Джон Мини - Фактор жизни
— Активация.
Глава 28
В столовой было шумно. Гул сотен голосов отражался от высокого кристаллитного потолка, опирающегося на балки из сосны и стали.
— Я с трудом слышу свои мысли! — Карин пыталась перекричать шум.
— Извини, — улыбнулся Дарт. — Я не слышу тебя, слишком шумно.
Она посмотрела на переводную картинку на его щеке — черная молния пересекала скулу. В школе некоторые ее друзья увлекались движущимися татуировками. Если их удалить, оставались шрамы. Это отталкивало Карин от подобных экспериментов с кожей, но на лице Дарта шрам бы выглядел привлекательно.
Вот он какой, сын сэнсея…
— Послушай, — начала она снова. — Ты…
Над их головами с пронзительным криком пролетел попугай ара. Птица описала круг и, хлопая крыльями, приземлилась на подушечку на плече своего хозяина. Молодой человек протянул попугаю угощение. Солнечный свет играл на его серебристом шлеме-визоре.
— Ради Бога, — пробормотала Карин. — Здесь же люди едят.
Примерно пятая часть обедающих были из института «Виа Лучис», в шлемах и в сопровождении животных-симбиотов или с экспериментальными фотоумножителями вместо глаз. Остальные были обычными студентами. Находилось здесь несколько человек и из Технического университета.
— Институт «Виа Лучис» это передовые достижения медицинской физики, — объяснил Дарт.
— Да, — Карин ковыряла вилкой в салате. — Чья это была идея встретиться в таком месте?
Дарт пожал широкими плечами.
Ара опять громко и скрипуче закричал. За тем же столом сидела молодая девушка с маленькой макакой. Обезьяна непрерывно стрекотала, устроившись на плече хозяйки. Рядом с девушкой расположился мужчина постарше в сопровождении черного пушистого зверя — то ли очень большой собаки, то ли маленького медведя.
— Господи! — Карин медленно опустила вилку на тарелку. — Ты меня позвал сюда для того, чтобы я полюбовалась на этих уродов, да?
Дарт посмотрел в сторону. Его одновременно отталкивающее и притягательное лицо стало суровым.
— Через две недели они лишат меня глаз, — проговорил он.
* * *
Когда они пошли бродить по зеленому университетскому городку, Карин взяла его под руку. Это получилось совершенно естественно. И она почувствовала, как по всему телу разливается приятное тепло, а напряжение отпускает ее.
— Ну как? — спросила Карин, когда они остановились возле серебристой березы и сели на траву.
— Нормально, — Дарт подобрал ноги и хлопнул по коленям. — Все кажется немного плоским, немного серым. Вирусная инсерция произошла всего три дня назад.
— Еще несколько дней, — заметила Карин, — и перспектива начнет изменяться.
— Да. — Он посмотрел на нее и усмехнулся. Его лицо было очень близко к ее лицу. — Но ты все равно будешь самой красивой, детка.
Глава 29
Алеф-холл был потрясающих размеров. Огромный шар казался еще больше из-за прозрачного кристаллитного пола. А серебряные грани превращали зал в многогранник высокого порядка.
Белые ряды керамических сидений, расположившихся на плоском кристаллитном полу, могли разместить две тысячи гостей. Между рядами были широкие проходы, а монокристаллический алтарь окружало свободное пространство.
По стандартам лордов свадьба была довольно скромной.
— Мы торжественно соединяем наши судьбы воедино… — произносили клятвы Кордувен и леди Сильвана ясными, певучими голосами.
Председательствующий на церемонии Велонд благосклонно улыбался.
В этот день гости надели самые нарядные атласные и шелковые одежды. Голограммы помогали создавать и демонстрировать самые невероятные и парадоксальные формы. Том, скованный парчовой рубашкой и тяжелой накидкой с капюшоном, наблюдал, как молодожены обменялись платиновыми браслетами. Затем новые лорд и леди д’Оврезон, держа друг друга за руки, поклонились правителям и всем присутствующим.
Зазвонили колокола: Алеф-холл сам по себе являлся большим музыкальным инструментом. Пол стал сапфировым, парящие в воздухе голограммы пришли в беспорядочное движение.
Триконки, окрашенные в пастельные цвета — стихи, посвященные лорду Кордувену и леди Силване, — игриво переплелись и превратились в символы процветания и надежды.
Противоречивые чувства охватили Тома. Он стоял, потея из-за тяжелой одежды, в двойной шеренге слуг, образующих коридор, по которому прошли Кордувен и Сильвана.
В какой-то момент Кордувен бросил косой взгляд в сторону Тома, но потом пара двинулась к главному выходу.
* * *
— Он чудовище. — Лорд с белой бородой пил темно-красное вино большими глотками. — Я должен был уничтожить негодяя, когда у меня была возможность.
Том, подобно остальным слугам стоя у стены огромного круглого кремово-белого обеденного зала, смотрел на звездчатую кристаллитную скульптуру в центре потолка. Он надеялся, что никто не заметит его заинтересованности, и внимательно прислушивался к беседе знати.
Леди наклонилась. Ее шляпа с перьями наползла на глаза, к тому же для пущей таинственности дама понизила голос:
— Но, Риктос, мой дорогой… Они уверены, что он Пилот? Разве они все не мертвы?
— Только те, о которых мы знали. Этот тип был торговцем и казался вполне законопослушным. Они попытались его арестовать, потому что в истинном предсказании было сказано, что оправдательный приговор был составлен за десять дней до происшествия.
Том ощутил легкое покалывание в груди, когда уловил смысл парадокса и услышал упоминание о Пилоте.
— Помещения, — старый лорд подождал, пока Том, наполняя гостям пустые кубки, пройдет дальше, — были разрушены. Это была мина-ловушка. Проклятая дерзость!.. Если бы начальник моей службы охраны действовал быстро, я бы мог сообщить вам, чья эта затея. — Он сделал еще глоток. — Ему здорово повезло, черт побери, что я позволил ему жить.
— Но сбежавший подозреваемый…
Жак сделал Тому знак.
Проклиная его, Том сохранил обычное вежливое выражение лица. Концентрические столы занимали группы дворян и удачливые вольноотпущенники, они громко переговаривались. Последние блюда были практически целиком съедены, остались лишь конфеты и выпивка.
В этот день Жак носил белую повязку надзирателя. Он докладывал обо всем непосредственно шефу Кельдуру, который руководил всем праздником и целый вечер сновал между залами и кухнями.
— Ты свободен, — сказал Жак. — Можешь идти.
