Владимир Клименко - Котёл колдуна
Покинуть протоку он пока не рискнул: любое движение на озере может вызвать новую тревогу, так что следовало соблюдать осторожность.
Еще примерно час он сидел, чутко прислушиваясь к слабому плеску волн и затихающей суматохе на берегу, а затем медленно вывел байдарку на открытую воду.
Теперь он старался держаться как можно ближе к краю озера в тени высоких деревьев, готовый в любую минуту причалить и скрыться в лесу. Павел хорошо помнил, что озеро имеет форму бумеранга. Сейчас он плыл по короткой его стороне, но километров через шесть-семь должен начаться изгиб, и там его уже не настигнет никакой прожектор.
Грести теперь было жутковато. Перед глазами так и стояло мощное тело, закованное в золотистую чешуйчатую броню. Несколько раз Павел даже оглядывался, желая убедиться, что чудовище не следует за ним, оставаясь невидимым и только ожидая удобного момента, чтобы раскрыть зубастую пасть.
Появилась трусливая мысль потихоньку вернуться тем же путем, что привел его сюда, но, обругав себя за малодушие, Павел в конце концов ожесточенно погнал байдарку вперед, сосредоточившись лишь на гребле.
Огни некогда туристической, а теперь военной базы становились все мельче, некоторые исчезли совсем, а иногда Павел, оглядываясь, и вовсе терял их из виду. Вскоре он заметил, что лес отступил от воды и начался широкий песчаный плес. Плавно изгибаясь, берег уходил вправо.
За излучиной озеро расширялось, противоположный берег терялся во мраке, и Павел ощутил такое бесконечное пространство, что вновь появилось желание повернуть обратно. Но теперь возвращаться было уже поздно. Фосфоресцирующие стрелки наручных часов показывали половину четвертого утра, вот-вот станет светать. В любом случае следовало переждать и отдохнуть, привести в порядок мысли.
Павел почувствовал, что проголодался. Прикинув, что теперь, пожалуй, можно даже развести костер и вскипятить чай, он направил байдарку к отмели.
Сухой плавник на берегу за много лет спрессовался в сплошную хрустящую массу. Павел с удовольствием услышал, как ломаются под ногами тонкие сухие ветки: проблем с дровами не будет, ведь идти собирать хворост в лесу в полной темноте - занятие не из приятных.
Когда затеплился маленький костерок, бросая вокруг оранжевые блики, и в котелке зашумела готовая закипеть вода, Павел позволил себе немного расслабиться.
Склонившись к огню, он прикрыл глаза и даже немного вздремнул, убаюканный сухим теплом, поэтому резкий треск сломанной ветки за спиной заставил его буквально подпрыгнуть на месте и схватиться за охотничий нож.
- Эй! - послышался из темноты ломающийся мальчишеский басок. - Можно к огоньку?
Не отвечая, Павел повернулся на голос и прищурился, пытаясь разглядеть говорящего.
Вновь захрустели ветки, и наконец в неярком свете стала различимой худая мальчишеская фигура. Руки парнишка держал в карманах, за его спиной болтался тощий рюкзачок.
- Ты откуда? - сурово спросил Павел, убедившись, что гость, пожалуй, не доставит ему неприятностей.
Мальчишка, похоже, только что закончил школу, и с высоты своего двадцатишестилетнего возраста Павел мог себе позволить говорить снисходительно и сердито.
- Из Листвянки, - коротко пояснил гость и неопределенно махнул рукой куда-то в сторону.
- Местный, что ли?
- Ага. Местный.
- Слава богу! Я уж думал - патруль, или лесничий, или еще не знаю кто. Что тут делается, непонятно. Чаю хочешь?
- Хочу, - обрадовался парнишка. - У меня картошка сырая есть. Давай запечем.
Павел милостиво кивнул и вновь прилег у костра. Он почувствовал, как ослабло напряжение последних часов, стало легко, спокойно и... не страшно.
- А ты откуда? - осмелился на вопрос парнишка, орудуя у костра. Издалека?
- Из Новосибирска.
- Ого! Как же ты сюда добрался?
- По воде. Вон моя байдарка на берегу.
- И не задержали? Для туристов ведь даже Бийск закрыт, а на турбазе теперь военные.
- Виделись, - усмехнулся Павел.
Теперь он разглядывал нежданного ночного гостя уже с удовольствием. Что ни говори, а с попутчиком веселее. Только вот с попутчиком ли?
Короткий светлый ежик волос незнакомца придавал его лицу какой-то сиротский, вернее детдомовский вид. Острый, как клюв, носик, тонкие губы, голубые насмешливые глаза.
Павел заметил, что синяя капроновая куртка прожжена у парня на локте, а на ногах - совсем не подходящие к красному спортивному костюму, разбитые кирзовые сапоги.
- Если местный, так, может, объяснишь, что здесь происходит? Зачем военные, пропуска? Кто тут у вас в озере поселился?
- А что, видел? - по-птичьи вжав голову в плечи, прошептал парень. Видел, да?
- Видел! Чертовщина какая-то! Теперь на байдарке-то и плыть страшно.
- Это еще что! - парнишка придвинулся поближе к Павлу. - А то еще бывает моторы глохнут, вчера у Зимней заимки вертолет упал, оружие не стреляет.
- Как не стреляет?
- Обыкновенно. Нажимаешь на спуск - и ничего. Как будто заклинивает. У бэтээра пушка не работает, на вертолете - пулемет. Военные-то, слышал, на "Пионере Алтая" гарпунную пушку приспосабливают, только она тоже стрелять не будет, - убежденно закончил парнишка.
- Подожди, а ты откуда знаешь? - насторожился Павел. - Тебе об этом что, докладывали?
- Так местный же, - уклончиво отвел взгляд парнишка. - Слухи всякие...
Но Павла было уже не остановить. Неясное подозрение превратилось в уверенность.
- Слушай, давай начистоту. Из части сбежал?
Парнишка бросился от костра так стремительно, что мелкие угольки красной пылью взметнулись в воздух.
- А ты что, прокурор? - крикнул он уже издали. - Попробуй, поймай!
- В догонялки я с тобой еще не играл, - зло пробормотал в темноту Павел. - Дезертир несчастный! Иди обратно, не буду я тебя ловить, других забот хватает. Иди, иди сюда, поговорим.
Парнишка осторожно приблизился к костру и сел на корточки напротив Павла, на всякий случай подтянув к себе поближе брошенный вначале рюкзачок.
- Значит так, - начал Павел и налил в кружку кирпичного цвета чай. Арестовывать я тебя не буду, сам обратно вернешься.
- Не вернусь!
- Ну что мы с тобой будем спорить, сам понимаешь, что придется. Ты мне лучше толком расскажи обо всем. Мне ведь еще плыть и плыть. Давай, рассказывай.
Павел придал лицу самое миролюбивое выражение и даже заставил себя улыбнуться. Что он в самом деле набросился на парнишку? Неприятно, конечно, что тот сбежал из части, но мало ли какие бывают причины. К тому же, вокруг ни души и расспросить об озере не у кого. А солдаты здесь, похоже, давно и кое-что успели уже узнать.
Он вновь улыбнулся своему собеседнику, но постепенно улыбка стала сползать с его лица.
