Паоло Бачигалупи - Водяной нож
Они вышли из клуба в горячую, дымную ночь. Их окружала гарь дальних лесных пожаров и пыль мертвых ферм. Мальчик в белом пальто, с костью, вставленной в нос, вызвал для них такси. Они гурьбой погрузились в машину, спотыкаясь и смеясь.
Мария знала только одно: она рада тому, что Сара сейчас с ней. Она рада тому, что Сара прижимает ее к себе и стягивает бретельки платья Марии, обнажая ее грудь.
Мария выгнулась; ей хотелось поцеловать Сару и обнажить ее упругие грудки, заглотить розовые соски, такие не похожие на ее собственные. Она мечтала ощутить вкус тела Сары.
Ратан мог делать все, что угодно, лишь бы Сара была с Марией. Только Сара важна для нее. Ладонь Сары скользнула между бедер Марии. Мария развела ноги в стороны; ей было необходимо, чтобы Сара к ней прикоснулась.
Вот так.
Когда она смотрела в безумные голубые глаза Сары, ей казалось, что ее собственные глаза увеличились до размеров луны. Она летела и падала одновременно.
Мария почти не помнила, как они вышли из машины, не замечала, что вокруг привратники и частные лифты, что их увозят вверх, в небо. Она хотела только одного – коснуться Сары. Она хотела, чтобы бурлящая энергия наркотика и прикосновение Сары длились вечно. Она боялась, что это исчезнет. Что момент пройдет, и она останется голодной, одинокой и без Сары.
Кровати Ратана хватило на всех. Когда Мария выскальзывала из одежды, ее тело было мокрым от пота. Она почувствовала, как руки Ратана сжали ее бедра, как его член прижался к ее заднице. Ратан ощупал ее половые органы, надавил.
Она стала сопротивляться, но он не отпускал. Сара обхватила лицо Марии ладонями и притянула к себе, целуя губы, щеки и веки.
Ее успокаивающий шепот сливался с ритмом движения мужчины.
Он заплатит, он заплатит, он заплатит.
Глава 16
Дом Люси Монро был одноэтажным. Толстые стены из глины и солнечные панели, прикрепленные цепями к крыше, словно пациенты, которые могут сбежать из психиатрической больницы. Экологический дизайн, старая школа – тенистое крыльцо с можжевеловыми балками, защищенное сине-желтым прорезиненным покрытием, словно украденным со старого «Комик-кона», из тех времен, когда Финикс еще проводил настоящие конвенты.
На переднем дворе стоял ржавый побитый «Форд» на огромных колесах, монстр, а не пикап. У него был такой вид, словно он проехал по пустыне уже миллион миль, но до сих пор готов к тому, чтобы вырваться из ада.
Пара куриц бросились врассыпную, кудахча, когда к дому подъехала «Тесла» Анхеля. Он вылез и прислонился к автомобилю. Соседние дома были огорожены стенами из шлакоблоков, скрывая их секреты от посторонних глаз.
Чуть дальше по переулку стояли хибары и палатки. Рядом не было ни одного насоса гуманитарных организаций; странно, что здесь сквоттеры. Может, им удалось пробуриться до старой канализации Финикса? Кейс никогда не пустила бы их в Вегас. Не позволила бы людям брать воду бесплатно. Вот еще одна причина, по которой Финикс умирает.
Анхель надел темные очки и стал ждать.
Если Люси внутри, она будет наблюдать за ним, попытается решить, что ей делать. Она его узнает – и возможно, что его визит ей не понравится. Он достаточно часто был незваным гостем, у него появились целые ритуалы, связанные с этим процессом. Доставлять плохие новости людям, которые скоро потеряют воду, – особый опыт. Борьба с отрицанием – всегда опасное дело.
По привычке Анхель изучил крыши соседних домов, высматривая камеры и снайперов.
Под пикапом Люси, высунув розовый язык, лежала черно-серая дворняга. Похоже, жара лишила ее сил реагировать на вторжение. Ей было лень даже гавкнуть на курицу, которая что-то клевала у нее под носом.
Анхель решил, что дал Люси Монро достаточно времени, и толкнул калитку, сметая в сторону пыль. Собака насторожилась, однако ее внимание привлек не Анхель, а звук открывающейся двери.
Журналистка вышла, спустилась с крыльца – подбоченясь, засунув руки в задние карманы.
– Что вы здесь делаете?
В морге она оделась профессионально – так, чтобы вызывать уважение у копов и судмедэксперта. Теперь же на ней были узкие вытертые джинсы и майка. Обычная женщина за домашними делами.
– Я надеялся, что мы сможем поговорить, – сказал Анхель.
Она кивнула в сторону его машины.
– Я знала, что вы не коп.
– Нет.
– А зачем притворялись?
Она была насторожена, но это ничего не меняло. Может, она и одета по-другому, но ее глаза были теми же самыми. Серые глаза, которые слишком много видели, слишком много знали.
Анхелю эти глаза казались озерами, найденными в тенистом каньоне. Спасение и неподвижность. Холодная вода, в которой ты видишь свое отражение, когда встаешь на колени. В таких озерах можно утонуть, ничуть не жалея.
– Похоже, наше первое знакомство не задалось, – сказал он.
– Вам так кажется? – Журналистка вынула руки из карманов. Тускло блеснул пистолет – матовый, черный, чуть больше ее ладони. Фактически просто обойма и короткий ствол, но все равно смертельно опасный. – По-моему, я знаю о вас достаточно.
– Ого! – Анхель поднял руки вверх. – Я просто хочу поговорить.
– Так же, как говорили с Джейми? С помощью кочерги в заднице и электрошока? – Она навела на него пистолет.
– Вы ошибаетесь.
– Вряд ли.
«Она боится», – понял Анхель.
Может, рука с пистолетом и не дрожит, но сама женщина напугана. Холодное выражение лица… Ей кажется, что она уже умерла.
Твою мать. Она думает, что это ее последний бой.
– Я не ищу неприятностей.
Анхель отступил, уселся на низеньком глиняном заборе, сознательно разряжая обстановку, притворяясь как можно более пассивным и безвредным.
– Никто не ищет. – Она прицелилась в него. – У вас пять секунд на то, чтобы уйти и никогда не возвращаться. Радуйтесь, что я вас еще не убила.
– Я просто хочу поговорить.
– Пять.
Она – не убийца, просто она шагнула за грань добра и зла. Он уже видел такой взгляд. Знал это отчаяние. Он сам был на ее месте.
– Послушайте…
– Четыре.
Он видел этот взгляд у беженцев из Техаса, которых на их долгом пути догнали бандиты из Нью-Мексико. У «мулов» наркодельцов, настолько измученных, что им хотелось только одного – причинить кому-нибудь боль перед смертью. Он видел такой взгляд у фермеров из Невады, твердо намеренных защищать свои ирригационные каналы, когда люди УВРЮН приходили, чтобы их закрыть.
Люси не убийца. С другой стороны, люди, утратившие надежду, иногда вместе с ней теряли и человеческие качества. Отчаявшиеся люди творили отчаянные дела.
– Три!
– Да ладно! – запротестовал Анхель. – Не надо так! Я просто хочу поговорить!
