Глен Кук - Обрекающая
Только Брайдик, казалось, не боится.
И Марика проводила со связисткой много времени. Брайдик помогала с уроками языка и создавала впечатление, что Марика не одинока в своем изгнании. Грауэл и Барлог ей удавалось видеть редко и всегда украдкой, и никогда не было времени сказать больше, чем несколько торопливых слов.
– У Горри много есть чего сказать о тебе моей кровной сестре, Марика. И хорошего в этом мало. Что-то доходит и до моего скромного слуха. – Брайдик нервно забегала пальцами по клавиатуре, вызывая данные, которые смотрела всего минуту назад. Плечи ее напряглись. Она обернулась. – Тебя ждет блестящее будущее, щена. Если ты до него доживешь.
– Что?
– Горри разбирается в щенах и даре. Она когда-то была не последней среди наставниц в Макше. Она говорит, что у тебя величайшие способности из всех, которые видел Акард. Может быть, даже самый замечательный дар, открытый сестричеством Рейгг в этом поколении.
Марика засмеялась:
– Что ты такое говоришь? Я ничего такого замечательного не чувствую.
– А откуда тебе знать? Ты в свои годы можешь сравнивать только с собой. Какова бы ни была Горри, фантазировать она не станет. Будь я в твоей шкуре, я бы очень берегла свой хвост. Фигурально говоря, но и буквально тоже. Такой дар, как у тебя, который сияет даже в очи слепых, может стать больше проклятием, чем даром Всесущего.
– Проклятие? Опасность? О чем ты?
– Сила есть сила, щена. Я предупредила тебя. Те, кому угрожает дар, не постесняются его раздавить – хотя могут действовать исподволь.
И Брайдик снова застучала по клавиатуре. Марика ждала, гадая, что же имела в виду связистка. И думала, почему это последнее время ей уже не так не по себе вблизи центра связи. Может быть, еще одно проявление дара, который так поражает Брайдик. Связистка говорила, что она инстинктивно подавляет действие электромагнитных полей, которое другие никогда не могут преодолеть.
Брайдик снова вернулась к теме:
– То, что самые важные посты во всех сестричествах занимают очень старые, – не случайно. Это те силты, которые в щенячьем возрасте были лишь чуть умнее и чуть сильнее других. Они не привлекали к себе внимания. А когда они старели и продвигались вверх, они оглядывались назад, находили тех, кто мог бы спихнуть их, и начинали ставить подножки тем, кто бежал быстрее. – «Как сделала бы Пошит, если б смогла». – А в спину старшим старались не напирать.
Марика ответила замечанием, которое казалось ей наблюдением, достойным взрослой меты:
– Это не способ улучшить породу.
– А тут нет породы, щена. Существование всего силтства основано на редком, но упрямом рецессивном гене, рассеянном в широкой популяции.
Марика не поняла ни слова.
– Когда силта становится истинной сестрой, орден проводит ее через обряд, в котором она должна пожертвовать способностью к рождению щенков.
Марику замутило от отвращения. Это было вопреки всем императивам выживания.
В стаях Верхнего Поната право размножения строго контролировалось женщинами, державшими власть, и часто им же только и принадлежало. Таким, как Скилдзян. Дай метам свободно размножаться – и они затопят всю местность за несколько лет.
Могло быть отнято право на размножение, но возможность – никогда. После любой катастрофы стае могло понадобится быстрое размножение.
– Истинную силту не должны отвлекать требования плоти, не должно быть у нее и обязательств иначе, как перед орденом. Женщина в поре лишена разума. Женщина, только что родившая, не способна ни двигаться как следует, ни поставить общину выше своего выводка. Ее программирует природа. – Брайдик вдруг сменила тему, которая была ей явно неприятна. – Одно у тебя есть преимущество, Марика. Одна серьезная гарантия. Ты – в Акарде, который называют Крепостью Умерших Честолюбиц. Здесь тебя никто не зарежет из страха за себя. У них нет надежд, у силт Акарда. Они – те, кого сбросили с лестницы, но кого считают достаточно опасными, чтобы отправить в пожизненное изгнание. Враги, которых ты здесь наживаешь, ненавидят тебя потому, что боятся твоей силы, или по менее эгоистичным причинам. Горри ужасается того, что можешь ты значить для будущего общины. Она уже давно говорит, что ловит отблески дальнего завтра. С твоего прибытия ее пророчества стали еще истеричнее и мрачнее.
Марика сидела, положив челюсть на лапу, с видом всепоглощенного внимания, чтобы Брайдик не прекращала болтовню. Эта болтовня Марику не раздражала, поскольку в нескончаемых речах связистки Марика находила информацию, которую другие силты если и сообщали, то неохотно.
– Самая большая опасность тебя ждет, когда ты привлечешь к себе внимание тех, с Юга. А ты привлечешь, боюсь. Если ты хоть наполовину такая, как считает Горри. Если ты будешь проявлять тот упрямый характер, который уже показала. Им придется обратить внимание. – Брайдик играла с видеоэкраном. Что-то ее тяготило. – Если тебе лет шесть-семь не мешать, а ты будешь учиться с той же скоростью, цензуры всей общины будет недостаточно, чтобы тебя здесь удержать. – Связистка отвернулась и пробормотала себе под нос: – Сила есть сила.
К такой болтовне Марика уже привыкла. Брайдик намекала и наводила на одни и те же идеи много раз. Теперь она говорила почти прямо, но ее замечания содержали не больше смысла, чем тогда, когда Марика пришла впервые.
Марика проглатывала книгу за книгой и узнавала кое-что о своем даре, но почти ничего – об истинной внутренней работе сестричества Рейгг. Она не могла удержаться от перевода того, что видела и слышала, в привычные понятия Дегнанов.
Силты произносили слово «община» с тем почтением, с которым Дегнаны поминали Всесущего. Но повседневная жизнь, казалось, была своя для каждой сестры – сила есть сила – и такая запутанная, что перед ней жизнь приграничных «дикарей» казалась образцом порядка. Меты Верхнего Поната никогда бы не подвергли свою стаю опасности в борьбе за господство. Марика, правда, подозревала, что видит все в теневых тонах. Брайдик, например, эта сторона жизни силт беспокоила мало.
В тот момент Марике не пришло в голову поинтересоваться почему.
Она встала с кресла и стала ходить по комнате. От речей Брайдик у нее возникло какое-то беспокойство.
– Старайся их чем-нибудь отвлечь, – говорила Брайдик. – Ты почти в буквальном смысле борешься за свою жизнь. Будь очень осторожна. – Тут она снова сменила тему. – На глаз незаметно, но таяние уже началось. По мониторам видно.
Марика подошла к видеоэкрану, за которым сидела Брайдик. С вещами было проще, чем с метами. Она уже научилась бойко стучать по клавиатуре, хотя не понимала и трети из того, что рассказывала Брайдик о том, как она работает. Электроника для нее была еще большим колдовством, чем собственный дар. Дар был естественным и признанным фактом – как собственное зрение. Ведь о зрении не задаешь вопросов и не начинаешь его изучать. А машина, которая делает работу мозга… чистое колдовство.
