Эдуард Байков - Фантасофия. Выпуск 2. Фантастика и Детектив
И тут меня осенило. Раньше, до того как бросил свою привычку дымить никотином, я на крайний случай зашивал в брючину изнутри несколько спичек. Всегда, как назло, могло не оказаться под рукой зажигалки или коробок оказывался пуст. И вот сейчас я вспомнил о своей маленькой хитрости. Только бы они оказались на месте и не испортились от сырости после чистки брюк!
Я нащупал небольшой бугорок на отвороте брючины и рванул краешек ткани. Так и есть, на бетон выпали пять целехоньких палочек. Это было как помощь свыше! Теперь самым трудным оставалось зажечь спичку о каменную поверхность тумбы. В юности я свободно проделывал такие фокусы. Но сейчас от этого зависела наша жизнь.
Сняв с себя рубашку и скатав ее в жгут, я взял спичку и попытал счастье. Чиркнул раз, другой. Ничего не получилось, от головки не осталось и следа. Вторая спичка израсходовалась тем же манером. Я весь взмок. Зажгись, чего тебе стоит?! Третья, все зря. В отчаянии я схватил четвертую, чиркнул ею о кожаную подошву ботинка и… она загорелась!
Я поднес к ней импровизированный факел, и через пару секунд ткань занялась. Переложив горящий жгут в правую руку, левой я взвалил себе на плечо спящую жену и принялся спускаться вниз.
О, какой же она была тяжелой! В последнее время я регулярно занимался со штангой, бросив курить и ограничившись в приеме алкоголя. Но все равно моя молодая женушка, находящаяся в бессознательном состоянии, была ужасно тяжела.
Спотыкаясь и пошатываясь, я двинулся к лестнице, согнувшись в три погибели и размахивая зажатой в свободной руке горящей рубашкой. Гады яростно шипели, но отползали прочь. Опять прошла целая вечность, пока я со своей ношей не достиг спасительной лестницы. Размахнувшись, я запустил почти уже сгоревшей тряпкой в центр змеиного гнезда и стал выбираться наверх.
Через каждую пару ступеней я отдыхал. Вот, наконец, и край колодца, а за ним весь мир. Я вытолкнул жену за бортик, переполз его сам и рухнул на зеленую траву, не в силах пошевелиться.
В поле зрения показались остроносые лакированные туфли, меня подхватили за руки и рывком подняли с земли.
— Топай туда, — указал на особняк один из двоих «быков». Они подошли к моей жене, намереваясь отнести ее в дом, но я оттолкнул их и, подняв ее на руки, побрел нетвердым шагом вперед. Откуда только силы взялись?
Мы проделали обратный путь на третий этаж, в зал для приема гостей. Мерзавец мэр сидел в том же кресле, а позади все так же застыл, словно телеграфный столб, его помощник.
Сейчас он посмеется над хорошо разыгранным спектаклем и махнет рукой. После чего нас пристрелят как каких-то жалких дворняг.
— Итак… все снова в сборе, — он без тени насмешки посмотрел в мою сторону, — живы и здоровы. Признаюсь, вы меня восхитили своим стремлением к жизни и даже несколько озадачили.
Я презрительно сплюнул прямо на отполированный до блеска паркет.
— Теперь вы можете отдать приказ.
Он резко вскинул голову, во взгляде читался гнев. Потом черты лица разгладились, он удовлетворенно кивнул.
— Понимаю. Как можно верить на слово «грязному ублюдку», «бандюге»? И все же, вам придется поверить. Можете уходить, вы свободны. Я держу свое обещание.
Некоторое время я стоял, не веря ему, все так же держа мою любимую на руках, затем круто развернулся и зашагал прочь. «Будь, что будет», — решил я.
Двое гоблинов расступились, когда я проходил мимо. Я принялся спускаться по мраморной лестнице. Сзади послышались торопливые шаги. Я оглянулся. С гадкой ухмылочкой к нам спешил адъютант.
— Я провожу вас, — он широко осклабился.
То, что я разглядел в его взоре, мне совсем не понравилось. Это был взгляд маньяка, убийцы.
Второй этаж… Площадка… Ступени… Вот и первый этаж! Адъютант, ступая по-кошачьему, неслышно шел позади нас. У меня крепло предчувствие чего-то нехорошего. В этот момент я увидел окно, а в нем отразившийся силуэт бандюка, который доставал пистолет с очень длинным стволом…
Решение пришло внезапно. Я резко остановился и, развернувшись, с криком: «Держи!», швырнул свою ношу в руки опешившего убийцы. Моя спящая женушка сбила его с ног, словно кеглю. Пистолет выпал из рук и отлетел в сторону. В мгновение ока я прыгнул и подхватил оружие.
Киллер уже приходил в себя, все же он был здоровый как бык (не зря их так называют), и пытался подняться с пола. Я не позволил ему это сделать, обрушив на его голову страшный удар рукояткой пистолета. Черепная коробка треснула как скорлупа, он кулем повалился на пол.
Быстро подтащив жену к стене, я осторожно прокрался наверх. Двое верзил на третьем этаже так ничего и не поняли, когда раздались два негромких хлопка и у них во лбу появились дырки. Не успели они рухнуть замертво, а я уже стоял напротив того самого кресла и, улыбаясь (да, теперь улыбался я), глядел на ошарашенного мэра-оборотня.
— А знаете, я ведь тоже не люблю обыденных ситуаций. У вас выбор: либо я спускаю курок, либо вы сыграете со мной в одну очень интересную игру. Пойдемте со мной.
Он как завороженный уставился на черное отверстие этой маленькой машинки убийства. Я призывно кивнул ему в сторону двери. Он тяжело поднялся с кресла и направился к выходу. Веселившийся недавно «людоед» как будто постарел сразу на полсотни лет. Я следовал за ним, держа оружие наготове.
У края колодца он остановился и посмотрел на меня затравленными глазами, собираясь что-то сказать. Но я предостерегающе взмахнул рукой с зажатым в ней пистолетом.
— И даже не думай. Никакие деньги меня не интересуют. Марш вниз, пока я тебя не прихлопнул!
Мэр благополучно добрался до самого дна и стоял на нижней ступеньке, вцепившись в поручни. Пришлось его поторопить.
С минуту он смотрел на меня, выражение его лица нельзя было разобрать, затем ступил на песок. На проложенной мною дорожке змей не было видно, и мэр, по-видимому, несколько воспрянул духом. Он стал осторожно продвигаться вперед, памятуя мою практику. Меня так и подмывало выстрелить в клубок свившихся змей, чтобы раздразнить их, но я не сделал этого. Я ведь не мэр или его подручные.
Возможно, он сумел бы добраться беспрепятственно до конца своего пути, а потом, быть может, вернулся обратно, и, видит Бог, я бы его пощадил. Но у него не выдержали нервы. Не пройдя и трети пути, он с воплем рванулся вперед. Я видел — он уже подбегал к лесенке тумбы, и тут это случилось. Несколько встревоженных криком тварей устремились к двигающейся фигуре. Раздался душераздирающий вопль, потом еще и еще. Казалось, стенки колодца содрогнулись. Мэр упал навзничь, катаясь по дну, а все новые товарки трех первых кусали и кусали его, разряжая накопившуюся злобу в живую плоть…
