Стивен Бакстер - Корабли времени
Это возражал я – но "Я" – восемнадцатилетней давности. Я стоял у окна, дышал свежим рассветным воздухом и размышлял вслух, по мере того как поднимающееся Солнце золотило его профиль:
– Однако пока мои исследования еще в колыбели и ваши голословные утверждения…
– Голословные?
Юнец! Мальчишка! Как смеет он критиковать себя самого – в возрасте. Где уважение к старшим? И самоуважение, в конце концов!
– Да ведь это же я тебе говорю! Опомнись, упрямец! Я привел тебе человека… существо из будущего, какие тебе еще нужны доказательства?
В ответ он только покачал головой.
– Слушайте, я устал. Всю ночь на ногах, тут и бренди не поможет. Похоже и вы нуждаетесь в отдыхе. В этом доме есть несколько свободных комнат: я провожу вас.
– Я сам знаю дорогу, – с достоинством отрезал я.
Он оценил ситуацию с юмором – на лице его впервые появилось нечто вроде улыбки.
– Я распоряжусь, чтобы мисс Пенфорд принесла вам завтрак. Хотя… – тут он посмотрел на Нево, – возможно, лучше подать его в гостиную.
– Пойдем, – сказал он. – Судьба расы несколько часов может и подождать.
Давно я так не спал – таким глубоким, очищающим сном. Я был разбужен Моисеем, который принес мне кувшин подогретой воды.
Одежду я сложил на кресле: точнее, это была уже не одежда, а обноски – после столь долгих скитаний там смотреть было не на что.
Он поймал мой взгляд и сказал, словно бы прочитав мысли:
– Если желаете, можете взять халат. Извини, старина – тут он со смехом перешел на «ты», оценив абсурдность ситуации – уважение к себе самому, старшему! – остальные мои вещи вряд ли придутся тебе впору!
Такое бесцеремонное поведение слегка вывело меня из себя.
– Придет день – и ты станешь «стариной». Тогда ты вспомнишь… Впрочем – не бери в голову! – заключил я.
– Я распоряжусь, чтобы твою одежду почистили и заштопали. Спускайся вниз, когда будешь готов.
В гостиной завтрак был подан через буфет, отделяющий это помещение от кухни, слугам не было нужды появляться здесь. Моисей с Нево уже собрались. Моисей был в том же костюме, что и вчера – или точной его копии. Яркое утреннее Солнце окрасило попугайские тона во что-то уж вовсе крикливо-несообразное. Что же до Нево, на морлоке откуда-то появились короткие штанишки и потрепанная курточка. По самые очки была нахлобучена шапка – очевидно, чтобы скрыть мохнатое лицо. Он стоял неподвижно как статуя возле буфета.
– Я предупредил мисс Пенфорд, чтобы она не заходила, пока у меня гости, – сказал Моисей. – Сюртук на спинке стула – он на него великоват. Мне удалось отрыть в чулане свою школьную форму – она провоняла нафталином, но так он выглядит еще ничего.
– А теперь, – подошел он к Нево, – Позвольте вас обслужить, сэр. Что вы предпочитаете: яичница, бекон, тосты, сосиски?
Все тем же ровным текучим голосом Нево попросил объяснить ему происхождение названных предметов. Моисей сделал это наглядно: поднимая на вилке, например, ломтик бекона и рассказывая о происхождении свиней, их сущности и прочем.
После этакого экскурса в мир человеческой кулинарии Нево выбрал дольку разрезанного яблока и стакан воды, а затем ушел в самый темный угол.
Что до меня, то после диеты на харчах у морлоков я наслаждался завтраком так, словно это была моя последняя пища, съеденная в 19-м веке. Если бы я знал, что так оно и окажется!
После завтрака Моисей проводил нас в курительную. Нево тут же занял темный угол, а мы с Моисеем уселись в кресла друг напротив друга. Опираясь на подлокотник, Моисей вытащил трубку из жилетного кармашка и раскурил ее.
Я наблюдал за ним, едва сдерживаясь. Внутри у меня все клокотало. Как он чертовски спокоен!
– Тебе что, нечего сказать? Я принес тебе грозное предупреждение из будущего – даже из двух будущих, а ты…
– Да, согласился он. – Впечатляющая история. Но, – продолжал он, пыхтя чубуком, – Я все-таки не уверен…
– Не уверен? – воскликнул я, вскакивая. – Но как мне убедить тебя? Что еще нужно для доказательства…
– Сдается мне, что в твоем рассказе есть несколько логических прорех. Да присядь ты.
Я устало сел на место.
– Что за прорехи?
– Посмотрим вот с какой стороны. Ты утверждаешь, что я – это ты, и, соответственно, наоборот. Так?
– Точно. Мы – два ломтика единой четырехмерной сущности, взятые из различных точек и совмещенных в одной точке пространства с помощью Машины Времени.
– Очень хорошо. Но давай рассуждать логически: если ты был когда-то мной, то должен разделять мои воспоминания.
– Я… – и тут я осекся.
– В таком случае, – победоносно произнес Моисей, – с заметным триумфом торжеством. – Что ты можешь сказать о некоем загорелом незнакомце, который однажды постучался к тебе посреди ночи? Ага!
Естественно, таких воспоминаний у меня не было. Не стоило даже напрягать память. Опешив, я обратился за помощью к Нево:
– Как такое может быть? Получается, мое прибытие в прошлое невозможно. Логически несостоятельно. Я не смог бы переубедить Моисея Младшего, потому что никогда не встречался с Моисеем Старшим, который также должен был переубеждать меня в свою очередь!
Морлок возразил:
Причина и следствие при использовании Машины Времени становятся устаревшими понятиями.
Однако Моисей Младший все так же с вызовом продолжал:
– А вот вам еще одна головоломка. Предположим, что я согласился с вами. Я принял твою историю о путешествии во времени на веру, меня убедили картины будущего… и так далее. Предположим, что я согласился разрушить Машину Времени.
– Получается, она никогда не была построена и…
– И ты никогда бы не смог появиться здесь.
– И машина была бы построена…
– И ты бы снова смог вернуться сквозь время… и так до бесконечности, как отражение свечи, помещенной меж двумя зеркалами! – торжествующе воскликнул он.
– Да-а. Получается мертвая петля времени. – Заметил Нево. – Изобретатель должен сконструировать машину, чтобы удержать себя от ее изобретения.
Я уронил лицо в ладони. Удручал меня не столько полный крах моего замысла, сколько то, что Моисей Младший оказался разумнее меня. Я совершенно не обратил внимания на этот логический парадокс! – вероятно потому, что старость отнимает не только силы, но и разум. Логические способности слабеют с возрастом, как и тело.
– И, несмотря на эти логические пикировки, тем не менее – это правда.
– Что – правда?
– Все рассказанное – правда. Это единственный способ остановить разрушение. – прошептал я. – Машина не должна быть изобретена.
– Тогда объясни мне, – уже с меньшей симпатией продолжал Моисей. – «Быть иль не быть» – похоже, не вопрос. На моем месте ты мог бы вспомнить, как тебя запрягли играть роль призрака в «Гамлете», в школьной постановке.
