Элейн Каннингем - Хелен
- Понятно, - кивнул я.
- Я знал, что ты поймешь. Теперь - перейдем к делу. У меня к тебе просьба.
- Все что угодно, Чарли, - улыбнулся я. - На моем банковском счету лежат девять тысяч. Выписать чек на всю сумму?
- Не паясничай, а то возьму - и соглашусь.
- Мой кошелек всегда к твоим услугам.
- Хорошо, буду иметь в виду, как только спущу последний цент. Пока же у меня вопрос: как ты относишься к Хелен Пиласки? Тебе не приходилось встречаться с ней, когда она приезжала в наш город?
- Забавно, но - не приходилось.
- Ничего забавного здесь нет. Ты не общаешься с людьми, которые вьются вокруг неё - и это делает тебе честь. Что тебе про неё известно?
- Только то, что пишут газеты. Когда это случилось, я был в Лос-Анджелесе. Мы ездили туда вместе с Клэр и детьми, потому что какой-то придурок-Эскулап заявил, что мать Клэр стоит одной ногой в могиле. А старуха, между прочим, ещё нас с тобой переживет.
- Значит, ты имеешь в виду лос-анджелесские газеты?
- Да. Ну и конечно - разные слухи.
- Понятно. - Чарли Андерсон откинулся на спинку кресла и задумчиво посмотрел на меня. - Видишь ли, Блейк, от неё у нас одни неприятности. В последний раз женщину в нашем штате приговорили к смерти через повешение в 1921 году, а теперь целая толпа влиятельных политиков и заправил требует, чтобы Хелен Пиласки повесили. Повесили! Ни газовая камера, ни даже электрический стул этих мерзавцев не устраивают. Повесить - и баста.
- Но, если она виновна...
- Если она виновна? Мы же сейчас вовсе не обсуждаем её виновность или невиновность - речь идет о том общественном резонансе, который получит это дело. Подумай, как мы будем выглядеть в глазах всей Америки. Как толпа варваров. Современные гунны в "кадиллаках"...
- Ну так не вешайте её.
- Не шути так, Блейк.
В его голосе зазвенел металл. Ненадолго, на какую-то долю секунды, но я вмиг уразумел - заходить слишком далеко не стоит. Тем более, что соответствующий закон я знал не хуже Чарли. В нашем штате вынесенный судом присяжных вердикт виновности в предумышленном убийстве - или убийстве первой степени - не оставлял судье никакого выбора. Этот вердикт автоматически означал вынесение смертного приговора.
- Я имел в виду совсем другое, - поспешно поправился я. - Почему речь непременно должна идти именно об убийстве первой степени?
- Сам знаешь - она совершила умышленное и тщательно спланированное убийство.
- Но ведь такое случается не впервые.
- Блейк, - устало произнес он. - Ты ещё не понял, зачем я тебя пригласил? Да, ты прав - такое случается не впервые, и нам до сих пор удавалось избежать смертной казни. Но на сей же раз случилось так, что шлюха, блудница, прожженная проститутка, потаскуха, на которой пробы ставить негде - умышленно убила члена Верховного суда. И не кого-нибудь, а именно Александра Ноутона - одного из самых влиятельных людей в нашем штате...
Я мог бы присовокупить к этой характеристике Александра Ноутона кое-что другое, но сдержался. Набрав в рот воды, я продолжал слушать.
- Гадкая история.
Я кивнул.
- Премерзкая..
Я опять кивнул.
- Я хочу, чтобы защищал её ты, - сказал вдруг Чарли. - Я устрою так, чтобы суд назначил тебя её адвокатом.
Тут я не выдержал.
- Ты шутишь!
- Нисколько, - твердо сказал Чарли.
- Но почему - я?
- Потому что ты хороший адвокат и у тебя есть голова на плечах, промолвил он.
- Но я никогда не занимался уголовными делами!
