Герберт Уэллс - На дне океана
Сначала было очень скверно. Пока канат разворачивался, шар все время перекатывался. Эльстэд чувствовал себя, как лягушка в футбольном мяче. Он мог видеть только кран и небо наверху и временами толпу людей у поручней. Никак нельзя было предугадать, в какую сторону покачнется шар. Вдруг Эльстэд почувствовал что ноги его поднимаются вверх; он попытался шагнуть и покатился через голову на подушки. Шарообразная форма снаряда оказалась очень неудобной, но при огромном давлении на дно океана она была единственно надежной.
Потом качка прекратилась, шар выпрямился, и Эльстэд, встав на ноги, увидел, что вода вокруг него зеленовато-голубая и освещена каким-то смягченным светом, просачивавшимся сверху. Мимо него, по направлению, как ему казалось, к свету, промчалась стая маленьких плавающих существ. Пока он смотрел на них, стало постепенно темнеть, вода вверху сделалась темной, как полуночное небо, но с зеленоватым оттенком. Внизу вода казалась совершенно черной, и в ней мелькали какие-то маленькие светящиеся существа, еле видные зеленые полоски.
А ощущение падения! «Совсем как при спуске в лифте, — говорил Эльстэд, — только это продолжалось непрерывно». Эльстэд начал раскаиваться, что пустился в рискованное предприятие. Он вспомнил про крупных каракатиц, которые, как ему было известно, населяли средние слои воды; эти существа иногда находят полупереваренными в желудке у китов, иногда они всплывают, сгнившие и наполовину съеденные рыбами. Вдруг одна из них вцепится в канат и не отпустит его? А часовой механизм! Действительно ли он проверен как следует? Но теперь это уже не имело никакого значения, — желает ли он вернуться, или же намерен довести дело до конца.
Через пятьдесят секунд за окном снаряда была темная ночь, если не считать пространства, освещенного лампой шара. Временами показывались то рыба, то какой-нибудь пловучий предмет. Один раз Эльстэду показалось, что он промчался мимо акулы. Затем шар начал, в результате трения о воду, разогреваться. Это обстоятельство тоже не было как следует учтено заранее.
Сначала Эльстэд заметил, что потеет; затем под ногами у него стало раздаваться шипение все громче и громче, и он сквозь окно разглядел множество очень мелких пузырьков, быстро поднимавшихся вверх и веерообразно расходившихся от шара. Пар. Эльстэд дотронулся до окна — стекло стало горячим. Он зажег маленькую лампочку, освещавшую его камеру, взглянул на подбитые резиной часы, висевшие у кнопок, и заметил, что спуск длился две минуты. Ему пришло в голову, что стекло может лопнуть от разницы в температуре: температура на дне около нуля.
Вдруг Эльстэд почувствовал, что пол шара начал давить снизу ему на ноги, пузыри стали медленное проплывать мимо окна, шипение уменьшилось. Шар опять слегка закачался. Стекло не лопнуло. Эльстэд понял, что опасность пока миновала.
Через минуту или две он будет на дне. По его словам, он вспомнил Стивенса, Уэйбриджа и всех остальных там, наверху; по отношению к нему они находились выше, чем по отношению к ним самые высокие облака, когда-либо проносившиеся над землей. Он представил себе, как медленно плывет судно, как все смотрят на воду и думают о том, что с ним.
Он поглядел в окно. Пузыри больше не появлялись, и шипение прекратилось. Снаружи была густая тьма, черная, как черный бархат, кроме тех мест, где луч электрического света пронизывал пустынную воду и давал возможность разглядеть ее цвет — желто-зеленый. Затем три существа, казавшиеся огненными, проплыли мимо, одно за другим. Были ли они большие или маленькие, находились ли они близко или далеко, — этого Эльстэд не мог определить.
Каждое из них было окружено голубоватым сиянием, по силе приблизительно равным огням рыбачьей лодки. Бока животных, усеянные светящимися точками, напоминали освещенные иллюминаторы корабля. Фосфористый свет их исчезал, казалось, по мере того, как они входили в круг света от лампы, и тогда Эльстэд увидел, что это маленькие рыбки странного вида, с огромной головой, большими глазами и суживающимся к концу телом. Глаза их были обращены на него, и он понял, что они следят за спускающимся шаром. Вероятно, их привлек свет.
Вскоре к ним присоединились другие рыбы такого же вида. Эльстэд заметил, что вода по мере спуска становилась бледной, бесцветной, что в свете, ламп засверкали маленькие точки, как пылинки в солнечном луче. По всей вероятности, падение свинцовых грузил всколыхнуло грязь со дна.
Когда грузила притянули шар на дно, Эльстэд очутился в густом белом тумане, сквозь который свет его электрической лампы мог проникнуть лишь на несколько ярдов. Наконец, когда осела завеса из частиц ила, Эльстэду удалось, при свете лампы и мелькавшем фосфорическом блеске далекой стаи рыб, разглядеть под безграничной тьмой водяных слоев волнистое дно, покрытое серовато-белым илом и усеянное кое-где спутанными зарослями морских лилий, размахивавших в воде жадными щупальцами.
Несколько далее, виднелись грациозные силуэты гигантских морских губок. Дно было усеяно там и сям множеством плоских пучков игл, ярко-пурпурных и черных. «Вероятно, — решил Эльстэд, — это разновидность морского ежа». Какие-то маленькие существа, некоторые с большими глазами, другие слепые, удивительно похожие — одни на лесную вошь, а другие на омаров, лениво проплыли через полосу света и опять исчезли во тьме, оставив после себя светящуюся борозду.
Затем порхающие мелкие рыбки вдруг повернули и бросились к шару, точно стая скворцов. Они промелькнули над ним, как фосфоресцирующие снежинки, а позади них Эльстэд увидел какое-то более крупное существо, приближавшееся к нему.
Сначала Эльстэд лишь смутно видел неясный силуэт, отдаленно напоминавший идущего человека, а затем странное существо вступило в луч света, отбрасываемый лампой, и остановилось, ослепленное. Эльстэд глядел на него, окаменев от удивления.
Это было какое-то удивительное позвоночное животное. Его темнопурпурная голова несколько напоминала голову хамелеона, но высокий лоб и череп, какого не имеет ни одно пресмыкающееся, и вертикальное положение лица придавали ему поразительное сходство с человеком.
Два больших выпуклых глаза выдавались из впадин, как у хамелеона, а вокруг широкого рта, как у пресмыкающихся, виднелись покрытые твердой кожей губы под маленькими ноздрями. На месте ушей были две огромные жаберные щели, из которых выходили разветвленные нити коричневого цвета, похожие на древовидные жабры у молодых скатов и акул. Но не лицо, схожее с человеческим, было самым удивительным в этом существе, — существо было двуногим.
