Сидней Боундс - Человек в лабиринте. Сборник зарубежной фантастики
Сейчас огромный таинственный город безраздельно принадлежал Мюллеру. Он до конца своих дней желал проникать все глубже в его тайны. До сих пор этим пытались заниматься не только люди Земли. Пробираясь по лабиринту, Мюллер видел останки тех, кто погиб. В секторах Аш, Г и Ф покоилось по меньшей мере двадцать человеческих скелетов. Трое добрались даже до сектора Д, а один — до сектора Е. Мюллер был готов к подобным открытиям, но поражался, обнаруживая множество костяков неизвестного происхождения. В секторах Аш и Г он наткнулся на прикрытые лохмотьями защитных комбинезонов остовы огромных созданий, напоминающих драконов. Мюллер даже лелеял мысль, что когда-нибудь любознательность в нем возьмет верх над осторожностью и тогда он возвратится, чтобы все тщательно осмотреть. Ближе к центру лабиринта покоилось немало останков иных созданий, большей частью человекоподобных, хотя и не совсем идентичных. Он не смог установить, когда прибыли на планету эти существа, быть может, даже в сухом климате под влиянием атмосферных воздействий они могли разрушаться. Этот галактический мусор был отрезвляющим напоминанием того, что Мюллер уже знал в совершенстве: если за двести лет своих межзвездных путешествий человечество не повстречало живых разумных существ, то это вовсе не означает, что Вселенная не кишит формами жизни, с которыми рано или поздно люди познакомятся. Кладбище на Лемносе указывало, что существует по меньшей мере дюжина разумных рас. Мюллера тешило, что, видимо, лишь он один добрался до сердца лабиринта, хотя совершенно не радовала мысль о многообразии разумных рас во Вселенной. С него довольно и рас в своей галактике.
В течение первых нескольких лет его как-то не интересовала долговечность мусора на улицах лабиринта. Потом он начал наблюдать за тщательной механической уборкой этого мусора: пыли и костей животных, павших жертвой ловушек. Но скелеты предполагаемых пришельцев оставались. Зачем? Почему тут же исчезало мертвое слоноподобное животное, едва лишь его поражал электрический разряд, а труп дракона, убитого так же, лежит, загрязняя чистейшую улицу? Неужели только потому, что дракон одет в защитный комбинезон и потому считается разумным? В конце концов Мюллер понял, почему автоматические чистильщики не случайно обминают останки мыслящих существ.
Это предостережение: «Оставь надежду, всяк сюда входящий».
Эти скелеты — еще одно оружие в психологической войне, которую ведет с каждым пришельцем бездушный, бессмертный, дьявольский город. Скелеты призваны напоминать, что смерть здесь поджидает повсюду. Но каким образом механизмы знают, какие останки убирать, а какие не трогать, — над этим Мюллер ломал голову напрасно. Однако он не сомневался, что различие существует.
Сейчас он смотрел на экраны. Наблюдал суету за пределами лабиринта маленьких фигурок с межпланетного корабля.
«Пусть они только войдут, — подумал Мюллер. — Город уже давно никого не убивал. Он ими займется. Я в безопасности».
Он был убежден, что если люди как-то сюда доберутся, то надолго не задержатся. Его болезнь их быстро отвадит. Быть может, у них хватит ловкости победить лабиринт, но они не выдержат того, что сделало Ричарда Мюллера изгоем его собственного племени.
— Прочь отсюда! — выкрикнул громко.
Внезапно он услышал шум винтов. Выглянул из своего убежища. Увидел, как наискось по площади движется темная тень. А, они исследуют лабиринт с воздуха… Мюллер вышел и усмехнулся своему желанию тут же отступить, спрятаться. Экраны людям доложат, что в лабиринте обитает человек, и, подивившись этому, они попытаются завязать с ним отношения, не подозревая, что он есть он. А позднее…
Мюллер замер, почувствовав тоску, все заглушившую. Пусть они придут. Он снова сможет говорить с людьми. Прекратится одиночество.
Я хочу, чтобы они пришли.
Но это желание длилось только минуту, и было подавлено логикой и соображением, что произойдет, когда он предстанет перед своими ближними. «Нет, — решил он. — Не приближайтесь. Иначе погибель найдет вас в лабиринте. Не приближайтесь! Не приближайтесь!»
II— Вот здесь, внизу, — сообщил Боудмен. — Определенно здесь. Видишь, вон на том экране? Детектор наткнулся на характерную массу, все совпадает. Это Мюллер.
— В самом сердце лабиринта, — отметил Роулинг. — И удалось ведь ему как-то войти!
— Как-то удалось.
Боудмен посмотрел на видеоэкраны. С высоты двух тысяч метров четко просматривался город-лабиринт. Он различал восемь секторов различных архитектурных стилей. Различал площади и бульвары, угловатые стены и извивы улиц, которые переплетались и пересекались с неведомой закономерностью. Секторы были концентрическими, каждый с большой площадью в центре, и детектор самолета-разведчика обнаружил Мюллера в невысоком строении на восточном краю одной из таких площадей. Боудмен не мог высмотреть ни единого прохода, соединяющего секторы. Он видел только множество слепых тупиков и даже с воздуха не мог выбрать подходящую трассу. Как же ее отыскать там, внизу?
Боудмен знал, что это просто невозможно. В главном хранилище информации содержались отчеты давних неудачных исследований. Всю имеющуюся информацию они прихватили с собой, однако в ней не было ничего утешительного, ничего, что вдохновляло бы на дальнейшие попытки. Ничего, кроме того, что каким-то загадочным образом центра лабиринта смог достигнуть Ричард Мюллер.
— Сейчас я кое-что тебе покажу, Нэд, — сказал Боудмен.
Он отдал распоряжение. От днища самолета оторвался робот и начал планировать к городу. Боудмен и Роулинг следили за серым, тупым металлическим снарядом, пока он не оказался на высоте нескольких сотен метров над крышами домов. Его многогранный глаз передавал вид вблизи: всю непостижимость неведомой архитектуры. Вдруг робот исчез Над крышами сверкнуло пламя, вспух небольшой клуб дыма, и больше ничего.
Боудмен вскинул голову:
— Все без изменений. Над всей территорией простирается защита. Все, что летит сверху, исчезает.
— Даже птица, которая туда полетит…
— На Лемносе нет птиц.
— А дождь? Или что-то другое падает иногда на город?
— На Лемносе нет никаких осадков, — сухо ответил Боудмен. — По крайней мере, в этом полушарии. Но защита не пропускает только чужеродные элементы. Это известно еще со времени первой экспедиции. Для некоторых ее участников это закончилось трагически.
— Почему они не попытались сначала сбросить робот-зонд?
Боудмен с усмешкой пояснил:
— Когда на мертвой планете среди пустыни видишь брошенный город, то без опасения пытаешься высадиться в этом городе. Это вполне простительная ошибка… что поделаешь, если Лемнос не прощает ошибок.
