Элейн Каннингем - Хелен
Глава вторая
Новое здание городской управы, возведенное по типу крупнейших южно-калифорнийских небоскребов, было облицовано снаружи особым тонированным стеклом, которое, как утверждали производители, снижает солнечное тепло, не влияя на яркость света. Возможно, так оно и было, но снаружи черное как смоль сооружение почему-то напоминало стоявший торчком гроб. Старое здание бывшей мэрии, в котором разместились сейчас полицейское управление и тюрьма, соседствовали с этим гробом, примыкая к нему почти вплотную. "Франтьерсмен", крупнейшая местная газета, протестующая против уродования облика города, развернула против этого комплекса довольно бурную компанию, которая, однако, с треском провалилась. Строительство черной коробки обошлось почти в пять миллионов долларов и никто не собирался сносить или видоизменять её в угоду воинствующим поклонникам красоты.
Как бы то ни было, но благодаря прохладному туннелю, в котором и днем и ночью жужжали кондиционеры, старое здание соединялось с новым, и все говорили, что именно так должны строить в пустыне города будущего: под защитой стеклянной крыши и мощных кондиционеров. Примерно на эту тему я и размышлял, вышагивая к старому зданию, когда встретившийся на пути Билли Комински, начальник нашей полиции, вмиг испортил мне настроение, прямо с места в карьер заявив, что, дескать, "давно уже нам надо было повесить эту сучку". Электрический стул, по его мнению, метод нечистоплотный, а вот эшафот или на худой конец газовая камера - как раз то, что надо.
- Не надейся, Блейк, - добавил он, - что Чарли поможет тебе добиться оправдания этой девки. Если она каким-то чудом и избежит смертного приговора, то мы сгноим её за решеткой. Мы пришьем ей хвост преступлений в милю длиной. Проституция, мелкие и крупные мошенничества и тому подобное...
- Что-нибудь из этого - правда? - поинтересовался я.
- Ха-ха! Кое-что - да. С другой стороны, если её и повесят, тебе от этого ни жарко ни холодно. Конечно, считается, что вешать женщину - дурно, но их вешали раньше и впредь будут вешать. А в Блейка Эддимана камня никто не бросит - он-то тут причем? Он обеспечил преступнице прекрасную защиту и не его вина, что эта стерва хладнокровно и средь бела дня пристрелила Алекса Ноутона. Так что, Блейк, ты при любом исходе не в накладе.
- А ты ведь был знаком с судьей Ноутоном, Билли, не так ли? осведомился я.
- Да, был. Только не надейся получить от меня показания, будто эта дрянь действовала на благо общества. Если каждая шлюха станет распускать руки и уничтожать видных общественных деятелей, то в нашей стране скоро вообще никого не останется. С другой стороны...
Он запнулся. Я терпеливо ждал.
- Что?
- Нет... ничего.
- Что ты хотел сказать, Билли?
- Ничего, - отрезал он, уже начиная раздражаться. - Ничего. Пес с ними. Отправляйся к ней. Она - твоя клиентка. А я - простой легавый.
- Кто произвел арест?
- Погоди, ты ещё не видел свою подзащитную.
- Слушай, Билли, позволь мне работать так, как я считаю нужным. Я бы хотел побеседовать с полицейским, который её арестовал. В конце концов, меня даже не было в городе, когда это случилось.
- Ну, хорошо, хорошо. Его зовут Джонни Кейпхарт.
- Где я могу его найти?
- Наверху, если он ещё не заступил на дежурство.
