции он замедлял бы общее движение. У себя за спиной Райк слышал отдаленный стук подков. Жеребец Эррела трусил за путниками.
К полудню облака поднялись выше-они миновали перевал и спустились в предгорья. Небо, вовсе не синее, походило на бледный цветок лаванды. Ван достал карту, вроде той, что была в его доме, только поменьше, и выяснял их теперешнее местоположение. Райк чувствовал себя превосходно, если не считать боли в ногах-отвык от верховой езды. Он спросил:
— Где деревня Чайаты?
— Здесь не отмечена, — сказал Ван. — Примерно тут, — он коснулся карты большим пальцем. — Мы к западу от нее, в двух днях пути. Он свернул карту и убрал в седельную сумку. Дорога снова пошла на подъем. Путешественники вступили на холмистую равнину. На юге и на западе холмы были красными, а на севере-серыми. Восток покрывала густая тень, должно быть, лес.
Зеленые островки карликовых сосен оживляли окрестную степь. Над ней у горизонта к небу тянулся столбик дыма, коричневый на странно бледном фоне.
— Верно, селение. Поехали туда, — предложил Эррел.
Соррен заметила Каурого неподалеку.
— Может, стоит попытаться изловить этого зверя?
Жеребец поглядел на людей и взрыл копытом землю.
— Сейчас попробуем.
Норрес спешилась и ласково заговорила с конем, неспешно к нему приближаясь. Каурый махнул хвостом, сверкнув глазом, и отбежал, совсем как жеребенок. Норрес продолжала увещевать коня, и через некоторое время он перестал размахивать хвостом, как флагом, присмирел и позволил поймать себя за узду. Осторожно приблизился Эррел с седлом.
— Спасибо, — сказал он, принимая жеребца. — Стой смирно, зверюга, — приговаривал он, седлая строптивца.
Дым вился вовсе не над селением. Вместо него путники нашли уединенную ферму-старенькие домик и амбар из серого камня. Пашня лежала вокруг. Земля, поднятая плугом, поражала богатством цветовых оттенков. Приезжих встретил лаем пес, выскочивший из-за амбара. Дворовый сторож предусмотрительно держался на расстоянии от лошадиных копыт. Из дома вышла женщина, бледная и неприветливая. Как подобает замужней северянке, она была в коричневом шерстяном платье, волосы заплетены в косу.
