Андрей Анисимов - Доступ к телу
– Простите, я настройщик из телевизионного ателье. Мы меняли тарелку на крыше вашего дома, необходимо проверить сигнал. Можно, я войду?
– Входите, – она открыла дверь: – Только, пожалуйста, потише. Муж спит.
– Я не потревожу.
Настройщик снял ботинки и в носках прокрался за хозяйкой к телевизору. Достав из чемоданчика непонятные для нее приборы, проследил путь кабеля по всей квартире, включая кабинеты сына и мужа, вернулся в столовую, пощелкал каналами, вынул из кармана мобильный и куда-то позвонил. Затем что-то проверил на задней стенке телевизора и убрал приборы обратно в чемоданчик:
– Все в порядке.
Мария Николаевна проводила его в прихожую. Молодой человек обулся, еще раз шепотом произнес слова благодарности и пешком побежал вниз. Она услышала, как он позвонил в квартиру нижнего этажа. «Бедолага! За день по лестницам набегаешься, останешься без ног», – пожалела она телевизионного мастера и забыла о его существовании.
Вскоре Александр Ильич поднялся. Она заглянула к нему в ванную и передала о звонке сына.
– Арсик просил тебя не уходить, пока с тобой не свяжется.
– Ладно, я ему сейчас позвоню.
– Не нужно, мальчик на совещании. Он сам тебе перезвонит.
– Перезвонит, и хорошо. – Ответил супруг, скобля себя допотопной безопасной бритвой.
– Ты бы хоть с ним по-мужски поговорил.
– О чем?
– Мальчику надо жениться. Случайные связи до добра не доведут. Сколько можно таскаться?
– А как ты думаешь?
– Саша, откуда я знаю. Но нормальные дети в его возрасте уже своих детей в школу водят.
– И чем они нормальные? Мой Фоня тоже женат, но ничего нормального я в этом не вижу. Недавно чуть жену не загрыз…
– Саша, при чем тут твои обезьяны?!
– При том… С моей точки зрения, нормальный мужик к сорока годам обязан что-то создать или открыть. А плодить детей обезьяны могут ничуть не хуже.
– Не всем же становиться учеными.
– Маша, туалетная комната не лучшее место для философских споров. Может, ты дашь мне добриться?
– Прости.
Мария Николаевна удалилась, но ненадолго. Через минуту вернулась с телефоном:
– Арсик звонит…
Александр Ильич наскоро вытер лицо и взял трубку.
– Да, сынок.
– Папа, у меня сегодня в два часа встреча в городе. Я через полчаса заеду, нам надо поговорить, на это у меня есть сорок минут. Потом я тебя отвезу на работу. Жди меня в брюках, носках и рубашке.
– Договорились, дружок.
– И бумажник приготовь, чтобы не искать часами.
– Арс, не доставай, я все понял…
Арсений, как всегда точен, явился ровно через полчаса и сразу потянул отца в кабинет:
– Папа, я утром говорил с одним американским бизнесменом. Он серьезно заинтересовался твоей работой. Вполне допускаю его финансовое участие. Но просит он не текст, а фильм. Ты же снимал опыты?
– Снимал, той самой камерой, что ты нам подарил.
– Отлично. Из всего отснятого надо смонтировать кино минут на пять – десять.
Александр Ильич посмотрел на сына с недоумением. Про кино он все понял. Не понял, почему американец.
– Арс, я совсем не хочу дарить свое открытие янки. Активизация гена «h» необходима нашей стране. Мы же с тобой не раз обсуждали…
– Да, папа, патриотизм – это похвально. Получим финансирование от Кремля, слава Богу. А если нет? Я уже не так мало вложился. Только сегодня твоим господам-уголовникам, чтобы их не угрохали, выдал кредит в пятнадцать тысяч долларов.
– А зачем им такие деньги?
– Понимаешь, они тоже дали взятку тюремному начальству и должны вернуть. Так сказать, воровская честь. Я же тебе говорил, вся страна живет по воровским понятиям, а они и подавно. Пришлось выдать. Ты же не хочешь потерять подопытных?
– Не дай Бог!
– Я тоже так подумал. А сколько еще понадобится на взятки судьям и чиновникам для их досрочного освобождения, не знает никто.
– Спасибо, сынок, я ценю твою помощь. Но янки?
– Ты же сам говорил – наука не имеет национальности.
– Наука, дружок, не имеет – имеют ученые. И мне далеко не безразлично, кто воспользуется плодами моего труда. Надеюсь, тебе тоже.
– Папа, чего спорить? Фильм во всех случаях пригодится. Вы своими силами сможете его смонтировать?
– Думаю, эта работа по плечу Вадиму Дружникову. Он с камерой на «ты» и коротенькие фильмы уже монтировал.
– Вот и прекрасно. Твои аспиранты должны мне восемьдесят тысяч рублей. Скажи им, сделают фильм – мы в расчете.
– Хорошо, Арс. Только сперва надо их найти.
– Найдутся.
Отец и сын из дома вышли вместе. Мария Николаевна перекрестила близких и побежала на балкон. Она видела, как ее мужчины уселись в машину и выехали в арку двора. Заметила она и второй серебристый лимузин, покативший следом, но не придала этому значения.
* * *Искать аспирантов профессору не пришлось. Поднявшись в лабораторию, он застал всю команду в сборе. Мало этого, в своем кабинете обнаружил письменный стол под белой скатертью, а на нем бутылку вина и закуски.
Тарутян, Дружников, Суркова и Шаньков стояли возле стола почетным караулом и изо всех сил старались сохранять строгость лица. Но заметив растерянность патрона, не сдержались и прыснули. Александр Ильич за ними. Смеялись долго и немного истерично, но лучшего способа снять стресс в сложившихся обстоятельствах сам академик Павлов бы не придумал. Шаньков, благодаря событиям последних дней, заработал небывалый авторитет, и по праву им пользовался. Поборов приступ веселья, юноша взял инициативу на себя:
– Господа ученые, позвольте считать торжественный сбор команды открытым, Доверяю Коле Тарутяну откупорить бутылку.
– Я г-г-г-готов. – И Николай потянулся к штопору, но профессор его остановил:
– Нет, господа, пирушку мы отложим. Первым делом, именно потому, что мы ученые, необходимо проверить, как восстановился у ребят ген. В связи с этим прошу Катю и Виктора готовить приборы, а вам, господа аспиранты, проследовать в операционную.
Лица молодых помощников мгновенно обрели серьезность, и кабинет опустел.
Первым обследование прошел Дружников. Суркова тут же обнаружила ген «h», о чем радостно сообщила патрону. Ген находился в том месте мозга, где ему и полагалось, и обрел прежние размеры. Это известие коллеги встретили громкими аплодисментами. Следующим проверке подвергся Николай Тарутян. Его «h» так же полностью восстановился, но профессор продолжал изучать мозг аспиранта и неожиданно попросил Тарутяна усыпить.
– Зачем, Александр Ильич? У м-м-меня же все в п-п-порядке?
– Не все, дружок. Но ты не волнуйся. Я вреда тебе не причиню.
Николай послушно подставился под маску, и через несколько минут задремал. Александр Ильич приказал Дружникову запустить лазерную установку, а сам пошел готовить себя к «операции». Оставшись одни, чтобы не выдавать своего недоумения, помощники старались друг на друга не смотреть. Профессор вернулся в марлевой повязке и белых перчатках:
