Николай Асанов - Испытание страхом
А может, они просят генерала выпустить их вместе с их дамами, чемоданами и сувенирами под белым флагом, чтобы получить от повстанцев по таблетке от психогенеза, а вы оставайтесь, черт с вами, мы-то, в сущности, не военные, мы самые что ни на есть мирные люди, мы и слыхом не слыхали, что тут у вас идет война, мы вообще-то против всякой войны, только выпустите нас, миленькие повстанчики, а уж мы по возвращении домой тут же произнесем сто речей и сто сорок тостов в вашу честь и потребуем от президента, чтобы он немедленно прекратил всякие военные действия и вывел войска из вашей страны…
Стоп, Мортон, так ты можешь додуматься до оскорбления государственного флага и самого президента…
Черт, почему во всей комнате нет ни одного зеркальца? Спросить у кого-нибудь из офицеров? Вон стоит капитан Роберте и тоже косится по сторонам, наверно, и он подумал о зеркальце, пусть самом маленьком, таком, какие дамы носят в театральных сумках. Почему в офицерские планшеты не вделывают зеркальце, как в дамскую сумку?
Вдруг все зашевелились, как по сигналу, — это тяжелая, бронированная дверь, за которой находились разные неизвестные тайны и секреты, бесшумно отодвинулась, и на пороге появились генерал, конгрессмены и несколько старших офицеров. Так, значит, у них там и в самом деле происходило тайное совещание, и сейчас нам объявят, о чем договорились эти бонзы с нашим Стариком? Плохо дело, Мортон!
Генерал пригласил офицеров садиться, но большинство осталось подпирать стены, кто где стоял. Генерал тоже остался на ногах. Он откашлялся, заговорил нервно, быстро:
— Господа офицеры, вы все уже знаете, что повстанцы предприняли психологическую атаку. Мы связались по радио с высокопоставленными работниками госдепартамента и сообщили содержание ультиматума повстанцев. В данную минуту в госдепартаменте проводятся важные консультации с видными учеными страны. В шесть часов утра мы получим точный ответ на поставленные нами вопросы: а) имеет ли ультиматум повстанцев какую-нибудь научную почву или это только психологический трюк в той грязной войне, которую они ведут против сил порядка, защищаемых нами с позиций общечеловеческого гуманизма, и б) какими мерами ответить на беспрецедентное бесстыдство так называемого повстанческого комитета? До шести часов утра вы свободны…
— Еще шесть часов этой пытки? — вдруг простонал Роберте. Он не сел даже, а как-то боком упал на стул и закачал головой, как смертельно раненный.
Генерал жестко крикнул:
— Что с вами, Роберте? Вы ведете себя, как истеричная баба!
— Зеркало! Где зеркало? — вдруг завопил Робертс. — Дайте мне посмотреть на себя! — И вдруг, выпучив глаза, вперился в генерала, протянув к нему дрожащий палец. — Посмотрите на себя, сэр, вы же чернеете!
Генерал отпрянул от стола и сунул руку во внутренний карман мундира.
«Ага, он уже не расстается с зеркалом! — злорадно подумал Мортон. — Вот так он поступает всегда! Как говорили древние: что позволено Юпитеру, то не позволено быку!»
Но у Старика выдержки было побольше, чем у какого-то капитана Робертса.
Он тут же вынул руку из кармана и рявкнул:
— Капитан Роберте, выйдите вон! Я отстраняю вас от командования.
Капитан Синклер, примите роту Робертса!
В это время в радиофоне прозвучал встревоженный голос Бобби Стенниса.
Он обращался к генералу:
— Сэр, докладывает лейтенант Стеннис. Пост, расположенный у ворот базы, не отзывается на сигналы. Разрешите взять второй взвод и проверить положение?
— Да! И немедленно! — Выпученные глаза генерала остановились на Мортоне. — Направляю к вам лейтенанта Мортона со взводом из роты Робертса. Никого из расположения базы не выпускать! — Генерал отстранился от микрофона и снова взглянул на Мортона. — Лейтенант, вы слышали мой приказ?
— Да, сэр!
— Так чего же вы стоите!
«Дался я ему! Как будто тут нет более опытных офицеров. Ах, да! Если повстанцы действительно облучают базу какими-то своими таинственными средствами, то у ворот действие лучей сильнее. Ах, подлецы!»
Но дисциплина сработала железно. Недаром же в форту Брегг их приучили повиноваться беспрекословно. Он увидел себя уже бегущим по плацу к казарме роты Робертса и окончательно пришел в себя только после собственной громкой команды:
— Первый взвод, стройся!
Стало совсем светло. Мортон оглядел взвод. Возбужденные лица перекошены, глаза бешеные, однако люди еще подчиняются. Мортон приказал:
— На пост номер один! Бегом!
Придерживая планшет, чтоб не колотил по ногам, он побежал рядом со взводом.
Стеннис и его люди уже возились в бетонном укрытии за воротами базы и что-то делали там. О дьявол, они поворачивали свои пушки и пулеметы в сторону базы! Ну да! Они волочили тяжелые бетонные плиты и устанавливали их так, чтобы защититься от своих, если те вздумают стрелять. А по плацу шла к воротам странная процессия: мужчины и женщины в цивильной одежде, волокущие чемоданы и размахивающие белыми тряпками и ночными сорочками.
Стениис наклонился к микрофону.
— Сэр, эти подлецы-конгрессмены задумали улизнуть. Они ползут к воротам в полном составе. Что прикажете делать?
Взбешенный голос Старика прозвучал, как божий глас:
— Полосните очередью над их головами! Только постарайтесь не попасть в казармы. И предупредите, чтобы немедленно возвращались назад.
Стеннис выскочил на край окопа и заорал:
— Эй вы, трусы и шлюхи, ползите назад! — Обернулся, скомандовал потише:
— Над головами пулеметная очередь! Вайс!
Вайс припал к пулемету, и тот затараторил так громко, что заглушил псалом и истерический женский визг. Мортон видел только разинутые рты.
Конгрессмены и их дамы рухнули. Мортон даже подумал: кажется, их прикончили! Но потом там началось какое-то шевеление, и вот вся группа поползла обратно, оставив на месте сражения чемоданы, портпледы, дамские сумочки. Вайс огорченно оторвался от пулемета, буркнул сам себе:
— Лучше всего было бы пришить эту падаль к земле. Мало ли что случается на войне. Глядишь, президент наградил бы их посмертно за храбрость.
— Помолчите, Вайс! И давайте-ка приволоките сюда десяток надолбов.
Вдруг какой-нибудь идиот вздумает прорываться на броневике или на танке.
— Против танка мы не удержимся! Стеннис сделал вид, что не заметил, как Вайс упустил обязательное «сэр», и насмешливо сказал:
— Это все-таки не повстанцы, с ними справиться легче!
За краем леса огненным мечом прорезалось солнце. Стеннис взглянул на часы и сказал:
— Ну, сейчас начнется!
— Что начнется? — не понял Мортон.
