Ася Михеева - Тара
Она отвернулась и порылась в ящике.
— На, возьми.
В ладонь ему скользнула маленькая комм-карточка.
— Отвечать, наверное, не буду. Но просмотреть — просмотрю.
— Ты когда-нибудь будешь очень знаменита, Джейм Шеппард, — сказал Илья после длинной паузы и вышел из рубки.
…К сообщению присоединены следующие медиа-файлы:
1. Удобный код. 2. Материться по-гэльски. 3. Похищение платинового быка. 4. Неосторожное обращение с мифами. 5. Свои дети. 6. Почтовое окошко. 7. Говорящая с ши.Джейм вывела на экран тетради опцию «объединение фильма» и зафиксировала кресло, чтобы не крутилось. Посмотрела на экран, где проецировался вид станции на фоне планеты и хрустнула пальцами. Она уважала других женщин и понимала, когда нет смысла играть в перетягивание мужчины. «Тогда хотя бы расскажи мне, как ты это сделала…», — Джейм мрачно ухмыльнулась, подмигнула изображению планеты и включила воспроизведение.
АРХИВ-1. УДОБНЫЙ КОД
— Ну, общая побудка? — спросил Олег.
Капитан молча покачал головой, не отрывая взгляда от медленно поворачивающейся под ними сине-зелёной планеты.
Олег вернулся к мониторам.
— Код подтверждается. Удалённость — «ти», гравитационное соответствие — «эй», ландшафтно-климатическое соответствие — «ар», атмосферное — «эй». Золото, а не планета: почти весь код буквенный, да ещё два «эй»…
— А биологическая активность?
— Есть, но пока не типизируется.
— Как бы нам по такому землеподобию с аборигенами не встретиться, — поддел Олега капитан.
— Сканирование ночной стороны вспышек света не выявило, — хмыкнул Олег. — Да и не думаю. Холодновато тут для человекоподобных.
Он пододвинулся к монитору и добавил:
— Наклон меньше полутора градусов, тропиков нет. Зато ветра вон, поглядите, какие… А человекоподобные тепло любят.
Капитан только головой покачал и щёлкнул кнопкой голосовой связи.
— Виктор Васильевич? — отозвался низкий женский голос.
— Ольга Анатольевна, подойдите в рубку, прошу вас.
— Слушаю.
Олег не позволил себе даже хмыкнуть. Капитан Брагин и доктор Брагина, родители двоих астрогеологов из маринкиной смены, ни разу не дежурили вместе в обход расписания. Не то что уж бросить хотя бы к четвёртому году полёта этакую манеру обращения. Гвозди бы делать из этих людей…[8]
— Олег, подежурь полчаса в медцентре, — первым делом сказала Ольга Анатольевна. — Пожалуйста.
«Эх…» — подумал он, но быстро сложил манипуляторы в лоток и вышел наружу. Полчаса можно и попялиться в ряды зелёных огоньков. Тем более, что один из них — Маринка.
— Посмотри, Оль… — хрипло сказал капитан.
Она подошла совсем близко.
— Хороша… Какая ветреная. И столько воды.
— Придумывай название. Она тихонько засмеялась:
— Так ты не знаешь?..
— Не знаешь чего?
— Конечно, они постеснялись тебе сказать. Код-то подтвердился?
— Ти-эй-ар-эй — девяносто два — пятьдесят шесть — джей — сорок четыре. Всё так.
— Вот именно ти-эй-ар-эй. Тара. Они её уже так зовут больше года.
Он шутливо задрал брови и посмотрел на жену.
— Стеклотара или бочкотара?
— Влад Сорникин порыскал по архиву и нашёл совершенно волшебные материалы. Оказывается, Тарой назывался какой-то легендарный дворец у древних кельтов. Там такие фотографии красивые… Море, трава, обрывы, замки какие-то. И ещё одна Тара — специально для тебя — небольшой городок под Омском.
— Да… слушай, помню! Там ещё пиво варят. Я на воздушке ездил Омск-Тара.
Она тихо засмеялась.
— В общем, ты можешь надавить и все про это забудут. Но лично мне идея понравилась.
— Опять ты идёшь у детей на поводу, — проворчал он. — Я обещал подарить целый мир тебе. А не кому-то ещё.
— Тара, — твёрдо сказала она и улыбнулась.
— Да, королева. — Он склонил голову и тоже улыбнулся. — Тара. Морей и обрывов, я полагаю, будет достаточно.
Олег тем временем удобно расположился в медцентровском кресле и принялся сканировать маринкины показатели. Ближайшая БДГ[9] — через четыре часа, так что снов Маринка не видит. И он ей, стало быть, не снится. Цикличные показатели в норме. Ближайшая овуляция через двенадцать дней. Может быть… хотя вряд ли. Не в этот раз. Лучше через годик-полтора.
Два движения мышкой — другая ячейка. Его собственные показатели — гм, да, гораздо более унылые: сердцебиение отсутствует, дыхание отсутствует — ещё бы, в пустой-то ячейке. Посмотреть бы, как там Димыч с Виктором, да без пароля не узнаешь, а пароли у Олега были только свой да Маринкин.
— Олег, возвращайся в рубку, — сказал компьютер голосом капитана. — Поищем стационарную орбиту поприличнее. Обработка фотосъёмки уже заканчивается — заодно решим насчёт высадки.
На следующий день Олег вывел грузопассажирский катер из шлюза и вошёл в атмосферу планеты. За его спиной вопреки любым правилам торчали два геолога и аэролог Дима, поклявшиеся наблюдать молча и не отсвечивать.
— Чувствуешь ли ты себя игрек-хромосомой в самом носу у сперматозоида? — вкрадчиво спросил Димыч у Олега за плечом.
Олег выругался.
— Балда, — пожурил то ли его, то ли Димыча старший геолог. — Никакого уважения к моменту.
— Катер бесхвостый, — нашёлся Олег.
— А инверсионный след?
…Облака разорвались, и снизу показался лаково отблескивающий серый океан. Димыч бормотал, сверяя данные съёмки с наблюдениями, геологи молчали. Внизу прошли два каменистых острова, вода стала немного светлее, показался обрывистый берег.
— Базальт, похоже, — сказал младший геолог.
— Высоту прикинь — метров сто, не меньше. И фьорды. Прямо восточная Атлантика.
— Да, похоже.
— Плюс шестнадцать за бортом, ветер до двадцати метров, — добавил Олег. — До посадочной площадки полторы минуты — двигайте-ка к себе в отсеки, одевайтесь.
Обрывы остались позади, земля поднималась и опускалась, словно волны, наконец показался холм, который они с капитаном выбрали для первой посадки. Олег заложил аккуратный вираж и сменил тягу. Катер задрожал и деликатно опустился на ровную зелёную площадку, выпустив пробные опоры.
Вроде порядок. Олег установил основные опоры и медленно убрал тягу. Так… И всё.
Он снял руки с пульта и прислушался. В отсеках копошатся геологи и эпидемиологи, аэрологи и строители. Ждут высадки.
