Клиффорд Саймак - Торговля в рассрочку
Ибо гарсониане были существами в лучшем случае беспомощными, и вторая экспедиция, когда начала объяснять им, как осуществляется и почему ведется межзвездная торговля, на первых порах испытывала затруднения. Хотя справедливости ради следует сказать, что когда они все поняли, то проявили достаточный интерес.
Земная почва лодарам удивительно подошла. Они росли лучше и более крупными, чем на родной планете. Это и понятно, если принять во внимание, что свою почву гарсониане возделывали кое-как.
Лодары, привезенные второй экспедицией, были использованы как семена, а потом понадобилось еще несколько лет, прежде чем семенных лодаров накопилось достаточно для того, чтобы коммерчески оправдать их выращивание.
И наконец это произошло: первая небольшая партия чудо-лекарства была приготовлена и под рекламные фанфары по высокой цене выпущена в продажу.
Казалось, все идет как нельзя лучше.
Снова фермеры Земли получили с далекой планеты прибыльную культуру. Наконец-то у человека появился транквилизатор, который он искал столько лет.
Но по мере тот как годы шли, энтузиазм начал вянуть. Ибо похоже было, что средство, вырабатываемое из лодаров, утратило свою силу. Или оно было не такое хорошее, как показалось поначалу, или при выращивании его на Земле исчезал какой-то существенный фактор.
Лаборатории лихорадочно работали над решением этой проблемы. Лодарами засадили экспериментальные участки на других планетах в надежде, что в почве, воздухе или общих характеристиках какой-нибудь из них окажется вдруг необходимый элемент – если беда была в том, что такого элемента недостает.
И тогда «Центральная торговля» со свойственной ей медлительностью и пристрастием к бюрократическому решению дел стала планировать ввоз клубней, вспомнив (быть может, несколько запоздало) о торговом соглашении, подписанном около двух десятков лет назад. Но особенно она не торопилась. В любой день, как всем хотелось думать, мог быть найден ответ, который спасет будущее этой культуры на Земле.
Когда же ответ был получен, оказалось, что он полностью исключает Землю, как, впрочем, и все другие места, кроме родной планеты лодара. Как обнаружили лаборатории, стойкость воздействия лекарства в большой мере зависела от химических реакций простейшего организма, живущего в корнях лодара. А этому виду простейших хорошо жилось, по-видимому, только на Гарсоне-4.
И наконец, через пятнадцать с лишним лет, на Гарсон-4 отправилась третья экспедиция. Она спустилась, переправила на планету груз и теперь была готова на следующее же утро начать скупку лодаров.
– Крохотные деревушки, – продолжал Езекия, – и в каждой на площади красный амбар. Выглядит, простите меня, сэр, как смесь Новой Англии с Нижней Растрепией.
– Ну уж ты скажешь – Нижней Растрепией! С нашими гарсонианскими друзьями дело обстоит совсем неплохо. Может быть, они и вправду немного беспомощны и довольно-таки беспечны, но свои селения они содержат в чистоте, а уж дома их прямо сверкают.
Он вытащил из стопки бумаг фотографию:
– Вот, посмотри.
На фотографии можно было видеть деревенскую улицу, чистую и тихую, с рядами опрятных домиков, спрятавшихся в тени деревьев, вдоль улицы тянулись ряды ярких цветов, и кругом были люди – маленькие, веселые, похожие на гномов человечки.
Езекия взял фотографию.
– Готов признать, сэр, на вид они веселые. Хотя, быть может, не слишком сообразительные.
Шеридан поднялся:
– Пожалуй, посмотрю, что там происходит, и проверю, как идут дела.
– Все в порядке, сэр, – сказал Езекия. – Место падения ребята расчистили. К сожалению, сэр, должен сказать, что уцелела только небольшая часть груза.
– Удивительно, что хоть что-то осталось, если учесть, как все выглядело.
Шеридан неторопливо перебирал листы из папки. Вообще говоря, думал он, нет никакой необходимости снова смотреть на все эти данные, он и так знает их на память.
Зашуршал брезент, и в палатку вошел Езекия.
Шеридан поднял голову.
– Прекрасно, – сказал он, – вот ты и вернулся. Починили Макса?
– Мы нашли для него подходящее тело, сэр.
Шеридан отодвинул бумаги в сторону.
– Езекия, как твое впечатление?
– От планеты, сэр?
– Вот именно.
– Дело в том, что амбары… Вы их видели, сэр, когда мы опустились. По-моему, я говорил вам о них.
Шеридан кивнул:
– Строить их научила гарсониан вторая экспедиция. Чтобы хранить в них лодары.
– Все они выкрашены в красный цвет, – сказал робот. – Точь-в-точь как амбары на наших рождественских открытках.
– Ну и что здесь не так?
– Вид у них, сэр, немного странный.
Шеридан рассмеялся.
– Странный не странный, но в этих амбарах для нас все! Они, наверное, битком набиты лодарами. Пятнадцать лет гарсониане их копили и почти наверняка ждали, когда же мы наконец прилетим торговать…
– Не уходите слишком надолго, – сказал Езекия. – Вам нужно хорошенько выспаться. День завтра предстоит нелегкий, вы будете на ногах еще до рассвета.
– Скоро вернусь, – пообещал Шеридан и, пригнув голову, вышел из палатки.
Уже стояли группами, отгоняя черноту ночи, прожекторы на столбах. С места, куда упал грузолет, доносились мерные звуки ударов по металлу. От грузолета не осталось и следа, и бригада роботов – космических рабочих хлопотливо возводила новую радиорубку. Еще одна бригада ставила шатер над столом для заседаний, где Абрахам с его роботехниками все еще колдовал над Лемуэлем и Максимилианом. А перед временной кухней, сидя на корточках, самозабвенно играли в кости Наполеон и Гидеон.
Шеридан увидел, что Наполеон снова установил свою печь под открытым небом.
Когда он подошел к роботам, они повернули головы в его сторону и поздоровались, а потом как ни в чем не бывало продолжили игру.
Шеридан понаблюдал за ними некоторое время, затем медленно побрел дальше.
Он покачал недоуменно головой: фанатичная увлеченность роботов азартными играми всегда его удивляла. Это, думал он, просто одна из тех многих вещей, которые человеческому существу никогда не понять.
Ведь, казалось бы, с точки зрения робота, азартные игры – совершенно бессмысленная затея. У роботов нет собственности, нет денег, нет вещей. Ни в чем этом они не нуждаются и ничего этого для себя не хотят и, однако же, играют в азартные игры как одержимые.
Возможно, говорил он себе, они лишь обезьянничают, подражают в этом людям. Сама природа робота надежно ограждает его от возможности предаваться человеческим порокам – почти всем. Но вот азартные игры даются ему так же легко, а может быть, даже легче, чем любому человеку.
Но что это им дает, изумлялся он. Никакой выгоды, никакой прибыли. Таких вещей, как выгода и прибыль, для робота не существует. Быть может, волнующие переживания? Выход для их агрессивности?
