Юрий Константинов - Лицо Аэны
Во взгляде Итиара появился укор, когда он спросил:
— Почему ты не отнял алый шар у Магистра? Ты ведь был так близко к нему. А в твоей руке спрятаны молнии, я знаю.
— Ты хотел, чтобы я выстрелил в Пурпурный Огонь?
— Да, и погасил бы это проклятое солнце, которое зажег старик.
— Но он сказал, что если бы не Пурпурный Огонь, твой почти лишенный разума народ мог погибнуть.
— Мой народ никогда не был лишен разума! — с жаром возразил Итиар. — Ты столько времени на Аэне, а не заметил главного, чужеземец. Аэняне не живут, нет. Они спят. Пурпурный Огонь погрузил их в непрерывную сладкую дрему. Его пламя убивает волю и желания. Давно, много лет назад этот огонь пылал лишь глубоко в пещерах Аэны — жрецы тьмы пользовались им для усыпления тяжелобольных, когда врачевали их. Пещеры Аэны исцеляли, и народ возносил хвалу жрецам. Но Магистр (тогда он еще не был Магистром) под страхом смерти заставил их заковать огонь в сосуд. Жрецы ослепли, выполняя приказ Магистра, хотя он добился своего — погрузил Аэну в сон. Однако старик просчитался, разрешив аэнянам селиться в долинах! — возбужденно взмахнул рукой Итиар. — Там выросли дети, никогда не видевшие Пурпурного Огня. Они смотрят на мир ясными глазами и знают цену коварству Магистра. Я увел их на болота. Мы уничтожим алый шар, — воскликнул Итиар. — Мы разбудим Аэну!
На несколько минут в шлюзовом отсеке повисла тишина.
— Это страшно, что ты рассказал! — выговорил наконец Лидин. — Если это правда, то Магистр — чудовище.
— Он опаснее любого чудовища, — покачал головой аэнянин. — Никакое чудовище не додумалось бы до того, что он заставляет творить жрецов тьмы с людьми планеты Уни…
— Но разве жрецы не воскрешают их?
— Воскрешают? — что-то похожее на горькую усмешку скользнуло по губам Итиара. — Жрецы могут воскрешать, это верно. Их руки обладают чудодейственной силой. Но им дали сделать это всего лишь раз.
— Но кто же занимает места в корабле Бартока?
— Лишь плоть тех людей, о которых ты говоришь. Планета Уни поступила опрометчиво, доверившись великому Магистру. Бессильная плоть подчиняется иному разуму.
— Разуму кого, Итиар? — почти вскрикнул пилот.
Аэнянин ответил не сразу.
— Неподалеку от старого дворца Магистра есть усыпальница его приближенных, — проговорил он. — Над теми, кто имел особые заслуги перед владыкой, стоят камни повыше; кто не слишком завоевал его расположение — пониже. Сколько воскресших отвез человек с планеты Уни обратно?
— Двенадцать. Нет, одиннадцать, — поправился Лидин. — Одиннадцать, если не считать Уи.
— Одиннадцать, — подтвердил Итиар. — И столько же новых, похожих друг на друга камней появилось на плато за старым дворцом.
— Невероятно! — выдохнул пилот. — Хотя… Барток говорил мне, что его пассажиры вовсе не удивляются тому, что очутились на Аэне. И что они теряют память. Похоже, ты прав, Итиар.
— Старику уже мало власти над Аэной, — отозвался тот. — Теперь он присматривается к Уни глазами своих приближенных. Пока только к Уни… Но учти, — поднял Итиар предостерегающий взгляд, — у него есть кое-какие планы и в отношении тебя. Отец рассказывал мне об этом.
— Но ты говорил, что твой отец — в пещерах Аэны.
— Это правда. Но иногда ко мне приходит его голос. Я не знаю, как это получается, — прошептал Итиар. — Его голос тихо и внятно звучит у меня вот здесь, — он дотронулся до груди. — И я чувствую, как отцу больно и тоскливо во тьме, и плачу вместе с ним. Мой отец настоящий жрец — он присылает свой голос. Ты веришь мне, чужеземец?
— Я хочу верить тебе, Итиар, — отвечал тихо Лидии. — И мне страшно верить тебе.
— Я пойду, — произнес Итиар. — Там, на болоте, немало раненых. Их нужно поднять на ноги. Мы обязаны торопиться. Если Магистр успеет вознести огонь на башню нового дворца — нам конец. И Аэна никогда не проснется.
Он взглянул на пилота долгим испытующим взглядом, словно хотел спросить о чем-то. Но, так и не проронив ни слова, повернулся и нырнул в овальный провал бесшумно разошедшегося перед ним люка.
Глава восьмая
Спор с компьютером
Лидин провел взглядом растаявшего в сумерках аэнянина и некоторое время стоял неподвижно, безуспешно пытаясь собраться с мыслями. Затем включил переговорное устройство бортового компьютера.
— Ты слышал наш разговор? — спросил Лидин.
— Я всегда все слышу, — услыхал он в ответ. — Я здесь для того, чтобы запоминать и анализировать.
— То, что сообщил Итиар…
— Информация, полученная от аэнянина Итиара, закодирована и передана на ближайший к Аэне ретроспутник Планетарного Союза, — бесстрастно отчеканил компьютер. — Она будет тщательно изучена экспертами, затем ты получишь скорректированные инструкции.
— Сколько времени на это может уйти?
— Несколько суток. Аэна находится далеко от ретроспутника.
— Магистр раньше достроит свой дворец, — проговорил Лидин. — Я должен вмешаться. Если я не помогу Итиару, то буду казнить себя всю жизнь.
— Но Итиар не просил о помощи.
— Не просил из гордости.
— Не забывай, ты лишь пилот-наблюдатель, — ровным голосом вел компьютер, — и не имеешь права влиять на развитие иных цивилизаций без специального приказа.
— Я это и без тебя знаю. Да только если на моих глазах будут убивать аэнян, я не смогу предъявить им вместо совести инструкцию. Не смогу сказать: извините, я просто пилот-наблюдатель. Они меня не поймут. И я бы на их месте не понял.
— А если ты ошибаешься? — перешел компьютер в атаку. — Если ты уничтожишь алый шар, а потом окажется, что Итиар обманул тебя.
— Обманул?!
— Ну, ввел в заблуждение, — поправился компьютер, — он ведь может ошибаться. Такая возможность не исключена.
— Что же делать?
— Наблюдать.
— Что наблюдать? — заскрипел зубами Лидин. — Как стражи схватят Итиара?
— Человеческие понятия о добре и зле нельзя переносить механически на жизнь, текущую совсем по иным законам, — сказал компьютер. — Ты знаешь это. Это знает каждый курсант космонавигационной школы. И ты знаешь, какие последствия может иметь необдуманное вмешательство.
— Да, — отозвался Лидин, — только от этого мне не легче. Теория хороша не тогда, когда Магистр и Итиар спрашивают, друг ты или враг. После разговора с Итиаром у меня появилось ощущение, будто я слышу, как бьется сердце Аэны. Живое, яростное, уязвимое сердце. До сих пор я видел лишь маску — холодную, бездушную маску планеты, за которой от меня скрывали ее истинное лицо. Не случайно Магистр приставил ко мне своего соглядатая-посредника. Он не зря опасался, что я могу открыть тщательно оберегаемую от постороннего взора тайную жизнь Аэны. Жизнь, в которой есть Итиар и его друзья. Жизнь, наполненную борьбой. Я не компьютер, я человек, понимаешь ты это? Нет, если бы ты это понимал, то подсказал бы, что делать.
