Андрей Быстров - Империя Дамеона (Дамеон - 2)
- Вы уверены? Шеппард - Амма Сол. Он не мог, не должен был сам знать секрета перемещений во Времени. Ранее его перемещали Амма более высокого ранга... Но он узнал его. Почему бы ему не пойти дальше?
- Это невозможно.
Моддард внимательно посмотрел на Рэнди, подошел к сейфу, открыл его и достал две фотографии.
- Когда я сказал, что почти ничего не найдено, - проговорил он, прикрывая дверцу сейфа, - я имел в виду именно "почти". Кое-что все же есть, вот эти фотографии Мерца. Первая обнаружена в Гейдельберге, она датирована тысяча девятьсот тридцать шестым годом. Вторая из Мюнхена, снято на каком-то нацистском торжестве. По ряду признаков эксперты Института установили, что этот снимок не мог быть сделан ранее тысяча девятьсот тридцать девятого года. Вот первая фотография, а вот вторая.
Вручив Рэнди Стилу снимки, Моддард уселся за стол. Рэнди принялся разглядывать фотографии. Долгое время он ничего не говорил. Внезапно у него заболела голова, он потер затылок ладонью, не отрывая взгляда от снимков. Они расплылись в его глазах, потом снова сфокусировались.
- Они... Отличаются, - пробормотал наконец Рэнди. - Безусловно, на обоих снимках один и тот же человек, но... Это не тот человек. Если бы вы дали мне первый снимок, тридцать шестого года, и фотографию Андерсона, сделанную в шестидесятых, у меня не возникло бы такого ощущения. Да, сказал бы я, это он... Но второй снимок, из Мюнхена... О нет...
- ЧТО вы видите? - Проводник напряженно подался вперед.
- Я бы сказал, что...
- Что на этом снимке черты Шеппарда еще явственно проглядывают сквозь черты Мерца? Что тогда он не успел еще полностью овладеть своим новым телом? Что он окончательно слился с Мерцем лишь позже?
- Все же он сделал это, - прошептал Рэнди и почти выкрикнул: - Он сделал это! Да, теперь я знаю... Всегда знал. Это было внутри меня... Вот почему я отправился во Вьетнам, Проводник. Это была не информация. Это было знание. Внутренняя связь с Шеппардом, не осознаваемая мной тогда. Только теперь... Теперь я вижу. Да, но... Он мог погибнуть там, на плато Тайнгуен!
- Он не погиб, - сказал Моддард.
- Не погиб?
- Нет. Нам удалось получить сведения - правда, крайне туманные - о деятельности организации неонацистского толка, именуемой "Сириус". В связи с ней то там, то здесь всплывает тень Андерсона-Мерца и бывшего подручного Гиммлера, Эберхарда фон Хеппа. Нет, Хранитель, Шеппард жив и использует эту сеть в своих целях.
- Что конкретно, - спросил Рэнди, - известно об этом "Сириусе"?
- Практически ничего.
- Гм... Кто занимается этим?
- Магистр Хойланд.
- Он - лучший...
- Да.
2
В баре "Красный вагон" было пустынно, музыкальный автомат что-то вяло наигрывал. Хойланд сел за столик у стены, заказал шабли. Когда заказ принесли, до назначенного Мэтту Страттону времени оставалось четыре минуты.
Журналист Мэтт Страттон не имел отношения к Ордену, даже не подозревал о его существовании. Но, считая Хойланда кем-то вроде засекреченного сотрудника не то ЦРУ, не то ФБР, он не раз в прошлом доставал для него ценнейшую информацию. Дело было не столько в том, что Хойланд не оставался в долгу, сколько во взаимном доверии, основанном на опыте их общения. Вот и теперь Хойланд позвонил ему, кое-что выяснив предварительно.
Страттон появился в дверях бара. Высокий, под два метра ростом, худой, но мускулистый, он производил впечатление бывшего баскетболиста. Как многие из высоких людей, он словно стеснялся своего роста и непроизвольно сутулился. Большие глаза навыкате под кустистыми бровями живо сверкали, крючковатый нос нависал над слишком толстогубым для его типа лица ртом, а подбородок выдавался вперед. Ребенок мог бы испугаться, увидев Страттона в сумерках, но, несмотря на кажущуюся непривлекательность и несовершенство черт, этот человек прямо-таки излучал обаяние и вызывал инстинктивную приязнь.
