Роберт Хайнлайн - Ракетный корабль «Галилей»
— Чего зря беспокоиться? — спросил Арт. — Пристрелить его и вышвырнуть наружу. Как вы думаете?
— Остынь, — урезонил его доктор. — Убивать пленных могут только дикари.
— Они и есть дикари! — с жаром воскликнул юноша.
— Помолчи. Морри, остаешься за старшего, — сказал Каргрейвз, закрывая за собой крышку люка.
Осмотр длился недолго. Двое незнакомцев получили, как показалось доктору, смертельные ранения. К тому же их скафандры были разорваны. Третьему, с разбитым шлемом, тоже ничем нельзя было помочь. Его глаза безжизненно смотрели в черное небо, из носа все еще текла кровь. Он был мертв, его убил вакуум.
Каргрейвз вернулся к маленькому кораблю, даже не взглянув на жалкие обломки, в которые превратился красавец „Галилей“» Войдя в корабль, доктор опустился в одно из противоперегрузочных кресел и вздохнул.
— Ну что ж, — заметил он, — Все не так уж плохо. По крайней мере, у нас есть ракета.
— Вы так думайте? — мрачно осведомился Арт. — Поглядите-ка на панель управления.
Глава 16
ТАЙНА, СКРЫТАЯ В НЕДРАХ ЛУНЫ
— Что? — спросил доктор и посмотрел туда, куда указывал мальчик.
— Это не космический корабль, — горько произнес Арт. — Скорее, лунный «джип», — он ткнул пальцем в два вентиля. — Посмотрите-ка сюда. Здесь написано по-немецки «КИСЛОРОД» и «СПИРТ». Мы завладели чем-то вроде детской коляски.
— Может быть, это вентили маневровых двигателей? — спросил Каргрейвз без особой надежды.
— Ничего подобного, — заговорил Росс. — Не надо себя обманывать, док. Мы все осмотрели. Арт перевел нам немецкую тарабарщину. К тому же, как вы могли заметить, шлюпка лишена стабилизаторов. Она предназначена исключительно для перемещения по Луне. О, наш приятель очнулся. Пленник открыл глаза и попытался сесть. Каргрейвз схватил его за плечо, рывком поставил на ноги и швырнул в кресло, в котором только что сидел.
— Эй, ты! — рявкнул он. — А ну, говори!
Тот молчал: по-видимому, до сих пор не пришел в себя.
— Лучше попробуйте по-немецки, дядя, — посоветовал Арт. — Все надписи здесь на немецком.
Каргрейвз напрягся и, порывшись в памяти, припомнил несколько немецких фраз.
— Назовите свое имя! — потребовал он.
— Фридрих Ленц, сержант-техник второго класса. С кем я говорю?
— Отвечайте на вопросы, которые вам задают. Зачем вы бомбили наш корабль?
— Я подчинялся приказу.
— Это не основание. Зачем вы бомбили мирный корабль?
Немец угрюмо молчал.
— Превосходно, — сказал Каргрейвз по-немецки. — Арт, открой шлюз. Мы выбросим эту падаль наружу.
Сержант-техник внезапно заговорил очень быстро. Доктор наморщил лоб.
— Арт, — сказал он, переходя на английский. — Тебе придется помогать мне. Он слишком уж частит.
— И переводи! — потребовал Росс. — Что он говорит?
— Попытаюсь, — ответил Арт и заговорил по-немецки:
— Повторите, что высказали, и говорите медленнее! — Йа, — отозвался пленник, обращаясь к Каргрейвзу. — Вы должны говорить «господин капитан»! — прикрикнул на него Арт.
— Йа, герр капитан, — вежливо произнес немец. — Я как раз пытался объяснять вам… — и продолжал рассказ.
Время от времени он делал паузы, и Арт переводил его слова.
— Он говорит, что является членом экипажа ракеты. Ими командовал лейтенант… я не разобрал его имени… один из тех, кого мы застрелили… Им приказано было отыскать и разбомбить наш корабль. Он говорит, что это было… ага, не просто нападение, а военные действия.
— Война? — вскричал Росс. — Что он имеет в виду? Какая же тут война? Типичная уголовщина!
Арт выслушал пленника.
— Говорит, что это была война, и она будет продолжаться вплоть до победы Национал-социалистического Рейха, — Арт прислушался и перевел: — Он утверждает, что Рейх будет существовать тысячу лет.
Морри грубо выругался.
— Спроси его, с какой стати?
— Оставим, — прервал его Каргрейвз. — Мне кажется, я начинаю понимать, — и обратился прямо к нацисту: — Сколько вас тут, когда вы прибыли на Луну и где находится ваша база?
Арт тут же перевел:
— Он заявляет, что в соответствии с международной конвенцией о военнопленных имеет право не отвечать на такие вопросы.
— Вот как? Скажи-ка ему, что во время войны действуют законы военного времени! Впрочем, скажи лучше вот что: если он настаивает на правах пленного, то мы можем немедленно освободить его! — доктор показал в сторону шлюза.
Хотя он говорил по-английски, пленный отлично понял его жест. Теперь он с готовностью выложил подробности.
Он и его сообщники прожили здесь уже около трех месяцев. У них была подлунная база в тринадцати милях от кратера, в котором совершил посадку «Галилей». У них также имелась ракета, превосходившая размерами «Галилей», и тоже оснащенная атомными двигателями. Себя пленник называл солдатом Великого Рейха. Он не знал, зачем ему приказали бомбить «Галилей», но полагал, что из соображений секретности. Нужно было сохранить в тайне их планы.
— Какие планы?
Пленный снова насупился. На сей раз Каргрейвз действительно открыл внутренний люк шлюза, даже не зная, как далеко готов зайти, чтобы получить нужную информацию. Немец сдался.
План был прост — покорить Землю. Нацистов было немного, но в их распоряжении имелись лучшие военные, научные и технические специалисты, скрывшиеся после падения империи Гитлера. Бежав из Германии, они построили в глухих горах базу и продолжали там работать, рассчитывая на возрождение Рейха. Судя по всему, сержанту неизвестно было точное местоположение базы. Доктор начал задавать наводящие вопросы: Африка? Южная Америка? Какой-нибудь остров? Однако немец знал лишь, что на подводной лодке из Германии туда плыть очень долго.
Он сообщил нечто, заставившее путешественников забыть о грозившей им опасности. Нацисты располагали атомными бомбами, до сего дня хранящимися на секретной земной базе. Они не решались пускать их в ход потому, что у ООН гораздо больше ядерного оружия.
Однако, построив космический корабль, они обрели новые возможности. Теперь они могли укрыться на Луне и, обеспечив себе безопасность, обрушить на земные города ракеты, которыми управляли бы дистанционно. Бомбежка должна была продолжаться до тех пор, пока совершенно беспомощные народы Земли не сдались бы на милость победителя.
Рассказывая о конечной цели, пленник преисполнился гордости и надменно заявил:
— Вы можете убить меня, но это ничего не изменит. Хайль фюрер!
— Можно, я двину ему в глаз? — небрежно осведомился Морри.
