Стенли Вейнбаум - Долина желаний
Мы не шли в понимании друг друга дальше того, о чем дого— ворились во время первой нашей встречи. Я называл его Тви— лом, он повторял: «Тик, — Тик, — Тик». Однако до вечера еще было долго, и я попросил Твила показать нам город, если он не очень занят. Похоже, он не был занят, потому что последо— вал за нами, и у француза аж дух захватило от его прыжков на полтораста футов.
Потом Твил показал нам город. В черной сумке у него на— шелся фонарик: для небольших помещений его вполне хватало, а вот для больших он был слабоват. О назначении девяти из каж— дых десяти помещений я даже не догадывался: пустые объемы, да и только, они не походили на жилые помещения или магази— ны, возможно, так могли выглядеть электростанции, но кому нужен целый город электростанций? И куда оттуда подевались машины и механизмы? Таинственный город, короче говоря. Иног— да мы проходили через залы, в которых без труда поместился бы океанский лайнер, но марсианин вовсе и не думал хвалиться чудесами архитектуры.
Наконец мы оказались в здании, назначение которого нам показалось понятным. Это было здание с глазами внутри, в ко— торое мы уже заходили. Мы изрядно струхнули, но Твил повто— рял: «Да, да, да» и тащил нас за собой. Мы с Лероем пошли следом, ожидая вот-вот увидеть напугавшую нас тварь. Но по— мещение ничем не отличалось от всех прочих; трехглазое чуди— ще где-то скрывалось.
Марсианин не переставая фыркал и свистел, затем поднял книгу и поставил ее на полку, где было множество других то— мов. Мы с Лероем недоуменно переглянулись. Неужели этот зве— рек с мордочкой чертенка читал? Или он просто поедал книгу? Все это могло оказаться самым обычным совпадением. Если бы зверек был вредителем, то гнев Твила вполне можно было по— нять. Но если это было разумное существо, пусть даже иной расы, зачем нужно было его прогонять? Книга показалась мне целой, я вообще не видел там ни одной испорченной книги. Но мне почему-то кажется, что если бы мы раскрыли тайну этого странного существа, то вместе с этим разрешилась бы загадка брошенного города и упадка марсианской культуры.
Твил понемногу успокоился и повел нас вдоль стены зала. Мне думается, что это была библиотека. На полках стояли ты— сячи томов с белыми волнистыми линиями на черных страницах. В некоторых книгах были иллюстрации, изображавшие соплемен— ников Твила. Это может означать лишь одно: построил город и отпечатал книги его народ. Я не знаю, сумеют ли лингвисты Земли перевести хотя бы одну строку из этих книг, ведь их создатели так сильно отличаются от нас.
Твил прощебетал нам несколько строк, а потом я попросил у него несколько книг. Про одни он говорил «нет», про другие «да». Может быть, он не дал мне книги, которые были нужны его народу, а может быть, просто считал их не столь понятны— ми, как другие. Те книги, что он разрешил взять, лежат в ра— кете.
Потом Твил посветил на стену, на которой было что-то на— рисовано. Боже мой, что это были за картины! Таинственные и огромные, они терялись во мраке. Я мало что понял в картине, занимавшей первую стену: там было изображено что-то похожее на большое собрание соплеменников Твила. Возможно, она сим— волизировала Единение или Власть. На другой стене было нечто более понятное. Я увидел марсиан, работавших возле какой-то машины. Это могло символизировать Промышленность или Науку. Задняя стена облезла, но судя по тому, что я там разобрал, на ней было изображено Искусство. Но то, что мы увидели на четвертой стене, прямотаки потрясло нас. Я назвал бы ту кар— тину Исследования или Открытия. Эту стену мы видели чуть лучше благодаря свету, проникавшему через щель в потолке. На переднем плане виднелась фигура марсианина с длинным клювом, очень похожая на Твила. Марсианин выглядел изможденным и очень усталым: передние конечности его безвольно упали, го— лова низко клонилась на тонкой шее, словно марсианин с тру— дом справлялся с ее весом. Перед марсианином стоял, прекло— нив колени, человек!..
— Человек? — перебил его Гаррисон. — Ты сказал «человек»?
— Да, это был человек, хотя и с длинным носом, почти как у Твила. У него были волосы до плеч и пятипалые руки, в от— личие от четырехпалых марсианских. Человек как будто покло— нялся марсианину, а может быть, приносил ему жертву, ибо между фигурами был изображен какой-то горшок. Нам с Лероем показалось, что мы сходим с ума.
— Мы с Путцем придерживаемся такого же мнения, — расхохо— тался капитан.
— Похоже, у всех нас здесь крыша поехала, — отметил Ярвис и посмотрел на бледного француза. — Как бы там ни было, Твил пищал, тыкал в картину пальцем и повторял: «Тик, Тик, Тик»; стало быть, и он заметил сходство. А шуточки о моем носе мо— жешь оставить при себе, — предупредил он капитана. — Потом Лерой показал на марсианина и сказал: «Тот! Бог Тот!»
— Да-да, — закивал биолог. — Как в Египте.
— Именно так, — подтвердил Ярвис. — Марсианин с клювом как две капли воды походил на египетского бога с головой ибиса. Как только Твил услышал слово «Тот», он такое учинил! Давай щебетать и пищать как полоумный. Показал на картинку, потом на себя и все повторял: «Тот, Тот…» Он пытался объ— яснить нам, что его раса зовется Тот. Поняли, что я хочу сказать?
— Я тебя понял, — отозвался Гаррисон. — Ты думаешь, что марсиане побывали на Земле, а египтяне сохранили память об этом в своей мифологии. Все это чепуха, дорогие мои! Пятнад— цать тысячелетий назад еще не было египетской цивилизации.
— Ну как же! — Ярвис ухмыльнулся. — Жалко, что у нас в экспедиции нет археолога. Лерой сказал, что в ту пору в Египте был каменный век, или додинастическая цивилизация.
— Даже если и так, что из того?
— А то, что картина подтверждает мои догадки. Марсианин казался усталым из-за большей, чем на Марсе, силы тяжесги. А само название «Тот»? Лерой говорит, что Тот был богом фило— софии и создателем письменности. Дошло до тебя? Египтяне изобрели письмо, глядя на марсиан. То, что марсиане и Тот так похожи, не может быть простым совпадением.
— Черт возьми? А как же нос египтянина? Или ты хочешь убедить меня в том, что у египтян каменного века носы были длиннее, чем у обычных людей?
— Нет, конечно! Просто марсиане рисовали людей по своему образу и подобию. Люди ведь тоже склонны мерить все на свой аршин, точно так же и моряки видели в сиренах человеческие черты. Поэтому и марсианский художник, рисовавший с плохой фотографии или по описанию, автоматически удлинил нос до та— ких размеров, какие показались ему нормальными. Во всяком случае, я считаю именно так.
— Хватит теоретизировать, — пробурчал Гаррисон. — Расска— жите-ка лучше, отчего вы вернулись в таком виде, словно по— бывали в преисподней?
