Андрей Морголь - Арсенал эволюции
взгляд казалось, будто я очутился в огромной темной пещере с
высоченным потолком. Из множественных щелей в неровных стенах торчала
субстанция, похожая своей причудливой формой на застывшую лаву. Это
вещество распространяло желтоватое свечение, благодаря которому и
можно было частично рассмотреть все необъятное пространство на многие
метры вокруг. Почти все: дальняя стена, лишенная осветительной
техники, терялась во мраке.
Осознав, что мое тело находится в вертикальном положении, я
посмотрел, кто мне в этом способствует, и ужаснулся. Под руки меня
держали две пачвары! Если бы я и захотел еще когда-нибудь увидеть этих
милых представителей нечисти, то лишь издалека и в прицел снайперской
винтовки. Больно уж они смахивали на фотографии людей, утонувших в
торфяных болотах тысячелетия назад. Только у пачвар кожа была
опалесцирующего черного цвета, сухая и шелушащаяся. А в остальном —
полное соответствие: черепа, туго обтянутые кожей, пустые глазницы,
тонкие жилистые конечности. Несмотря на кажущуюся хрупкость
организмов, твари стояли на земле твердо, держали меня крепко и даже
умудрялись постоянно чесать свои сутулые телеса незанятыми руками. Еще
я заметил то, что с первого взгляда не бросалось в глаза: их гениталии
были прикрыты сливающимися с цветом тела темными повязками. Ишь ты,
культурные какие!
Увидев, точнее, почуяв, что я проявляю активные признаки
жизнедеятельности в виде вращения выпученными глазами и головой по
сторонам, один из монстров разинул пасть и принялся громко сипеть,
словно астматик во время приступа. Через несколько минут откуда-то
сверху, из-под самого свода, раздался тихий шелест, и вскоре перед
нами величественно приземлилось странное существо, разодетое в груды
черной складчатой одежды. Внешний вид его лица чем-то напоминал
черепушки пачвар, но при этом отражал тяжкое бремя интеллекта.
Возможно, дело было в красных светящихся угольках, которые торчали у
загадочного типа вместо глаз. Или в горбатом, как верблюд, носу,
который наглядно отличался от вздернутых обрубков остальных тварей. А
может, эффект вызывала блестящая серебряная корона, важно торчащая у
него на голове.
— Приветствую тебя, чужеземец! — прошипел незнакомый дяденька, и
крупные бородавки на его выступающей нижней челюсти затряслись в такт
словам.
— И вам не хворать, — отозвался я, глядя с подозрением.
— Рад встретить здесь тебя, второй Великий Пришелец.
— Не сказать, чтобы взаимно. Чем обязан, если не секрет?
— Ох! — существо всплеснуло руками. — Он еще спрашивает! Сначала
появился из пустоты, убил моих волколаков, целый день в лесу вчера
мозолил глаза всем, кому не лень. И при этом до сих пор остался в
живых. Неудивительно, что я так спешил познакомиться с тобой поближе.
Казалось бы, обычная фраза. Но благодаря колоритному шипению этой
модифицированной пачвары она приобретала крайне зловещий оттенок.
— А я смотрю, ваши личные шестерки оперативно работают: вы тут в
курсе всех событий, — заметил я.
Существо разразилось неестественно странным свистящим хохотом:
— Я знаю обо всем, что происходит на Поляне! Приспешники моего
учения есть в каждом городе, в Сейме Чароведения, в свитах этого
несчастного князя и короля Ванко.
— Очень перспективно. Правда, сам-то ты здесь, — съехидничал я,
однако лишь для того, чтобы вытянуть из этой твари больше информации.
— Да, здесь, — злорадно прошипел мой собеседник. — Но ненадолго.
Скоро я и мои творенья выйдем на просторы и сделаем всех этих невежд
нашими братьями.
Существо при этом широко раскинуло руки, явно упиваясь
безграничностью собственного величия.
— Смотрите, чтобы эти невежды вас не сделали своими сестрами, —
намеренно продолжал я сомневаться в способностях нечистого.
Пускай понервничает, побрызжет слюной! Пускай пробует доказать,
что у него все получится. А главное — как он планирует этого добиться?
В наш век информационных технологий кому, как не мне, знать простую
истину: кто осведомлен — тот вооружен. А уж каким образом использовать
полученные данные — потом решим. Сейчас главное — что вроде убивать
меня пока никто не собирается. Ну и чудненько. Можно дальше развесить
уши.
— Да что они против меня? — возразило чудище. — Ты хоть знаешь,
кто я такой?
— Наслышан. Кащер, — предположил я, и сразу добавил зачем-то: —
Бессмертный.
— Правильно! Бессмертный! — с энтузиазмом подхватил колдун. —
Радзивилл Первый, сам того не подозревая, преподнес мне истинно
княжеский дар, когда отправился в свой последний поход по Вескеру в
глубь леса. Он достался мне живым! Представляешь? Мы много общались,
Мстислав оказался незаурядным, очень интересным человеком. Я долго
выяснял, чего в пришельце такого необычного и особенного, почему чары
не действуют на него? И, знаешь, почти выяснил! Но в один прекрасный
день старый князь умер у меня на руках. И я, некогда лучший целитель
Мидлонии, не смог ничего сделать. Чары бессильны. Зато благодаря
Радзивиллу я все-таки узнал, как сделать их едва действенными против
меня. Да, мой организм, как и у всех моих творений, раньше непросто
было уничтожить сталью, а теперь еще и чарами!
— Непросто, но все-таки можно. Слыхал я кое-что про некие
специфические доспехи, — вспомнился мне рассказ Скокса.
— Да, были такие, — согласился нечистый, погрузившись в далекие
воспоминания. — Как же давно все это произошло. Те четыре напыщенных
индюка, Верховные Волшебники Сейма, которые пытались меня остановить,
даже пикнуть не успели, когда я уничтожил их тела. Но с могуществом
так просто не совладать. Оно перетекло в доспехи Верховного чародея —
это я почувствовал. Поэтому догадался спрятать их на бескрайних
просторах Поляны еще до того, как меня изгнали в лес, и успел наложить
мощнейшие охранные чары в этом месте. Тот, кто проберется к доспехам,
