Айзек Азимов - Золотое время
— Нет, никуда ты не пойдешь! — вмешался номер Третий. Он встал между Вилсоном и Воротами.
Вилсон собрался было возразить, но пьяный двойник опередил его.
— Послушай, ты! Сначала ты ворвался сюда, не спросив разрешения, а теперь еще указываешь, что мне делать, будто я болван какой-то. Если тебе что-нибудь не нравится — выпрыгни в окно, а если ты не знаешь, как это делается, я тебе помогу! Ну, давай!
Не дожидаясь особого приглашения, они начали колотить друг друга. Вилсон вздохнул и подошел к ним, выбирая подходящий момент для того, чтобы сразить Третьего одним решительным ударом.
Однако он совершенно напрасно перестал обращать внимание на своего пьяного союзника. Отчаянный, размашистый хук пришелся прямо ему в лицо. Острая боль пронзила рассеченную верхнюю губу, которая еще только начала затягиваться после предыдущей драки. Вилсона перекосило от боли, и он отскочил назад.
Послышался звук глухого удара, и сквозь туман, застилающий глаза, Вилсон увидел, как в Воротах исчезают ноги. Номер Третий, как и прежде, стоял возле Ворот.
— Ну, добился своего! — упрекнул он Вилсона, прижимая к губам костяшки пальцев левой руки.
Несправедливое обвинение возмутило Вилсона. Лицо его все еще продолжало гореть от боли.
— Я? — запротестовал он. — Это ты зашвырнул его туда. Я к нему и пальцем не прикасался.
— Верно, но все равно — ты во всем виноват. Если бы ты не встрял, мне бы не пришлось этого делать.
— Я встрял? Ах ты наглый лицемер! Это ты встрял и начал во все вмешиваться и все портить. Кстати, ты мне кое-что должен объяснить и тебе не отвертеться. Что это еще за…
Но номер Третий не дал ему договорить.
— Оставь это. Сейчас уже слишком поздно, — мрачно сказал он. — Он уже там.
— Слишком поздно для чего? — заинтересовался Вилсон.
— Поздно делать что-то, чтобы остановить эту цепочку событий.
— А зачем нам ее останавливать?
— Затем, — с горечью ответил номер Третий, — Дектор обманул меня — я хотел сказать тебя… нет, нас, как парочку последних дурачков. Послушай, ведь он обещал тебе все устроить так, что ты будешь большой шишкой там, — он указал на Ворота, — верно?
— Да, — признался Вилсон.
— Все это полное вранье. Единственное, чего он хочет, — запутать нас в этих проклятых Воротах Времени, чтобы мы до скончания веков болтались в них.
Вилсон почувствовал, что у него в душе зашевелились сомнения. Номер Третий вполне мог говорить правду. В самом деле — в том, что произошло до сих пор, было совсем немного смысла. В конце концов, зачем Дектору понадобилась его помощь, зачем ему делить все с Вилсоном пополам, когда он имел в своем далеком раю право первой руки?
— Откуда ты знаешь? — спросил Вилсон.
— Зачем тратить время на пустые разговоры? — устало ответил номер Третий. — Почему бы тебе не поверить мне на слово?
— С чего бы это?
Его собеседник в полнейшем отчаянии посмотрел на него.
— Если ты не можешь поверить мне, то кому ты вообще можешь верить?
Неоспоримая логика, прозвучавшая в словах номера Третьего, только еще сильнее разозлила Вилсона. Его почему-то ужасно раздражал этот нахальный двойник. Сама мысль о том, что он должен слепо повиноваться, возмущала Вилсона.
— Я с Миссури, — заявил он. — Пойду туда и посмотрю сам.
Он сделал движение в сторону Ворот.
— Куда это ты собрался?
— Туда! Я найду там Дектора и разберусь с ним.
— Не делай этого! — сказал двойник. — Может быть, мы сумеем разорвать цепочку событий сейчас.
Но Вилсон ничего не хотел слушать. Видимо, на его лице была написана такая решимость, что номер Третий вздохнул и развел руками.
— Ну, давай, — сдался он. — Это будут твои похороны. Я умываю руки.
Вилсон уже занес было ногу, чтобы пройти через Ворота, но в последний момент застыл на месте.
— Что? Х-м-м, как это могут быть только мои похороны?
На лице Третьего появилось бессмысленное выражение, а потом глаза его вспыхнули. Это было последнее, что увидел Вилсон, перед тем, как шагнул в Ворота.
Зал Ворот был совершенно пуст, когда Боб Вилсон вновь оказался в нем. Он поискал глазами свою шляпу, но нигде ее не нашел, а потом обошел вокруг высокой стойки, пытаясь припомнить, где была дверь. Тут он нос к носу и столкнулся с Дектором.
— А, вот и ты, — приветствовал его хозяин. — Отлично! Отлично! Теперь осталось сделать совсем немного, и все будет в порядке. Должен сказать, что очень доволен тобой, Боб, просто очень доволен.
— Ага, ты мной доволен? — Боб язвительно посмотрел на него. — К сожалению, не могу того же сказать о тебе! Я, черт подери, тобой просто возмущен! Зачем, интересно, ты заставил меня просто плутать в этой бредовой последовательности событий, ни о чем не предупредив? Что вся эта чепуха значит?
— Только не надо так волноваться. Что я тебе, собственно, мог сказать? Что ты отправляешься на встречу с самим собой? Неужели ты бы мне поверил? Ну, скажи, что я не прав?
Вилсону было нечего возразить.
— Ну вот видишь, — продолжал Дектор, пожимая плечами, — говорить тебе правду было совершенно бессмысленно. Что же мне оставалось делать?
— Так-то оно так…
— Подожди! Я не собирался обманывать тебя. Да на самом деле, я и не сказал ни одного лживого слова. Но если бы я сказал тебе правду, ты бы все равно не поверил. Гораздо лучше для тебя было увидеть все своими глазами. А иначе…
— Минуточку! Минуточку! — прервал его Вилсон. — Ты меня совсем запутал. Я готов забыть все прошлые неприятности, если ты объяснишься со мной до конца. Зачем было вообще посылать меня обратно?
— «Забыть прошлые неприятности», — повторил Дектор. — Если бы мы могли! Но такой возможности у нас нет. Именно поэтому я и послал тебя обратно — чтобы ты вошел в Ворота Времени в первый раз.
— Что? Подожди, подожди — я ведь один раз уже входил в Ворота.
Дектор покачал головой.
— Разве? Подумай немного сам. Когда ты вернулся в свое собственное время, ты нашел там самого себя, не так ли?
— М-м-м-м, да.
— Ты — вернее, твое прежнее «я» — еще не вошло в Ворота, так?
— Не вошло. Я…
— Как ты мог попасть сюда, если бы не сумел убедить его войти в Ворота?
В голове у Боба Вилсона все перемешалось. Он перестал понимать, кто что кому сказал, кто что сделал и кто за все будет отвечать.
— Но это невозможно! Ты хочешь убедить меня, что я сделал нечто из-за того, что сделаю потом.
— Ну, а разве не именно так все и случилось? Ты ведь там был.
— Нет, я не… ну, может, и был, но этого же просто не может быть.
— Но ведь было же! Подобные представления непривычны для тебя — вот и все.
