Райдо Витич - Игры с призраком. Кон первый.
Капитан дал отбой и уставился на смолкнувшую трубку, как смертник на брачный контракт.
— Ну, что? — выдохнул Пит.
— Ничего. Все чисто. Никакого подвоха, — растерянно посмотрел на него капитан. Пит сложил руки на груди и, нахмурившись, сел на край стола:
— Что же теперь будет? Как сказать Ричарду?
Оба прекрасно осознавали, каким ударом это известие станет для короля. Он был патологически влюблен в свою жену и не просто любил, а жил ею.
— Какая муха ее укусила? Может она заболела? — предположил Пит. Крис задумчиво посмотрел на него и набрал номер:
— Питерс? Это капитан Войстер. Где вы находитесь? Почему мне не доложили о смене курса?
— Здравствуйте, господин капитан. Я думал вам уже сообщили…
— Что?
— Королева оставила нас при себе, на Сириусе. Правда, некоторые возвращаются.
— Что происходит?! — зло рявкнул капитан и тут же зашипел, чуть сбавив тон, — Слушайте, Питерс, это выходит за все рамки разумного! Почему я узнаю об этом сейчас? И не от вас? Почему не доложили мне о смене курса? Вы там случайно королеву не растрясли? Не повредили венценосную голову? Может, королева приболела? А может в рейсе что-то необычное случилось?
— Нет, господин капитан, — неуверенно пролепетал растерянный голос в трубке. — Все как обычно. Перелет прошел нормально, королева в полном здравии.
— Тогда отчего королеве взбрело на Сириус лететь? Или вы произвольно курс изменили?
— Нет, что вы, господин капитан, разве я могу самостоятельно принимать столь важное решение? Госпожа приказала. Мы уже домой возвращались. На третий день пути рано утром она сама пришла ко мне в каюту и приказала повернуть на Сириус. Я, конечно, удивился, но естественно перечить не стал, только заметил, что понадобится часа два на составление и проверку нового курса. Она кивнула и ушла. Вот, в общем, и все.
— Как она себя вела? Как выглядела? Она что-нибудь объяснила?
— Господин капитан — кто мы и кто она? Зачем ей объяснять мотивы своих поступков? Приказала и все, а выглядела, как обычно. Во всяком случае, ничего подозрительного я не заметил.
— Когда ты появишься на Мидоне?
— Простите, господин капитан, но я останусь на Сириусе, на службе у королевы. Вы же знаете, у меня вся семья здесь. Чего ж лучше: рядом со своими и на службе? Да и человек я подневольный — приказали — остался. Так же и другие… Как мы королеву оставим? Кто семейный, тем, конечно, тяжело, но говорят — семьи сюда переведут, госпожа Анжина поможет, а кто не хочет — те возвращаются. Холостым-то, сами понимаете, проще, почти все остаются.
— Кто возвращается?
— Вам списком?
— Да!
— Охрана: Моник Шабу, Микс Меле, Висти Литуа. Стюарт Паре Даткин. Бортрадисты — Карин Ливьер, Сигур Вивьер. Горничная Молли Зир и программный техник Росс Смайер. Все. Рейс через три часа.
— Перешли с Моник или Миксом данные с корабля, флешку полета и видеозапись. Понял? — приказал Крис и, не дождавшись ответа, отключил связь. Пит обреченно вздохнул и тихо заметил:
— Все. Финиш. Минут через 20 Ричард будет здесь.
Капитан с тоской посмотрел на настенные часы и, скрипнув зубами, процедил:
— Пошли. Встретим.
Г Л А В А 3
— Чур меня! — истово выдохнул молодой, светловолосый парень в линялой холщевой рубахе, мешком висящей на широких плечах, удивленно и настороженно разглядывая черную фигуру, развалившуюся под сосной — матерью. Страх стылым холодком пробежал по позвоночнику — невиданная доселе одёжа, огромные, черные глаза, да и глаза ли?
Чудище невиданное! Откель взялося в заповедном месте?
— Эй! — позвал он не смело, боязливо подходя ближе.
Молчит черный человек. Сидит, прислонившись к стволу, и ни звука, ни жеста. Вот и пойми — слышит ли, видит ли, да и жив ли? Лицо белое, что молоко в кувшине, разведи поболе — самый цвет получится, а волос короток, да черен, что крыло ворона, и глаза черны, огромны, на поллица, не как у людей. Что за диво? Чур, чур, чур!
— Можа помер? — предположил светловолосый и присел на корточки в метре от незнакомца, стараясь и лучше разглядеть его, и успеть сбегнуть, ежели чего тому вздумается недоброе.
— Можа и помер, — неуверенно согласился второй парень, стоя в паре метров от первого и предусмотрительно не подходя ближе — жутко все ж! Аж русые волосы дыбьем встали! Кто его знает — а ну соскочит сейчас черный и загонит их в болото? Плутай потом до полудня. А то и хлеще — душу заберет. Ишь распластался меж корней, как крятун — знать добра не жди! Можа лешак насмехается, а можа и боги серчают. Не даром вчерась небо заревом полыхало, вот наполыхало — сидит теперь черный человек на святом месте, точно бодяк средь былинника, и страху нагоняет.
Ежели б знать, что точно человек, да кто ж из смертных в заповедное место заберется, да под сосну — мать усядется? А ежели и вправду простолюд, тогда точно помер. Боги кощунства не потерпят, враз накажут, и поминай, как звали.
— Проверить бы, — неуверенно спросился первый и покосился на товарища. Тот передернул широкими плечами, пожевал пухлые губы и выдал предостерегающе тихо:
— Ты, Межата, на рожон-то не лезь. Откель знаешь — кто таков? — и сделал шаг к другу, на всякий случай. Упрям тот, не послушает, ему, что в лоб, что по лбу — все едино, по-своему гнуть будет, а случись что? Кто на заступу встанет? Ему, Мериле, придется.
Светловолосый Межата сверкнул серыми глазами и несмело, чуть дыша, ткнул черного своей здоровенной ладонью и тут же отпрянул, с испуга свалившись наземь.
Черный мешком повалился на дерн и застыл в неестественной позе, перегнувшись через сосновые корни. Лицо в хвою щекой ткнулось и на парней чернотой глаз уставилось — одно слово — мертвец. Вот только пальцы на изодранных руках дрогнули, зашевелились и снова застыли. Парни озадаченно переглянулись.
— Живой, видать, — растерянно почесал затылок Мерило, и тяжелый подбородок брякнул на грудь — вправду не человек! — Надо бы нам к князю, Межата. Пущай он решает, что с ним делать.
— Бросим, значит? — недовольно скривился сероглазый. — А ну помрет? На ком грех будет?
— А ну притащим, а он — лютичей подсыл? — расправил плечи его товарищ и, уперев в бока ручища, сверкнул голубыми глазами. — Где ум оставил? Всяких без княжьего ведома в городище тащить — беды не оберешься!
— Глаза-то разуй! — фыркнул Межата. — Ты одежу таку у лютичей видал? По всему видать — чужак. Зверюшка неведома. Послал бог леса… — парень задумчиво почесал рябой нос картошкой и махнул рукой. — Твоя правда, побегли к князю. Лес послал — не нам отказывать, но и гостинец такой к своим тащить… Пущай старшой решает!
