Алекс Бор - День, когда в городе идет дождь
Делина стояла напротив меня, и я близко-близко, почти у самого лица, видел её мокрые глаза и своё отражение в её чёрных зрачках. Я смотрел Делине в глаза, и мне казалось, что бесконечный дождь, разразившийся над притихшей Вселенной, смыл с этого доброго и чистого детского личика все живые краски, превратив живые черты в неестественно бледную белесую маску гипсового манекена. Нездоровым был этот цвет... На выбившейся из-под капюшона русой пряди золотистых, светло-русых волос прозрачными алмазинками дрожали дождевые капли. Они одна за другой смело соскакивали с кончиков волос, падая на веснушчатый носик Делины. Наверное, это было очень щекотно, потому что Делина то и дело морщила нос... Мне всегда нравилось, когда Делина морщила свой маленький курносый нос, усыпанный золотом веснушек, потому что когда она так делала, то становилась какой-то особенно очаровательной и милой, и я смотрел, затаив дыхание, не решаясь произнести ни слова, на её смешную и забавную рожицу.
Но сейчас, когда холодные дождевые капли пронзительно били Делину по носу, и она морщилась, мне не казалось это ни смешным, ни очаровательным, ни забавным. Наверное, потому, что Делина не улыбалась, её тонкие губы были плотно, до болезненной белизны, сжаты, а крапинки живых веснушек, которые всегда придавали её вздёрнутому носику лукавое выражение маленькой плутовки, заводилы и веселушки, пепельно поблекли, словно их смыл нескончаемый дождь.
И была Делина в этот тоскливый миг серого дождя такой маленькой, мокрой и беззащитной, что мне невольно захотелось обнять её, прижать её маленькие плечики к своей груди и сказать ей на ухо несколько хороших, добрых слов, которые непременно развеселят её, вернут губам живую улыбку, разожгут искрометным весельем поникшие веснушки и защитят душу от скорбной тоски и печали.
Но я не решился исполнить задуманное. Нет, не потому, что мне помешало смутное чувство робости или я опасался, что Делина неверно меня поймет...
Просто я чувствовал, что сейчас ей не нужны слова утешения. Не ко времени они сейчас... Делина грустила, но ее печальное лицо было озарено каким-то далеким, слабым, неясным светом, который незримыми волнами исходил от её грустных глаз, и этот непонятный мне лучезарный свет нельзя было увидеть, а можно было только почувствовать, если внимательно прислушаться к стремительным ударам её маленького беспокойного и счастливого сердца...
Счастливого - потому что она, Делина, с нетерпением ждёт сейчас встречи со своим далёким домом. А родной дом - это единственный приют в бесконечных мирах Вселенной, где человек имеет возможность обрести покой и безмятежность, и почувствовать, что есть в этой жестокой, наполненной страданиями и потерями жизни, вечное, безграничное счастье...
Потому что под прочную крышу родного дома никогда не залетают косые струи гнилого дождя - беспокойные, тревожные, разящие наповал прямо в сердце...
- Ты меня больше никогда не увидишь, - тихим дрожащим голосом проговорила Делина. И я почувствовал, как меня с ног до головы накрыла слепая морская волна, холодная и печальная. И, чтобы не утонуть, захлебнувшись в этом суровом и беспощадном, неудержимо-стремительном водовороте, я набрал полную грудь сырого, остуженного холодными брызгами дождя воздуха, чтобы сказать Делине те грустные и добрые слова, которые испокон веку говорят друг другу люди, дети и взрослые, когда приходит пора расставаться.
Говорят, в тайных глубинах души лелея беспокойную надежду, что расставание, даже если оно навсегда, всего лишь очень маленький, а оттого и самый важный шаг к новой встрече.
Я хочу сказать Делине - доброй, чуткой, милой девочке Город с Далёкого Острова- самые важные и самые значительные слова за два года нашей дружбы, которые я ни за что не решился бы сказать ей раньше, всего день или два назад...
Но вдруг я неожиданно осознаю, что не смогу выдавить из души ничего, кроме очевидных, банальных истин: - "Я не забуду тебя никогда, и ты не забывай...". Или - " Пиши мне... Пиши почаще, если сможешь, ведь твой Остров так далек от моего города, что письмо может идти долго-долго и не дойти..."
Но зачем произносить в слух очевидные истины, говорить стертые, как стандартные клише, слова, если и так ясно, что мы никогда не забудем друг друга - пока не придёт время забыть. И будем писать друг другу немного наивные, но очень искренние письма - сначала очень часто, почти каждый день, а потом все реже и реже, пока переписка не прервется, как тонкая и непрочная нить...
Потому что воспоминания и переписка - это хорошо, но они никогда не заменят настоящей дружбы.
Делина скоро уплывет на свой Далекий Остров, и мы будем жить и взрослеть вдали друг от друга, и не будем уже делить пополам искреннюю радость прочной дружбы, и нелепую горечь недолгих обид и бессмысленных ссор, и не будем мы уже никогда видеть глаза друг друга, а наши робкие пальцы никогда уже никогда не соприкоснутся в мимолётном пожатии. Мы будем жить и взрослеть на разных берегах Океана, широкого и безбрежного, навсегда разделившего наши миры, и его мутные воды навсегда разделят нас, и не пройдет больше Делина по старинным улочкам придуманного мной Старого Города, в уютной тиши которых живет придуманная мною сказка, которую я хотел бы подарить Делине. И если мы снова захотим найти друг друга, то будет очень нелегко переплыть океан, не утонув в холодных и хмурых, как тучи над Городом, волнах и познать радость новых счастливых встреч...
- У тебя есть ещё семечки? - доносится до меня из мрачноватой пустоты чёрной пучины неприступного океана звенящий голосок Делины.
Привычно-нежный голосок, колокольчатые переливы которого скоро будут звучать только в моей печальной памяти, как грустные воспоминания об ушедшем куда-то вдаль, вслед за пеленой холодного дождя, безмятежном и счастливом времени детства...
Но холодный и горький ветер разлуки еще не успел опалить наши души своим тяжелым, как тучи над нами, дыханием, и Делина по-прежнему стоит рядом со мной. Уже не тот беззаботно-весёлый ребёнок, каким я увидел впервые её два года назад, но ещё и не задумчиво-хмурая девушка-подросток, какой она станет ещё год спустя, и я не смогу узреть этого благодатного превращения.
Она стоит так близко, что я вижу своё мокрое отражение в её грустных зрачках. Отражение мокрое и нечеткое... Делина молча глядит на меня, и тянет ко мне две маленькие ладошки, покрытые серой корочкой высохшей грязи. Маленькие ладошки, красиво сложенные наподобие игрушечной лодочки...
Сколько раз я уже видел эту хрупкую лодочку!
Сколько раз, пытаясь уберечь её от ветров и дождей, от непогод и штормов, укрывал своими ладонями...
