Виталий Забирко - Операция Карантин
- Вы удовлетворены?
- Допустим, да, - кивнул Никита. - Что дальше?
- А дальше, - с некоторым злорадством произнес лейтенант, - мы бы хотели посмотреть на ваши документы!
Полынов изобразил на лице изумление.
- Опять не понял. С какой стати? Почему я, находясь в своей собственной квартире, должен показывать кому-либо свои документы?
- Что ты не понял?! - вмешался сержант. - А ну, предъяви паспорт!
- Что? - смыв улыбку с лица, нахмурился Никита. Ну что с сержанта возьмешь? Мент есть мент. По своей психологии тот же уголовник, только с погонами. - Сержант Шимайло, у вас, наверное, в кармане лежит санкция от прокурора тыкать и хамить всем подряд? Или вам погоны жмут? Так их завтра в прокуратуре сорвут.
Он перевел взгляд на лейтенанта.
- В чем, собственно, дело? Я вас слушаю, лейтенант Стародуб.
То, что Полынов запомнил их фамилии по мельком виденным документам, произвело на милиционеров впечатление.
- Может быть, вы все-таки позволите нам войти? - сменил агрессивный тон на нормальный лейтенант. - Не на лестничной же площадке нам разговаривать...
- Нет, - снова отрезал Полынов. Спектакль начал ему надоедать. К тому же кофе на кухне стыл. - У меня в комнате труп лежит, я его как раз расчленять заканчиваю, а вы мне помешаете. Так что, давайте, излагайте ваши претензии здесь.
При упоминании о "расчлененке" сержант было дернулся к Полынову, но лейтенант его удержал. И по тому, каким быстрым, неуловимым движением он это сделал и как беспрекословно повиновался ему сержант, Полынов понял, что в меру ему продемонстрированная внешняя туповатость лейтенанта на самом деле лишь маска. Никакой он не милиционер. Документы у него настоящие, да участковый он липовый. Вот сержант, тот, понятное дело, самый, что ни на есть, всамделишный. Народному артисту так не сыграть.
- Шутить изволите, - пожурил лейтенант. - А по нашим данным, в этой квартире никто не живет. Появляются разные подозрительные личности на день-два и исчезают.
- У вас устаревшие данные, - поморщился Никита. - Или вы плохо работаете, если не знаете, что у вас делается на участке. Обратитесь вначале в ЖЭК, уточните, как они согласовывали с вашим отделением мою прописку, что вы о ней не в курсе, а потом приходите. У вас все?
- А чем вы можете подтвердить ваши слова? - пытаясь все-таки вернуть разговор в старое русло, задал лейтенант совсем уж дебильный вопрос.
- Да ничем не собираюсь подтверждать, - раздраженно процедил Никита. На языке так и вертелось послать не в меру ретивого лжеучасткового за "подтверждением" к полковнику Федорчуку, но он сдержался. Себе дороже мог оказаться "посыл". - Это ваши заботы - доказывать мое неправомерное проживание в этой квартире. Если докажете, приходите, но непременно с санкцией. В противном случае наш разговор будет перенесен в прокуратуру. До свидания.
Полынов захлопнул дверь и вернулся на кухню. Как он и предполагал, кофе успел остыть, и пришлось его пить теплым.
Интересно все-таки, что хотели выяснить в ФСБ, подсылая к нему участковых? Что они прощупывали? Неужели еще не докопались до его личного дела, или они в архивы КГБ не заглядывают?
Глава седьмая
Возле восемнадцатого терминала Никиту перехватил долговязый Володя в оранжевом комбинезоне спасателей и, косноязычно извинившись за неправильную информацию о посадке, провел его через служебный вход на летное поле, а затем к ангарам, возле которых стоял готовящийся к отлету самолет МЧС.
Ночь выдалась душной, и лишь в этот предрассветный час воздух чуть посвежел, но все равно настоящей долгожданной прохлады не принес. Аэропорт жил своей повседневной жизнью, ревел в ночи прогреваемыми турбинами, сиял звездными пунктирами посадочных полос, над которыми то там, то здесь проплывали габаритные мигающие огни невидимых в темноте самолетов, готовящихся к взлету или совершивших посадку. Изредка чернильную темноту ночи прорезал слепящий свет прожектора приземляющегося лайнера. Посадка самолета в ночи смотрелась неземным феерическим зрелищем - в ней не было ничего от естественной природы, она завораживала, невольно вызывая в душе ощущение присутствия на акте космической мистерии.
Однако Никита воспринял ночной пейзаж аэропорта индифферентно и даже более. Аэропортов на своем веку он повидал предостаточно, да и не до выспренних чувств, когда печень давала о себе знать остаточным синдромом пищевого отравления.
Транспортный самолет в темноте был практически неразличим, к тому же мешал свет из распахнутого десантного люка, напоминавшего вход с летающую тарелку из набивших оскомину фантастических телесериалов. На пандусе стояли Леночка Фокина и Олег Братчиков, оба в оранжевых комбинезонах, и о чем-то оживленно беседовали с мужчиной в форме пилота гражданской авиации. Ни дать ни взять инопланетные пришельцы устанавливали контакт с представителем земной цивилизации.
Полынов вошел в круг света, падавший из трюма лайнера, ступил на пандус и поздоровался со всеми за руку, заодно познакомившись с летчиком, оказавшимся командиром корабля. Звали его Устюжанин Василий Тимофеевич, было ему лет под пятьдесят, и его кряжистая фигура, широкоскулое, с мягкими чертами лицо, медлительные интонации в голосе, неторопливые, уверенные движения, крепкое рукопожатие мгновенно располагали к себе. Сразу становилось понятно, что за плечами Устюжанина столько часов полетного времени, что ни о каких непредвиденных ситуациях во время полета речи идти не может.
- Как дела с экспедиционным снаряжением? Все погрузили? - спросил Полынов.
- Так точно, гражданин начальник! - не преминул съерничать Братчиков.
- Тогда - летим? - Никита вопросительно посмотрел на Устюжанина.
- Как только - так сразу, - размеренно пророкотал командир корабля добродушным басом и степенно глянул на наручные часы. - Через пятнадцать минут задраиваем люк, проверяем бортовые системы и ровно в четыре двадцать взлетаем.
- Никита Артемович, - подал голос из-за спины Володя. - Мы тут вам форму привезли... Переодеваться будете?
Никита мельком окинул взглядом свою команду и понял, что в джинсах, кроссовках и легкой рубашке он смотрится белой вороной.
- Не возражаю. Но не на пандусе же? - улыбнулся он и развел руками.
- Зачем здесь... - смутился Володя. - Идемте в трейлер.
Трюм лайнера поражал просто-таки гигантскими размерами. Такое сооружение по всем канонам человеческих представлений летать не могло - ему положено было вечно покоиться на земле, причем на весьма основательном фундаменте, а не стоять на самолетном шасси. Трейлер в дальнем конце трюма имел никак не меньше десяти метров в длину, но сюда, как минимум, могла свободно поместиться еще парочка таких же машин.
