Сергей Лукьяненко - Звёдная тень
Встать. Нет, надо встать. Двигаться, смотреть на мир, а не на блеклые тени прошлого…
Наташка, прости, я и впрямь забыл. Тебе, конечно, все равно. Ты уж точно меня забыла… знаю я твою любвеобильность. Но я тебя и правда немного люблю. Как первую свою женщину. Ты уж прости. На первых не женятся. Им просто благодарны. Но это ведь тоже немало…
– Итак, твои действия, курсант?
– Предупредительный выстрел по курсу.
– Так. Неопознанный самолет не реагирует и продолжает движение в сторону государственной границы.
– Еще раз потребую следовать за мной… повторно произведу выстрелы по курсу.
– А не зацепишь самолет-то?
Майор смеется. Ему нравится загонять меня в тупик. Не то, чтобы он меня не любил – он со всеми так поступает. А уж тем более с лучшими курсантами.
– Не зацеплю.
Вокруг качается небо. Старенькая спарка идет на десятикилометровой высоте. Управлять положено мне, но майор отобрал штурвал. Ему нечасто удается полетать. А у меня еще все впереди.
– Кстати, на «шестьдесят седьмом» пушечного вооружения нет.
Ты не пробовал делать предупреждающие залпы самонаводящимися ракетами?
Я молчу.
– Хорошо. Ты все сделал по инструкции. Самолет следует в сторону границы.
– Запрашиваю землю.
– Тебе отвечают «действуйте по обстановке». Они всегда так отвечают, курсант. Запомни – ты стрелочник, и отвечать только тебе. Ну, иногда еще тому вспотевшему от страха офицеру, что сидит на микрофоне…
– Приближаюсь к самолету, чтобы установить тип.
– С равной вероятностью – пассажирский «Боинг», самолет радиолокационной разведки или десантный.
– Я определю.
– Нет, курсант. Ночью, в старой машине… ничего ты не поймешь. Твои действия! Десять секунд! Объект у нейтральной территории! Бери управление.
Ну почему он разыгрывает древнюю историю корейского «Боинга»
именно со мной? Почему? Именно со мной, чьи родители разбились…
и никому не известно, была ли это простая усталость металла или не в меру старательный пэвэошник… Затерявшийся в небе на старой машине, измотанный нерешительностью земли, помнящий об американском «карантинном поясе», установленном в годы правления хунты, об осмелевших китайцах…
– Время!
– Огонь.
Я даже нажимаю кнопку пуска. Непроизвольно, успевая откинуть предохранитель, качнуть самолет – носом к несуществующему нарушителю, и вдавить красную кнопку до отказа…
Разумеется, ничего не происходит. Кнопка светится, но толчка от стартующих ракет нет. Никто не подвешивает к спарке в пилотажном полете боевые ракеты.
Майор отвечает не сразу. И в голосе легкое удивление.
– Цель поражена, курсант. Самолет падает. Твои действия?
– Сопровождаю цель до контакта с землей.
– Не боишься увидеть, что это было?
– Боюсь.
Майор вздыхает:
– Извини дурака, Петя. Веди на точку.
Я закладываю разворот, неуверенно, руки будто чужие, но майор не поправляет. Вокруг – только небо.
– Я обычно говорю, что это был пассажирский самолет, – вполголоса произносит майор. – Нам… нам положено так говорить. Пыл охлаждать загодя. Стране не нужны инциденты…
Я молчу.
– Но тебе я скажу правду, – сухо и четко сообщает майор. – Это был американский бомбардировщик.
Встаю. Уже встал.
Какой смысл сбивать бомбардировщик, уносящий свой смертоносный груз обратно?
Прямой.
В назидание.
Ты понял, Петр?
Я еще не совсем пришел в себя. Оглядел тесную душевую. Никого нет, только голос куалькуа в глубине мозга. Внятный и тихий шепоток. Я на планете Тени. Земля с ее игрушечными проблемами – невообразимо далеко.
– Кажется. Что это было?
*Постижение*. Когда ты вошел во Врата – произошло то же самое. Только ты этого не почувствовал. Я сделал все грубее. Нарочито грубее.
Голова кружилась. И кружились, метались, заставляя сжиматься сердце, воспоминания. Тени воспоминаний…
Теперь я знаю тебя гораздо ближе. Я тебя *постиг*– и смогу объяснить. Представь, что ты взял в руки бумажный самолетик. Размахнулся и отправил лететь… Так действуют кабины Геометров. А теперь представь, что вначале ты развернул сложенный лист бумаги. Прочитал все, что было на нем написано. Сложил заново. Это – Врата Тени.
– И ты испугался, что кто-то прочел все мои мысли?
Нет. Это не удивительно. Любой разум, превосходящий тебя как минимум на порядок, мог совершить *постижение*.
Значит?
Да. *Постигли* и меня.
Как интересно. Куалькуа привык взирать на мир, ничего не требуя взамен, но и ничего не отдавая… ничего настоящего, отдельные особи-клеточки – не в счет.
На порядок, Петр! Пойми. Есть грубая сила – Даэнло, Хикси, Торпп. Есть гениально организованная раса – Счетчики. Но они слишком цепляются за индивидуальность. Они не пошли по пути слияния разумов. Среди всех рас есть отдельные индивидуумы с огромным мыслительным потенциалом. Их запас знаний может быть ничтожен, зато они наделены способностью к синтезу нового. Но меня *постиг* цельный разум – подобный моему, но неизмеримо превосходящий. Вывернул, поглотил и отпустил. Предпринимать что-либо было поздно. Если бы я знал заранее…
– Ты бы убил себя. Тот кусочек, что живет в моем теле. И вместе со мной, вероятно.
Я засмеялся. Нет, я действительно был доволен.
– Привык отсиживаться в чужих телах, куалькуа? Поглядывать на мир, копить знания? Бездействовать, наслаждаться покоем… Кончился покой, дружок. Мы теперь на равных… одинаково ничтожны.
Тебя это не пугает?
– С чего бы? Я привык быть слабым.
Покрутив рукоятку крана, я извлек из душа тугую струю теплой воды. С наслаждением окатил себя.
Что ты собираешься делать?
– Мыться.
А дальше?
– Искать хозяина театра.
Мне кажется, что это – не театр, – ответил куалькуа. И снова замолчал, спрятался в глубине, откуда так неохотно показывался на свет.
Что ж, посмотрим… Я налил в ладонь шампуня, намылился. Не театр? Я думаю иначе. Если всю мою жизнь прочитали в краткий миг гиперперехода, поняли, кто я и откуда, то происходящее может быть лишь экспериментом. Наверное, дед об этом догадался.
А Геометры, видимо, бежали в страхе перед чужой силой. Тоже ощутили ее – и не рискнули связываться. Как известно, против лома нет приема, окромя другого лома. Весь вопрос в том, могу ли я рассчитывать на помощь?
Разум, превосходящий куалькуа. Он не может быть человеческим, это придется признать. Так что же – какой-нибудь исполинский мозг в хрустальной цистерне? Компьютер, погруженный в озеро жидкого гелия? Плазменно-нейронная система… что-то вроде искусственно созданного Торппа? Разберемся. Если меня не вышвырнули вон, не уничтожили – значит, во мне нуждаются. Ну… хотя бы как в игрушке. В любопытном зверьке, ради которого можно построить клетку-планету с куклами-людьми.
