Владимир Фильчаков - Третий постулат
- А ну стоять! - и подходит девушка лет этак двадцати пяти.
Громила отпустил мой ворот и повернулся с наглой ухмылкой. Поворачиваться ему не следовало, потому что он тут же получил коленом в пах и загнулся, один из хлипких сунулся было и схлопотал каблуком изящной туфельки по зубам, а третий попятился, и тут уж я сгеройствовал, поставил ему подножку, он грохнулся, встал на четвереньки, пробежал так метров пять, а потом перешел на бег с низкого старта. Тех двоих мы так и оставили - хлипкий лежал ничком и постанывал, а громила обхватил руками свое мужское достоинство и никак не мог разогнуться.
- Так-то вот! - сказала девушка громиле, у которого сделалось синюшное лицо. - Еще раз тебя увижу, отобью совсем.
Мы пошли с ней по улице, я сбивчиво благодарил, оправдывался, и был противен самому себе а она остановила меня мановением руки и сказала:
- Меня зовут Маринка. А тебя?
- Геннадий... Гена, стало быть.
- Ну что, Геночка, пойдем, посидим где-нибудь?
Я замялся. Денег у меня с собой всего пятьдесят рублей, а чтобы посидеть где-нибудь, нужно значительно больше. Она увидела заминку, поняла, рассмеялась:
- Я угощаю. Идем.
И мы зашли в какой-то бар, уселись за стойку, и Маринка заказала какого-то вина, и мы выпили, и она спросила, что это у меня за книга, и посмотрела уважительно, и мы еще выпили, и язык у меня немного развязался, и я смотрел на нее с восхищением, и думал, что это судьба, и спасибо хулиганам - ведь мы продолжим знакомство, правда? - и мы еще выпили, и было хорошо, так хорошо, что я сказал:
- Маринка! Я тебе так благодарен...
- Пустяки! Я карате занимаюсь, для меня это - раз плюнуть.
- Ты меня не перебивай, ладно? Я тебе так признателен, я хочу отблагодарить тебя, и предлагаю совершить небольшое путешествие.
- Путешествие? Это интересно. Куда?
- В одно чудесное место. Соглашайся, не пожалеешь.
- Уже согласилась. Когда?
- А прямо сейчас.
- Поехали. На такси?
- Почти что.
Я расплатился с барменом - на удивление, мы уложились в пятьдесят рублей - и мы вышли на улицу.
- Дай руку и закрой глаза. Да не подглядывай!
Она закрыла глаза, и на лице ее блуждала выжидательная улыбка. Я потянул ее за руку, и когда под ногами зашуршал песок, она остановилась, подняла свои пушистые ресницы, и тут же прикрылась рукой - после темной улицы даже закатное солнце ударило по глазам.
- Боже мой, - прошептала она, когда смогла наконец разглядеть море, пляж, пальмы. - Где это мы?
- Это моя планета. Она называется Отдохновение. Добро пожаловать. Будь гостьей.
- Твоя планета? Не морочь мне голову. Какая планета?
- Да ты приглядись, к деревьям приглядись. Видела такие когда-нибудь? Ну хоть на картинке?
- Мало ли чего я в жизни не видела. Где это? Что за море? - Она скинула модельные туфли и пошла по песку босиком. - Что за земля? Это Африка, да?
- Это не Африка. И не Америка. И вообще не Земля. Отсюда до Земли больше тысячи световых лет, если хочешь знать.
- Ну? Вот заливать-то! А ты фантазер.
- Я не фантазер. Если хочешь знать - это ты фантазерка. Ну подумай сама - можно оказаться где-то в Африке за считанные секунды?
Она большими глазами посмотрела на меня и покачала головой.
- Правильно.
- А на другой планете, значит, можно?
- И на другой планете, и в Африке, и где угодно. Это мой подарок тебе. Отдыхай. Купайся. И не забивай голову.
- Я буду загорать, - сказала она и принялась раздеваться.
