Галина Полынская - МетрОполь
– Никак, надо уходить отсюда иначе загнусь на этих рудниках к чертовой матери.
Он присел на край кровати, чувствуя острый голод.
– Ты почему ничего не ела?
– Не хотелось, очень за тебя переживала. Будешь?
– Давай.
Сок и кексы и вправду оказались сливовыми на вкус.
– Интересно, нам можно выходить отсюда? – Лиля подошла к узкому грязному окну.
– Наверное, можно, мы же не заключенные.
– Но обращались с тобой именно так. Давай спустимся вниз и попытаемся убежать прямо сейчас?
– Я сюда-то еле заполз, на то чтобы спуститься вниз и прятаться по кустам от патрулей, меня уже не хватит. Давай завтра, буду весь день экономить силы, вернусь и попробуем сдернуть отсюда.
В эту ночь Лиля была необыкновенно нежна. Артур растворялся в ее легких ласках, уходила усталость, напряжение целого дня… он будто плыл по мягким шелковистым волнам и приплывать никуда не хотелось.
Утро в точности повторило предыдущее. Артур поднялся уже без дополнительных уговоров. Опять фургоны, скальный разлом, куда они входили друг за другом, словно гномы с корзинками и молотками. Беречь силы получалось само собой – после вчерашнего болело все, особенно руки. С ним в пару снова встала тетка в мужской одежде.
– Скажите, а все должны вот так вот отрабатывать эти пятьсот прутов?
– Только те, кто прибыли сюда без особого приглашения. Они обязаны найти работу и трудиться на благо общества все время своего пребывания.
– Неплохо. Значит, если я турист, то из всех достопримечательностей смогу увидеть только этот забой?
– Туристы приезжают группами и по приглашению.
Пришлось заткнуться и долбить стену.
В дом Ожидания все равно вернулся уставший и дико голодный. Доев остатки кекса и допив последние два глотка сока, он сказал Лиле:
– Идем отсюда.
Они спускались по этажам дома Ожидания, напоминавшем громадную общагу. Между седьмым и шестым столкнулись с теткой в мужской одежде. Она оглядела Лилю и процедила сквозь серые зубы:
– Если до сумерек не вернетесь, сообщу главному о побеге!
– Мы никуда не бежим, – ответил Артур. – Мы идем за едой.
– С такими лицами за едой не ходят!
– Да вам-то что за дело? – возмутилась Лиля, но у нее не было переводчика, и тетка ее не поняла.
Пошли дальше. Артур сжимал в руке маленькую ладошку Лили и слушал, как гулко бьется его сердце. Духи Лили выветрились, они больше не обдавали неожиданными волнами, теперь Лиля пахла этим мерзким домом Ожидания.
Спустившись вниз, они спокойно прошли мимо людей в синей форме и, держась за руки, направились под сень деревьев к прячущимся в зарослях магазинчикам. Как только серебристое здание, напоминающее вавилонскую башню, осталось позади, они сорвались с места и побежали к колоннам с болтающимися меж ними дверями. Вокруг не виднелось ни души.
– идем скорее отсюда, – Лиля толкнула дверь и, прежде чем Артур успел хоть что-то сказать, шагнула вперед.
Раздался короткий крик и она скрылась из вида. Бросившись за ней, Артур увидел, что Лиля болтается над пропастью, держась рукой за порог фальшивых дверей. В пропасти клубилась сиреневая дымка. Артур встал на колени, взялся за ее руку чуть пониже локтя и стал потихоньку поднимать перепуганную женщину наверх.
– Я упаду, – шептала она, – упаду…
– Не бойся, я тебя держу, не бойся.
Неожиданно за спиной раздалось:
– Я же говорила, говорила, что они побегут!
И не оборачиваясь, Артур знал, что это тетка с серыми зубами.
– Лиля, – он смотрел в ее фарфоровое лицо, – надо прыгать. Я не знаю, что там внизу, но выхода нет. Я тебя отпускаю и прыгаю следом, поняла?
Она молча кивнула. Артур отпустил руку, и Лиля с криком полетела вниз.
Март
Пол под ногами двигался, Артур не удержался и рухнул навзничь. Тут же раздались крики, пол дернулся и остановился.
– Ты жив? – возникло лицо Лили.
– Где мы?
– На эскалаторе. Давай руку, вставай.
Артур поднялся, взялся за перила и лестница снова поехала вниз. Народа в метро не было, видать час был поздним, это подтвердила и тетечка в будке:
– Скорее давайте, скорее, а то переходы закроют!
– А какая это станция?
– Баррикадная. Столько пить в таком молодом возрасте, вот ведь жене горе…
Не слушая ее причитаний, они помчались к подошедшему вагону.
– Надеюсь, теперь мы доедем до меня. Наконец-то.
Артур улыбнулся, глядя на Лилю, ее блестящие гладкие волосы потускнели и растрепались, бледные щеки раскраснелись. И вот ведь удивительно, вернувшись обратно, Артур разом утратил чувство близости с ней, меж ними больше не было этой ниточки. Неизвестно, что чувствовала Лиля, но она обняла его за талию, прижалась к груди и прерывисто дышала, время от времени всхлипывая, будто плакала.
Переходы не закрыли, они успели, не остались, не потерялись во чреве монстра, притихшего на ночь, перед утренней кормежкой.
На улице лежал снег.
– Ничего себе, – Артур вышел на пустынную платформу, – ноябрь уже что ли? Сколько мы там пробыли? Представляю, как мои квартиранты волнуются. А Олег…
Он осекся. Еще не время было говорить об Олеге.
Домой бежали бегом, но все равно промерзли до костей. В лифте Лиля отряхнула снег с босоножек и сказала:
– Это не ноябрь, похоже, сейчас весна.
– Да ладно, не может быть, думаешь, прошло около полугода?
– Это весна, пахнет весной.
– Пахнет снегом.
– Пахнет весенним снегом.
– Ладно, включим телевизор, купим газету и выясним. Олег, наверное, в розыск подал, а квартиранты и вовсе меня похоронили.
Теперь об Олеге почему-то говорилось и думалось спокойно. В сущности, Лиля сама этого хотела, а он, в конце-концов не деревянный… Но отчего-то создавалось ощущение, будто в душе стремительно разрастается помойка.
Квартира встретила тишиной, пустотой и пылью. В прихожей к зеркалу жвачкой была прикреплена записка: «Арти, спасибо за всё, прости за всё, мы поехали ко мне в Краснодар. Как устроимся, позвоним. Олег и остальные».
– Вот так новости, – он сорвал записку и перечитал еще раз. – Они меня бросили, свиньи!
– Скорее всего, нас не было полгода.
– Да какая разница! Могли бы и дождаться!
Не разуваясь, он прошел в комнату и посмотрел на автоответчик – кассета, разумеется, была полна. Он набрал номер Олега.
– Да? – раздалось после второго сигнала.
– Это я, привет.
– Здравствуй. Лиля с тобой?
– Да, со мной.
– Мне приезжать за ней?
Голос Олега звучал так равнодушно и устало, что Артуру стало жарко от стыда.
– Конечно, приезжай, если…если ты еще..
– Я возьму такси, сам за руль не сяду.
И зарябили гудки. Артур положил трубку и уставился на аппарат. Лиля стояла за его спиной.