* * *
Думаю, в каждом американском городке найдется свой Джонни Кейпхарт; всю жизнь он - Джонни, а не Джон, и почти неизменно становится полицейским. Послушный и вежливый в детстве (оттого, что всех боится), он сохраняет учтивость и в зрелые годы, уже будучи до мозга костей фараоном. Выглядит он чаще всего точь-в-точь, как Джонни Кейпхарт - высокий, длинноногий, светловолосый, не слишком умный, но и не дурак, с кем надо - обходительный, да и вообще куда более воспитанный, чем обычный полицейский; правда, если вывести его из себя, то от обходительности не остается и следа. Нашему Джонни Кейпхарту было около тридцати пяти лет, и получал он, как и другие, не хватающие с неба звезд полицейские, около десяти тысяч в год. С премиальными набегало ещё тысяч шесть, так что на жизнь жаловаться ему не приходилось.
Я застал его в комнате отдыха; Джонни потягивал кока-колу и чистил ногти. На дежурство он заступал в десять тридцать, так что у нас оставалось ещё двадцать минут. Я представился и изложил цель своего визита. Он сразу же попытался меня отшить, заявив с места в карьер, что я только зря потрачу свое время, потому что ничего полезного сообщить он мне все равно не сможет.
- Позволь, Джонни, я сам это решу, - приветливо улыбнулся я.
- Послушайте, мистер Эддиман, - вздохнул он. - Я знаю, что вы друг мистера Андерсона, да и начальник полиции не направил бы вас ко мне, не обладай вы достаточным весом, но я ведь вам чистую правду говорю: да, арестовал её я - ну и что? Больше к этому добавить мне нечего.
- Возможно, ты и прав, Джонни. Только объясни, пожалуйста, что из себя представляет эта мисс Хелен Пиласки. Почему, как только речь заходит о ней, все сразу настораживаются или уходят в кусты?
- Я не понимаю, о чем вы говорите, мистер Эддиман.
- В самом деле?
- Да.
- Послушайте, мистер Эддиман, давайте я лучше отведу вас в её камеру. Так будет лучше всего. И вы сами с ней поговорите.
- Давай я сам решу, что для меня лучше.
Джонни оставил свои ногти в покое и глотнул кока-колу. Выглядел он удрученным.
- Джонни, ты впервые увидел её, когда производили арест?
- Кого?
- Пиласки.
- Нет.
Каждое слово из него приходилось вытягивать клещами. Я притворился разгневанным и сказал, что своим поведением он может навредить не только мне, но и начальнику полиции, а также Чарли Андерсону, которые значили для него куда больше, чем я.
- Ну ладно, - кивнул Джонни. - Врагов я наживать не собираюсь. И вы не подумайте, мистер Эддиман, что я пытаюсь вставлять вам палки в колеса.
- Я так и не думаю. Но мне кажется, что эту девицу окутывает завеса тайны.
- А вы когда-нибудь видели ее? - внезапно спросил он.
- Нет.
- Да, она и впрямь необычная, - произнес Джонни. - Вы правы - мне уже доводилось встречаться с ней прежде. Странная она. - Джонни рассказал мне про встречу с Хелен. Оказалось, что он был первым мужчиной в Сан-Вердо, который с ней познакомился.
* * *
Дело было в пятницу, восьмого мая, около семи месяцев назад. Он патрулировал в одиночку скоростное шоссе номер сто сорок семь в районе Сильвер-плейт, что примерно в девяти милях восточнее Сан-Вердо. Сильвер-плейт, если кто не знает - это совершенно круглый участок пустыни около пяти миль в поперечнике, напоминающий сверху серебристую тарелку и покрытый чем-то вроде смеси белого песка и соды. Находиться там небезопасно - в знойные дни пропитанный каустиком воздухом становится особенно ядовитым, беспощадно разъедая глаза. Попытаться пересечь Сильвер-плейт пешком равносильно самоубийству. Сейчас-то никто в этом месте не шатается, но в прежние годы, как мне рассказывали, здесь нередко находили останки неосторожно забредших путников. Скоростное шоссе рассекает этот круг точно пополам. Если с вашей машиной что-то случится, то самый лучший выход смирно сидеть и дожидаться полицейского патруля или какого-нибудь случайного спасителя.