А я пожалел о том, что не взял купальные трусы. Я же здесь всегда один, и купальные трусы мне ни к чему.
- Извини, - сказала Маринка и подмигнула, - купальника нет, придется нагишом.
И она разделась до гола, и даже не предложила мне отвернуться, и я смотрел на ее гибкое тело и потихоньку сходил с ума. Потом нашел силы отвернуться и пробормотал:
- Загореть тебе не удастся.
- Что?
- Я говорю, загореть тебе не удастся.
- Почему?
- А тут слой озона очень мощный, по-видимому. Ультрафиолет не пропускает.
- Да? - разочарованно протянула она. Потом села со мной рядом на песок, приблизила лицо:
- Слушай, так это правда не Земля?
Я кивнул.
- Ну ты даешь. Я, наверное, сплю и вижу сон.
Она закинула руки за голову, а я настолько свихнулся от ее обнаженного тела, что готов был уже прикоснуться к ней. Потом опомнился, прокашлялся, сказал:
- Есть будешь?
- Буду. Слушай, а это чей шалаш, там, среди деревьев?
- Мой. Сам сделал.
- Ну?
- Ну. Ты посиди, а я сейчас.
Я пошел к пальмам, сорвал спелую хрумку, взял в хижине нож.
- Ешь.
- Что это - кокос?
- Это хрумка.
- Ха-ха! Хрумка! У...ммм... И правда - хрумка. Никакой не кокос, я кокосы ела, правда - хрумка. Здорово! Еще хочу!
Мы съели хрумку без остатка, я принес еще, а она сказала, что можно наладить поставку хрумки на рынок Черноземска и заработать на этом хорошие деньги, бери, мол, идею, дарю.
Потом она купалась в море, спрашивала, есть ли здесь акулы, звала меня, но мне легче было застрелиться, чем раздеться донага при ней.
- Глупый, - говорила она, - иди же сюда, ну трусы же на тебе есть какие-нибудь, давай, не стесняйся.
Ну вот еще, сейчас, покажу я мои трусы. Я сам на них без содрогания смотреть не могу, а уж показывать их Маринке... Они протертые в трех местах, через ткань все светится... Потом она пошла на берег, а я смотрел на нее - дева, выходящая из волн. Правда, волны были небольшие, но я не на волны смотрел, а на нее...
- Что смотришь? Нравлюсь?
Я сглотнул комок и униженно кивнул.
- Хочешь заняться со мной любовью?
И я настолько обалдел, что снова кивнул... Я не люблю это выражение заниматься любовью, от него несет дешевым американизмом. Make business. Make money. Make love. (Делать дело. Делать деньги. Делать любовь.) Еще хуже - трахаться. Но даже если бы она сказала - трахаться, я простил бы ей, потому что не хотеть ее было нельзя.
Когда все закончилось, она слегка оттолкнула меня и сказала:
- Какой ты неумелый. - И отвернулась.
Лучше ударила бы по лицу. Я погас, я был уничтожен, растоптан. Хотелось умереть. Я - неумелый любовник. И вообще - ничтожество. Я встал и пошел в море. Долго плыл от берега. Вот так уплыву и утону - думал я. И плевать. Потом спохватился - ладно, я утону, а Маринка-то как - здесь останется навсегда, что ли? И я повернул назад.
- Я тебя обидела? Извини, я не хотела.
- Да ладно, - я тоскливо махнул рукой. - Не стоит извиняться.
- Брось, Геночка, чепуха все это. Хочешь, я тебе Кама Сутру дам почитать?
- Угу. Вместо Монтеня.
- Ну почему вместо Монтеня. Вперемешку с Монтенем.
Ладно, думаю я, читал я Кама Сутру, да без толку, судя по всему. Видно не судьба мне поселиться здесь с любимой женщиной.
- Тебя дома не хватятся? - тускло спросил я. - Полночь у нас уже.