Журналист издали заметил Хойланда, помахал рукой, подошел, переставляя длинные ноги наподобие циркуля, плюхнулся на пластмассовый стул и закурил.
- Привет, Джон... Что это вы пьете, шабли? Мерзость какая. Раньще вы всегда пили "Баллантайн", это достойно и прилично... Официант, бутылку "Баллантайна" и еще одну рюмку! Плачу я, выколотил гонорар за статью...
Хойланд молча слушал болтовню журналиста. Когда принесли "Баллантайн", Страттон бесцеремонно вытряхнул шабли Хойланда в вазочку с цветами и разлил по рюмкам виски. Они салютовали друг другу и выпили. Мэтт Страттон посерьезнел так резко, будто повернули ручку настройки телевизора.
- Что у вас стряслось, Джон? - напрямик спросил он.
- Стряслось, - сказал Хойланд. - Мне стало известно, что вы собираетесь писать о некоей организации под названием "Американский орел"...
- Ого! О моих планах знают немногие... А вы как узнали?
- У меня свои источники, - туманно пояснил Хойланд.
- О, понятно... Ну что же, вам я могу раскрыть карты. "Американский орел" - ерунда, легальное прикрытие. А об организации "Сириус" вы что-нибудь слышали?
- О ней я и хотел с вами поговорить.
- Что вы о ней знаете?
- Кроме названия, ничего.
- Неудивительно. На свете не наберется и десяти человек, само собой исключая принадлежащих к организации, кто хотя бы мельком слышал о ней.
- А также исключая вас? Страттон наклонился к Хойланду:
- Я веду расследование, Джон... Хочу написать книгу и свернуть им шею.
- Кому?
- Гиммлеру и его компании.
- Вы имеете в виду Генриха Гиммлера, рейхсфюрера СС? Возможно, я плохо знаю историю, но мне смутно припоминается, что ему уже кто-то свернул шею. Или я ошибаюсь?
Страттон ткнул окурком в хрустальное дно пепельницы. Вокруг посыпались искры, прожигая скатерть. Журналист немедленно закурил снова.
- Он жив... Фигурально жив, конечно. Жив в своих делах и последователях. Я объясню... Начиналось все достаточно невинно. "Икзэминер" заказала мне статью о неонацистских организациях в Латинской Америке. Я согласился неохотно - тема изъезженная, в свое время об этом много писали. "Хунта координадора да организасьонес на-сьоналистас", Хорст Эйхман, Рудель, Адольф фон Тадден и прочие. Но... В общем, нужны были деньги, а платили хорошо, и я дал согласие. А раз уж дал, должен выполнить работу на все сто процентов. Журналисту моего уровня негоже переписывать прошлогодние новости. Я вылетел в Аргентину, потом в Бразилию... Вам не скучно?
- Рассказывайте!
- Да рассказывать-то почти нечего. - Страттон развел руками и едва не смахнул бутылку со стола. - Я практически на старте... А получилось так. Я решил сделать акцент на проблеме финансирования неонацистских организаций. Знаете, в конце войны главные шишки рейха, в основном Гиммлер, вывозили в Южную Америку огромные капиталы. По моим подсчетам, рейхсфюреру принадлежали вклады на сумму не менее двадцати миллионов долларов и порядка миллиона фунтов стерлингов. Это в то время и только лично ему! А существовали еще филиалы "Феррошталь" в Венесуэле, Чили, Колумбии, "Компаниа платеже де электрисидад Сименс-Шуккерт С. А." в Буэнос-Айресе, отделения "И. Г. Фарбениндустри" в Бразилии, Мексике, Аргентине... Так перекачивались деньги рейха, Джон, громадные деньги. И они не лежали мертвым грузом, они вкладывались в доходные отрасли и умножались многократно. Не будет большим преувеличением, если я скажу, что вся западная экономика пронизана деньгами нацистов...