- Мне и не нужен криминальный адвокат. Я не хочу допускать к этому процессу всех этих проходимцев, которыми кишат наши уголовные суды. Подумай сам - кто в нашем городе идет в адвокаты по уголовным делам? Ничтожества, неудачники, мздоимцы! Словом, я прошу, чтобы её защищал ты. Судья Аллан присоединяется к этой просьбе, а это означает, что просит тебя и майор Тернер, который стоит за его спиной.
- Значит, отказаться нельзя, - вздохнул я.
- Нельзя, Блейк.
- Ты хочешь, чтобы я попытался её спасти?
- Я хочу, чтобы ты вложил в этот процесс все свое умение, весь свой талант, - сказал Чарли. - Мало ли - а вдруг тебе удастся хоть немного смягчить присяжных? Помощи, как, впрочем, и подвохов, тебе ждать неоткуда дело получило настолько широкий резонанс, что все мы, как на ладони. Да и слишком многие тузы жаждут казни этой женщины.
- Но почему? - развел руками я. - Ведь - что сделано, то сделано. Ты же сам знаешь, что за птица был Алекс Ноутон. Да и я его знал как облупленного.
- Почему? - горько усмехнулся Чарли. - Я не могу тебе ответить, Блейк. Тебе придется - и очень скоро - выяснить это самому. Не подумай, что я пытаюсь подложить тебе свинью. Я верю, что ты в состоянии её вызволить. Толковому адвокату вполне по плечу растопить лед с нашими присяжными, и именно этого мы от тебя ждем. Ты достаточно...
- А если я сяду в лужу - и её повесят? Тогда на моей карьере в Сан-Вердо можно ставить точку?
- Да брось ты. Не будь ребенком. Нам нужен адвокат. Обеспечь ей хорошую защиту - и больше от тебя ничего не требуется. Никто в тебя камнем не бросит, Блейк. Поверь мне на слово.
Немного подумав, я произнес:
- А что будет, если я откажусь?
- А ты рассматриваешь такой вариант?
- Предположим.
- Я не верю, что ты откажешься, Блейк. Просто не верю.
Я пожал плечами и кивнул. Андерсон просиял.
- Ну вот и умница.
- Кто выступит обвинителем?
- Я, должно быть.
- А Хелен Пиласки - что она из себя представляет? - спросил я.
- Она - другая, - задумчиво ответил Чарли.
- Какая?
- Совсем другая.
- У неё должно быть нечто особенное, за что я смогу зацепиться. Иначе её не вытащить.
- Есть у неё такое.
- Что?
- Она сама. Внешность. Сама её сущность.
- Ты же говоришь - она была проституткой?
- Да, так и есть.
- Ты хочешь, чтобы суд присяжных состоял из одних лишь мужчин? - криво усмехнулся я.
- Как, черт побери, я могу набрать в суд присяжных одних лишь мужчин?
- Тогда как, черт побери, я смогу её спасти?
- Прежде всего - успокойся, Блейк. Возьми себя в руки. Двигайся вперед не спеша, шаг за шагом. Дело обстоит не так уж скверно, как ты думаешь.
Глава вторая
Новое здание городской управы, возведенное по типу крупнейших южно-калифорнийских небоскребов, было облицовано снаружи особым тонированным стеклом, которое, как утверждали производители, снижает солнечное тепло, не влияя на яркость света. Возможно, так оно и было, но снаружи черное как смоль сооружение почему-то напоминало стоявший торчком гроб. Старое здание бывшей мэрии, в котором разместились сейчас полицейское управление и тюрьма, соседствовали с этим гробом, примыкая к нему почти вплотную. "Франтьерсмен", крупнейшая местная газета, протестующая против уродования облика города, развернула против этого комплекса довольно бурную компанию, которая, однако, с треском провалилась. Строительство черной коробки обошлось почти в пять миллионов долларов и никто не собирался сносить или видоизменять её в угоду воинствующим поклонникам красоты.
